Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вы уже два месяца не принимаете лекарства. Мы провели вместе более чем достаточно сеансов, чтобы я мог оценить ваше состояние. Я оставил свое профессиональное мнение и отправил по электронной почте вашему адвокату. На сегодняшний день у вашей семьи нет медицинских оснований сохранять за вами опеку. — Он вздохнул. — Боюсь, что этого, вероятно, никогда и не требовалось, но мы не можем бороться с прошлым. Я лишь надеюсь, что тебе удастся добиться справедливости в будущем. — Он встал и протянул руку. Когда Джуд взяла его за руку, он накрыл другой рукой ее и добавил:
— Если тебе что-нибудь понадобится, свидетель от твоего имени, я здесь.
Джуд была в шоке. Свобода. Доктор только что подтвердил то, что она и так знала, но услышать слова, исходящие из его уст… Джуд ещё не осознавала, но почувствовала благодарность.
— Большое спасибо.
Лейси взяла бланк и встала.
— Спасибо вам, доктор Роберт, за то, что помогли ей. Я знаю, что обычно вы не беретесь за дела бесплатно, но подумала, ты поймешь, когда познакомишься с Джуд.
С того момента, как Лейси представила Джуд доктору Роберту, Джуд чувствовала себя в его присутствии непринужденно. Это был пожилой джентльмен с седыми волосами и чисто выбритым лицом. Он всегда говорил с ней с уважением, состраданием и чуткостью. Он вернул ее веру в врачей, потому что никогда не относился к ней как к пешке, которой можно пользоваться и манипулировать. Он обошел стол, чтобы открыть дверь для женщин, но остановился и сказал:
— Ты замечательная молодая женщина. Обещай совершить великие свершения в своей жизни.
— Обещаю. — Она подошла к нему и обняла. Было ли это профессионально? Нет. Но ей было все равно. Этот мужчина помогал ей вернуться к нормальной жизни. Объятия в знак благодарности показались ей необходимыми. — Большое вам спасибо за то, что поверили мне.
— Я правда верю в вас.
Лейси и Джуд вышли из кабинета психиатра и целеустремленно прошли еще несколько кварталов к высокому стеклянному зданию. Лейси обняла Джуд и сказала:
— Думаю, ты готова.
— Ты не пойдешь со мной?
— Нет. У тебя все получится!
Джуд привыкла во многом полагаться на Лейси, но она была права. Ей нужно было постоять за себя, самостоятельно сделав эти последние шаги.
— Пожелай мне удачи.
— Тебе она не нужна. Но позвони мне позже и расскажи все в подробностях.
Джуд еще раз обняла ее, благодарная за поддержку, но еще больше — за дружбу.
— Хорошо. Спасибо за все, но больше за то, что ты моя подруга.
Лейси обняла ее так же крепко.
— Это тебе спасибо, что ты моя подруга. А теперь иди. Хочу сохранить свои слезы до того момента, когда ты выйдешь из здания суда и мы пойдем праздновать.
Кивнув, Джуд шагнула к двери.
— Скоро тебе позвоню. — Она отвернулась от своей подруги и вошла в здание. Волнение нарастало по мере того, как она поднималась на лифте. Когда ее повели по коридору в кабинет ее адвоката, нервы Джуд сдали.
Калеб Монро нанял Джуд Болер безвозмездно. Несколько месяцев назад он работал с Тейлор Барретт и заинтересовался ее делом. После того, как его клиент ранее проиграл и апелляция была отклонена, Калеб был полон решимости исправить положение для них обоих. Они с Джуд сидели за маленьким круглым столом, заваленным папками. Она отложила письмо, и он улыбнулся.
— Победа. Ты понимаешь это, Джуд? Убери со стола все остальное, за что мы боремся, так как только это письмо врача может вернуть тебе твои права. Не пойми меня неправильно. Мы по-прежнему заберем у них все, чем они владеют, но этого будет достаточно, чтобы вернуть тебе свободу.
Его слова были усладой для ушей Джуд. Чувство изумления охватило ее, и сердце наполнилось радостью. Джуд села, обхватив себя руками, чтобы сдержать свое нетерпение.
— На деньги мне плевать. Я просто хочу… — Она остановилась, чтобы собраться с мыслями — Джуд испытывала счастье, надежду, веру. Ей только что подарили все это. Но, желая узнать о его намерениях в отношении ее семьи, она спросила:
— Каким будет вердикт в финальной петиции?
Он схватил толстую папку и положил ее перед ней.
— Не хочу показаться высокомерным, но Болеры никак не смогут оспорить такое количество доказательств. Прежде всего, мы хотим, чтобы ты могла самостоятельно принимать решения относительно своего благополучия. Мы не хотим иметь с ними никаких связей — ни финансовых, ни медицинских, ни эмоциональных. Они выплатят тебе все причитающиеся деньги в полном объеме из твоего наследства, которое они украли у тебя под давлением из поместья Мервина Болера, твоего сводного дяди. Или все деньги, которые в настоящее время остаются на их счетах, если они меньше общей суммы наследства.
Обычно Джуд сочувствовала бы тем, кто намеренно причиняет боль другим, но не им. Она нанесла бы урон там, где они почувствовали бы это больше всего, — по их банковскому счету. Если бы только она значила для них так же, как деньги, все было бы совсем по-другому. Ее жизнь была бы совсем другой.
— Доктору Конрою будет предъявлено обвинение в вымогательстве у пациента, а также в неправомерных действиях медицинского характера. — Он пододвинул через стол еще одну большую папку. — Сотрудники были более чем счастливы помочь в расследовании этого дела. Его ненавидят. Он потеряет свою медицинскую лицензию, все, что у него есть, и проведет некоторое время в тюрьме, если мы выиграем.
Больше ничего не осталось. У Хейзел было все, что имело для нее значение, — фотография ее брата, немного одежды. Остальное можно было заменить.
Калеб опустил плечи и перешел на личности.
— Не уверен, должен ли я говорить тебе или нет, а это всегда значит, что должен. Но буду с тобой откровенен. Тейлор в больнице. Я подумал, тебе следует знать.
— Наверное, не стоит тебе этого говорить, но что ещё может случится плохого? Я видела его прошлой ночью.
Адвокат выглядел удивленным.
— Ты видела его?
— Да, но не разговаривала. Он спал.
Калеб обдумал то, что она сказала, и добавил:
— Я получил известие, что с ним все хорошо и сегодня его выпишут. — Он сложил папки в стопку и снова повернулся к ней.
— Откуда ты узнала, что он в больнице?
Она не хотела признавать, что немного — ладно, много — следила за ним, но откуда еще ей было знать?
— Я была на том же мероприятии по сбору средств.
Он поднял бровь
