* * *

Над Хоупс-Хейвном сияло яркое солнце, щедро даря тепло и свет последних теплых осенних дней. Дорожки Центрального городского парка столицы Империи были покрыты пестрым ковром опавших листьев. Убирая мусор, садовники нарочно оставляли часть яркой листвы, которая даже унылому пасмурному дню добавляла немного ярких красок, поднимавших настроение. Сейчас парк совершенно опустел, раскрыв свои объятия только двум разумянам, неспешно бредущим по широким дорожкам. Они были совершенно непохожими, принадлежали к разным расам, но под порывами осеннего холодного ветра одинаково кутались в легкие одежды, явно не предназначенные для долгих прогулок в этот сезон. Один из них был человеком, высоким и статным, с гордой осанкой, словно все его существо привыкло к почтению, которое ему выказывали окружающие. Второй, из расы дакхарров, выглядел рядом со своим спутником огромным тюленем. Он неуклюже переваливался, с видимым трудом перемещая свое массивное грузное тело. Неторопливой беседе этих двоих сейчас никто не мог помешать. Об этом позаботились их службы безопасности. Сейчас Центральный парк Хоупс-Хейвна был защищен не хуже дворца Императорского Совета. И странного в том ничего не было. Ведь в парке встретились высокопоставленные разумяне: Председатель Императорского Совета лорд Гергей и Главный Координатор Второго Отдела ЛСБИ Аарайдагх.

— Сегодня получено официальное предложение от правительства Граниса начать мирные переговоры, — сообщил лорд Гергей. — Соответственно, все боевые действия между Гранисом и нашими подразделениями прекращены.

— Возможно, это значительное историческое событие, вес которого в нашей реальности сложно переоценить, — после минутной паузы ответил дакхарр. — Вполне вероятно, это первый шаг в создании нового союза двух великих держав. Но нам всегда надо помнить, что примирение с врагом часто говорит лишь об усталости, боязни поражения или о желании занять более выгодную позицию для нового этапа войны.

— Этого мы не можем знать наверняка, — кивнул головой Председатель Императорского Совета. — Кто-то из великих предков сказал: если тебе причинили ущерб— примирись, если оскорбили — отомсти. Мы лишь при-. чинили Гранису ущерб. Да и теперь они знают нас много лучше, чем во время первого столкновения нашего Третьего Имперского флота и Первого крыла Объединенного флота Граниса. Тогда мы не сумели отыскать пути к умам и сердцам друг друга.

— Мы поступили именно так, как всегда поступают в такой ситуации люди, — усмехнулся Аарайдагх. — Если не удастся достучаться до ума и сердца, надо стучать в печень.

— Никто не сомневается в том, что дакхарры умеют лучше прочих проводить анализ и прогнозирование. Почему же вы сами не оказались тогда предусмотрительными и настойчивыми?

— Именно потому, что мы были предусмотрительны, адмирал Баук, командовавший тогда Третьим Имперским флотом, действовал по своему собственному усмотрению, — ответил дакхарр, улыбаясь глазами.

— Так или иначе, но инициативу Граниса можно считать нашей большой победой, — продолжал лорд Гергей, не споря с собеседником. — Главное суметь закрепить этот успех. Признаться честно, я до последнего не позволял себе даже надеяться на то, что план с показательным, но неэффективным выступлением в пределах Граниса групп наших кораблей возымеет такой успех.

— Мы чувствовали, что план удастся, — ответил дакхарр. — Быть понятым — значит стать вровень со всеми. Ведь понимание и есть начало согласия.

— Вы, дакхарры, умеете оформить красивыми словами и умными изречениями успешное дело. Но я никогда, видимо, не пойму, так ли вы умны и прозорливы, как стараетесь показать, — упрекнул Председатель Императорского Совета собеседника, в голосе которого ему вдруг почудилось высокомерие. — А что мы делали бы, если гранисяне ударили всем флотом?

— Мы были готовы к любому исходу этой акции. Да и что такое неудача и поражение, как не урок? А если гибель не была завершением неудачи, то это первый шаг к чему-то лучшему.

— Да-да, — усмехнулся лорд Гергей, вспомнив, что все дакхарры говорят, замещая половину своей речи разными изречениями и философствованиями. — Именно если бы гибель не была завершением неудачи. Но мы говорим не о спортивном мероприятии, а о военном противостоянии с державой, которая ничем нам технически не уступает.

— Именно это они и поняли, — согласился Аарайдагх. — То, что и мы им ничем технически и психологически не уступаем.

— Хорошо, давайте прекратим это философское пикирование, — напряженно улыбнулся лорд Гергей. — Я рад вас послушать, дорогой друг, но мы ведь не для того здесь прогуливаемся. Я хочу, чтобы вы проследили за тем, чтобы никто из имперских подразделений не совершал сейчас никаких боевых, провокационных, агрессивных или просто недружелюбных действий.

— Да, господин председатель, — моргнул дакхарр. — Я уже дал команду подготовить перечень всех опасных и потенциально спорных точек. Сразу, как только узнал о предложении гранисян.

— Хорошо, — повторил председатель Совета. — Представьте мне копии немедленно, как только такая справка будет готова. Мир вашему дому.

Председатель Императорского Совета прощально кивнул и двинулся к своим сопровождающим, которые терпеливо дожидались его на краю парка у целой колонны тонированных черных гравитолетов.

* * *

Шахбаз и Гризли вернулись с охоты. Шахбаз трусил налегке впереди, а Гриз шагал широко и размашисто, неся на плечах тушу того самого зверя, похожего на кабана, который еще совсем недавно чесал свои бока о колючку системы.

— Достали-таки, — удовлетворенно кивнул Челтон. — Молодцы.

Сейчас все собрались в том небольшом овражке, куда ранее стаскивали землю от укрытий. Только Чуй стоял на часах, вернее, сидел в землянке под деревом, не отрываясь от перископа.

— Может, все же напрямик?.. — без особой настойчивости предложил Паук. — Я сумею сделать проход в системе без сработки. Подберу подходящие по сопротивлению сопли, подвешу их на крокодилах и прорежу проход. Все просто как дважды два.

— Нет, — отрезал Челтон. — Не сомневаюсь, что ты легко преодолеешь эту систему. Но за ней пятиметровая стена. Мы на нее, конечно, тоже без напряга заберемся. Но что за ней? Какой смысл идти на встречу с неизвестностью, когда мы уже составили отличный план.

Паук, ехидно улыбаясь, поднял руки. Он и сам понимал, что план сержанта намного лучше, но не мог отказать себе в удовольствии выдвинуть контрпредложение. Ведь едва закончатся эти несколько минут общего обсуждения, слово сержанта вновь станет бесспорной истиной и законом для всех членов команды.

Шахбаз вместе с Гоблином споро разделали тушу животного, колдуя над шкурой и ногами. Не прошло и часа, как они уже сделали из отрубленных ног зверя подобие подвязывающихся подошв. Рита была выбрана на роль «заблудшей скотинки», как самая легкая из всех бойцов. Ей помогли нацепить на ноги и руки сделанную обувь с копытами свиньи. Пока велись все эти приготовления, окончательно стемнело, и они стали недоступными для глаз часового на вышке. Девушка оставила оружие в лесу и нетерпеливо заковыляла к КСП. Добравшись до начала профилированной полосы, она встала на четвереньки и, аккуратно вышагивая, двинулась к забору системы. Достигнув «колючки», Рита выдернула из-за спины большой кусок шкуры. Ухватив его поудобнее, девушка с силой потерла им проволоку. Повторив это движение несколько раз, девушка забросила шкуру животного за спину и так же аккуратно вернулась обратно.