– И что?

– Опознал мужик паренька.

– Давай адрес, следователь снимет с него показания под протокол.

– Как там Шура поживает? – поинтересовался с улыбкой Роман.

– Вроде неплохо.

– С твоей помощью.

– Он и сам не промах.

– Как же, помню, помню, – улыбка Ольшевского стала еще шире, – мал золотник, да дорог.

– Что-то в этом роде.

– Вот. – Он выложил на стол небольшой сверток.

– Что это?

– Подарок для тебя. Ребята разговор с мужиком записали на диктофон.

– А как зовут мужика?

– Федул Иванович Колокольцев. И вот его координаты.

– Ромашка, спасибо тебе большое! Ты – настоящий друг!. Вот причитающиеся твоим ребятам деньги, пересчитай.

– Считать не буду. Ты меня ни разу не подводила. Если бы я работал сам, то сделал бы все для тебя бесплатно, но ребятам я должен платить.

– Не переживай, это деньги клиентки.

– Расписку? – спросил он.

Она кивнула:

– Да, мы должны будем отчитаться за каждую потраченную копеечку.

– Что, такая бедная клиентка? – хмыкнул Ольшевский.

– Клиентка богатая, но ты знаешь мои правила: ничего лишнего не брать и работать честно.

– Знаю, за то и уважаю.

– Пока, – сказала Мирослава, взяв из его рук расписку.

– Погоди минутку, – попросил Роман.

Она остановилась и выжидающе посмотрела на него.

– Слушай, – проговорил он смущенно, – ты не могла бы у своей тетки взять автограф?

– Влюбился? – усмехнулась Мирослава.

– Типа того, – улыбнулся он, – жена моя – ее большая поклонница, ни одной книжки не пропускает. И пилит меня: ты, мол, с Мирославой Волгиной знаком и не можешь выпросить автограф для любимой жены.

– А ты, значит, проболтался? – подмигнула ему Мирослава.

Роман развел руками:

– Какой мужик что-либо от жены утаит?

– Кроме заначки.

– Я и это не таю.

– Верю, верю.

– Ну, так как насчет автографа? – напомнил он.

– Будет тебе автограф.

– Точно?

– Точнее не бывает.

– Ну, спасибо!

Сразу после встречи с Ольшевским Мирослава поехала к Наполеонову, не удосужившись предварительно позвонить.

Она хотела устроить ему сюрприз и теперь, поднявшись на нужный этаж и влетев в приемную, с надеждой спросила секретаршу:

– Элла, солнышко! Наполеонов у себя?

– У себя, у себя. Насупленный как сыч, даже чай с печеньем его не развеселил, – обиженно проговорила Элла.

Мирослава невольно улыбнулась и пообещала самонадеянно:

– Сейчас я его развеселю.

– Что ж, риск – благородное дело, – улыбнулась в ответ Элла.

Мирослава влетела в кабинет следователя.

– А стучать вас, прежде чем войти, не учили?! – начал возмущаться Наполеонов, но, увидев Мирославу, сменил гнев на милость: – А, это ты, Слава. Чего не позвонила-то?

– Хотела сделать тебе сюрприз.

– Я и так сижу тут весь обсюрпризенный.

Мирослава положила на стол следователя дискету.

– Что это?

– Дополнительные доказательства того, что Порошенков сбежал из поселка сразу после покушения на Инну. Послушай.

Наполеонов развернул диктофон и включил его.

– О‐го-го, – сказал он, прослушав запись. – Как тебе это удалось?

– Не мне, а ребятам Ромы Ольшевского. Я наняла их.

Наполеонов вздохнул:

– Это же уйма работы!

Мирослава кивнула:

– Еще и подфартило. – Она пересказала рассказ Романа.

– А у полиции ног и рук не хватает.

– Ладно, Шур, вместо того чтобы кручиниться, бери ноги в руки и дуй к этому мужику – Федулу Ивановичу Колокольцеву, сними показания, и можно будет предъявлять обвинение Порошенкову.

– Доказательства у нас только по делу о покушении на Инну.

– Кстати, я была в гостинице, где проводили время Евгения Бельтюкова и Адам Верещак.

– И что?

– У Адама однажды пропали туфли…

– Туфли?

– Да, я думаю, те самые, которыми Порошенков наследил на клумбе.

– А как ему удалось утянуть обувь?

– Он снял номер в той же гостинице.

– На свое имя? – удивился следователь.

– Естественно, нет, взял паспорт у своего одноклассника, наплел ему что-то о кредитах. История неправдоподобная с самого начала. Но одноклассник – человек пьющий, и он поверил Роману и помог ему.

– За красивые глаза?

– Ну, что ты! За определенную мзду. Вот его координаты и запись разговора.

– Выходит, стащив у Адама туфли, Мирон намеревался подставить его, но при этом послал ему дискету с порнофильмом с вечеринки и таким образом собственными руками устроил ему алиби… Абсурд!

– Да, сглупил Мирон, хотя он ведь не знал, что Кокорина увезет Адама на дачу.

– Пусть так. На Инну точно напал Мирон, но Евгению он не мог убить! У него – стопроцентное алиби.

– Ты и с нападением на Инну считал его алиби стопроцентным.

– Но в этом случае…

– Будем блефовать!

– Да? И как?

– Да очень просто! Ты предъявишь ему обвинение в покушении на Инну и красиво его разоблачишь.

– Допустим.

– Шура! Это все, что ты должен сделать.

– А потом?

– А потом сориентируешься.

– Ох, подруга, в который раз ты играешь моей головой…

– Да ладно тебе. Я пока пойду. А как снимешь показания с Колокольцева, позвони мне.

– Слушаюсь, товарищ генерал! – отчеканил Наполеонов.

– К пустой голове руку не прикладывают, – рассмеялась Мирослава и прежде, чем он успел ответить, испарилась. До слуха следователя донеслись только звук ее шагов и несколько слов, которыми она обменялась с Эллой.

Порошенкову по всей форме было предъявлено обвинение в покушении на Инну Нерадько. Проведены очные ставки.

Сначала он хмурился и упирался, требовал адвоката, но потом признался: да, подслушал разговор и хотел избавиться от предполагаемой наследницы, так как ему были нужны деньги.