«Матушка!

Я не сделал ничего плохого, и все же ты всей душой меня ненавидела. Я жил в твоей ярости и в путах гнусного имени, которым ты меня нарекла. По совету шамана я сменил имя. Теперь меня зовут Джэдок: «джэ» как «убивать, править» и «док» как «мораль, нравственность, добродетель». Прислушайся отец к моим мольбам о помощи, все могло бы быть совершенно иначе».

Вот оно, имя нашего подозреваемого. Джэдок.

Меня накрыло волной правды. Полицейский Сим Джэдок убил жертв. Сим Джэдок – незаконнорожденный, соджа. Сим Джэдок – ничтожная, незаметная тень.

Должно быть, он отправился в Ханян, чтобы восстановить свою честь. А его отец, советник Чхои, дал ему такую возможность, приказав найти и привести священника, даже если для этого придется предать инспектора Хана. И тогда Сим станет достойным сыном.

Может быть, это именно Сим перехватил предназначенную полиции анонимную записку, в которой было сказано о верованиях госпожи О и ее связях со священником. Сим вполне мог воспользоваться ситуацией, чтобы добиться отцовского расположения. Он разнюхал, что у госпожи О был роман с ученым Аном, с помощью письма выманил женщину из поместья и следом за ней дошел до места встречи любовников – он наверняка понимал, что они не рискнут видеться в людном месте. В какой-то момент Сим к ней приблизился, она попыталась отбиться. Прежде чем она успела позвать на помощь, Сим рукой зажал ей рот. В схватке она, должно быть, сорвала с него подвеску. А может, заодно и шарф, которым он закрывал лицо. Я практически слышала ее приглушенные крики, ее яростное желание жить. Сим в отчаянии схватил ее нож для самоубийства и вскрыл ей горло – и женщина замолкла навеки. Но зачем же тогда он отрезал ей нос?

Ученого Ана тоже выманили письмом, потом похитили и запихнули в паланкин. На пустынной горе Нам полицейский Сим попытался с помощью пыток выбить из Ана информацию о священнике и тайны, которые доверила ему госпожа О. Узнал он что-нибудь от Ана или нет, он решил, что слишком опасно оставлять ученого в живых, и утопил его. После чего так же отрезал нос.

Я оперлась рукой о землю, чтобы не упасть. Что ж, теперь я хотя бы знала, кто настоящий убийца. Я слишком долго верила, что это инспектор Хан во всем виноват. Как он, наверное, ужаснулся, когда я обвинила его во всех злодеяниях…

– Смотрю, ты могилу разрыла, – послышался голос позади.

Кровь застыла у меня в жилах. Я обернулась и лицом к лицу столкнулась с Сим Джэдоком.

Я не могла сказать, что Сим Джэдок был похож на убийцу. Его глаза были полны блеска и переменчивых искр, и только присмотревшись, я заметила глубоко внутри затаившуюся печаль.

– Добрый день, Соль, – он шагнул ко мне. – Вот уж не думал, что ты настолько далеко зайдешь.

– Добрый день… – прохрипела я.

– Я заходил к инспектору поговорить… извиниться и случайно подслушал от его слуги, что ты направилась сюда. Так что решил присоединиться, – он опустил взгляд. – Что нашла?

Я сжала пальцы.

«Он не должен узнать, что я прочитала письмо», – еле просочилась сквозь панику мысль.

– Лист бумаги, – ответила я.

Он протянул руку, распрямил длинные пальцы.

Я вложила письмо в его ладонь.

– Я не умею читать, – заверила я полицейского. Пальцы у меня дрожали. Я очень старалась не выявить страха, но, кажется, тщетно. – Вот бы научиться. Я… Интересно, что там написано?

– Как ты думаешь, кто написал это письмо?

– Ну, раз это могила госпожи Пёль, то, н-наверное, ее сын? Да, господин?

– Я тоже так думаю, – кивнул он. – Бедный мальчик. Иногда чудовищами рождаются, а иногда – становятся от накопившейся боли.

– Говорят, тяжело ему жилось в Мёнмоке… – слова сами вылетали изо рта, пока разум отчаянно пытался придумать, как сбежать. – Очень т-тяжело…

Я замолкла. Сим сделал еще несколько шагов вперед и поднял лопату. В его руках она выглядела по-настоящему смертельной.

Я промокнула лоб от холодного пота.

– Я просто… – голос дрожал, и я прочистила горло. – Она там валялась. Лопата.

Он воткнул лопату в груду земли и начал засыпать гроб.

– Ты проявила неуважение к мертвым, – он говорил до пугающего спокойно. – Почему?

– Он был внебрачным сыном советника Чхои, и я подумала… Может, я найду здесь что-нибудь, что докажет причастность молодого господина Чхои… – лучшего ответа я придумать не могла: от страха в голове было совсем пусто. – Кто-то явно вскопал могилу не так давно, и мне показалось, что внутри может быть что-нибудь спрятано, но я не умею читать…

Бежать. Мне нужно было бежать прямо сейчас. Краем глаза я приметила тропинку, ведущую к хижине шаманки. Можно кинуться туда, но Сим нагонит меня раньше. С другой стороны простирался горный лес, и, возможно, я бы даже сумела спрятаться в чаще. Однако, учитывая отдаленность этих мест, меня скорее зарежут живьем.

– Улика, которую ты нашла, – тихо проговорил Сим, – окровавленный халат… Надо было прятать его тщательнее. – Лезвие вновь вонзилось в землю, на этот раз глубже. – А еще лучше сжечь.

Он считал, что Кён каким-то образом нашел этот халат. Он не знал, что я лично вручила Кёну улику.

– У меня не было иного выхода. Пришлось предать инспектора Хана. Думаешь, я был этому счастлив? – Я наконец-то услышала в его словах хоть какую-то эмоцию – глубочайшую боль. Он поднял лопату и со всей силы опустил лезвие в землю. – Я все равно что собственного брата тиграм скормил. И ничего теперь не исправить!

«Сейчас! – билась во мне мысль. – Сейчас же! Беги!»

Он был так поглощен закапыванием могилы матери, что мне вдруг подумалось: а смогу ли я застать его врасплох? Я могу подкрасться к нему и… и что? Толкнуть? Он тут же меня схватит и повалит на землю. Кинуть ему ком земли в лицо и бежать? Все равно не успею. Если не сейчас, то другого шанса может и не представиться. Я шагнула назад, земля хрустнула у меня под ногой, и мужчина поднял голову.

Я замерла.

– Я видел, как ты вчера заходила в поместье госпожи Кан. Вы знакомы?

Я моргнула.

– Она помогла мне, когда я потерялась на горе Инван. Не сказать, чтобы мы были хорошо знакомы.

– Расскажи, о чем вы с ней говорили?

– Мы говорили о… о… Я не помню, господин. Видимо, ни о чем важном.

– И ты не спрашивала, что она везла в своей повозке?

– Повозке, господин?

– В ту ночь, когда ты потерялась, мы встретили по пути госпожу Кан. Она была одета в мужские одежды, но мы-то ее узнали – всем давно известно, что она католическая мятежница. У нее с собой была повозка, но мы не имели права обыскивать знатную женщину. Что, совсем не знаешь?