– Чувствую, хорошее отношение нам не нравится, – продолжал невидимый дознаватель. – Повторяю вопрос: имя, фамилия, отчество.

Я молчал.

Следующий удар пришелся по почкам. От боли я согнулся пополам, но тут же удар в лицо снизу заставил меня распрямиться. Я почувствовал во рту вкус крови.

– Молчит гнида!

– Сам вижу.

– А вот твой приятель-подельник Арчи, во всем сознался, – продолжал вкрадчивый голос из-за лампы. – Он нам сказал, что никакой ты ему не брат, а двойник, засланный оттуда… Мы-то знаем откуда, но нам надо, чтобы ты это сам сказал.

– Покайся, облегчи душу, – добавил тот, что стоял сзади.

– Нет, тебе и в самом деле стоит нам все рассказать. Иначе мы не сможем помочь. Ты же знаешь, законы у нас суровы. Тебя ждет жуткая смерть. Только подумай, тебя, как еретика сожгут заживо. А так если станешь добровольно помогать следствию, повесят. Это ведь совершенно разные вещи: заживо сгореть на костре или быть повешенным. Раз и все, ты на небесах. Или муки адовы на костре принять. И ради кого? Ради правды? Нет. Сам знаешь, никакой правды за тобой нет. Ради денег? Не получишь ты никаких денег, что бы тебе не обещали твои продажные хозяева… – он бубнил и бубнил.

Все происходящее было похоже на дурной сон. Очень хотелось проснуться, но как это сделать, я ума не мог приложить. К тому же эти колдовские браслеты.

На какое-то время я попытался полностью отключиться от внешнего мира, и мысленно начал исследовать свои оковы. Я применил все те методики, которым научил меня Тогот, но ничего не помогало. На ментальном уровне мои оковы рисовались мне двумя черными кольцами. Я ничего не мог противопоставить их силе.

Изредка мои ментальные исследования прерывались побоями, хотя, по-моему били инквизиторы тоже по дилетантски, сильно, но неумело. Я бы на их месте, легко пройдясь по болевым точкам, добился бы много большего результата. Если уж это мир колдовства, то могли бы применить какие-нибудь заклятия. А так… Так я только озлобился. А потом, совершенно неожиданно последовал новый удар по голове, и я вновь потерял сознание.

* * *

В этот раз разбудили меня голоса.

Руки мои по-прежнему были скованы браслетами, но к моему собственному изумлению, чувствовал я себя не столь разбитым, как вчера. Я осторожно приоткрыл веки. Я лежал посреди металлической клетки, на куче чуть подгнившей соломы. За спиной у единственной каменной стены темнел унитаз, а рядом ржавая раковина. Справа и слева были точно такие же клетки.

Я осторожно приподнялся. Движение далось мне с великим трудом. Тело по-прежнему отказывалось повиноваться приказам мозга.

Рядом со мной в точно такой же клетке сидел Арчибальд. Точнее он не сидел, а стоял у самой решетки, а по другую ее сторону была… моя жена. Нет, не моя жена, а ее двойник. Они о чем-то говорили. Именно их голоса и разбудили меня.

– Ты предала меня, – в голосе Арчибальда не слышалось упрека, только боль, обида.

– Нет, глупенький, ты ничего не понимаешь. Ничего-ничегошеньки, – ее голос звучал так, словно она говорила с маленьким глупым ребенком. – Ничего ты не понимаешь. Они помогут тебе.

– Еще раз изобьют, а потом отправят на рудники.

– Не на рудники. Мне товарищ следователь обещал, что если ты во всем покаешься, то тебе дадут год, ну, в крайнем случае, два, а потом выпустят. А может и вообще отделаешься условным сроком. Ты же знаешь: инквизиция следит за нами, и если мы оступились, если мы сами не понимаем, что творим, то они должным образом наставляют нас на путь истинный.

– Какая же ты дура…

– Ты не ругайся, ты лучше поступай, как следователь говорит, – продолжала Алла. – Вот представь себе, поймали бы тебя с этим золотом. Это же сразу пять лет. А так… Да ты не волнуйся, я тебя ждать буду.

И дальше разговор продолжался в том же ключе. Нет, эта Алла мало чем походила на мою супругу, только внешне. Хотя… Ведь по словам Арчибальда именно она затеяла всю эту авантюру с грузом. Зачем ей это было нужно? Она хотела подставить меня? Сомневаюсь. А может… Последнее время я часто ругался с Олегом. Смысл был в том, что не понимая самой сути моей деятельности как перевозчика, мой компаньон видел лишь часть айсберга и то самую его верхушку. Ту, что едва заметно торчала из-под воды. Да он знал про другие миры, но, как и моя супруга, не подозревал ни о существовании Тогота, ни о многих других. А может моя супруга хотела просто самоутвердиться, доказать всему миру, а в первую очередь самой себе и мне, что она сможет выполнять мою работу и без меня? Тогда при чем тут Олег? Почему главным заказчиком стал именно он?.. На самом деле гадать подобным образом можно было до бесконечности. А пока… Пока я оказался в ином мире. Обессиленный, запертый в стальную клетку. Нужно было как можно быстрее выбираться, бежать отсюда, а уж вернувшись домой, я с помощью Тогота раскручу этот узел…

И еще Татьяна. Я не видел ее с момента ареста. Что с ней?

Скоро я узнал ответ на этот вопрос.

* * *

В этот раз меня притащили не в кабинет следователя, а в помещение больше похожее на хирургическую палату.

Вдоль стен стояли странные приборы, стеклянные шкафы с различными металлическими инструментами самого жуткого вида. А в центре комнаты располагалось хирургическое ложе, перед которыми стояло три «зубоврачебных» кресла. Высоко над потолком горели лампы и их зловещий желтоватый свет придавал всему помещению сходство с мертвецкой.

Меня усадили в одно из кресел. Ноги захлестнули ремнями, крепко притянув к специальным металлическим ручкам. Потом с меня сняли наручники, но руки прикрутили к подлокотникам. Я тут же начал вспоминать заклятия необходимые для освобождения. Но в голове царил туман. Отдельные колдовские слова всплывали из памяти и тут же исчезали, растворяясь в пустоте. Я постарался сосредоточиться, но мне не дали. В комнату вошли палачи. Да, именно палачи – по-другому не могу назвать этих двоих. Остроконечные красные колпаки, с узкими прорезями для глаз. Оба были полными, высокими – много выше меня.

Один из них тут же вынул из шкафа поднос с инструментами и положив его на стол, начал перебирать сверкающий металл, другой, взяв стул, уселся напротив меня, прокашлялся, прочищая горло, достал откуда-то из глубин одежд большую тетрадь и заговорил монотонным, отработанным голосом:

– Итак, господин Шпион, вот ваше дело, – тут он продемонстрировал мне папку, которую держал в руках. – Информации, имеющейся у нас, вполне хватит на то, чтобы послать на костер и вас и вашего брата.

– Несмотря на то, что вы обещали его жене? – пробормотал я с трудом шевеля разбитыми губами.

Палач с удивлением поднял голову.

– Откуда вы знаете?.. Хотя… – тут он лениво махнул рукой, словно в миг сказанные мной слова перестали его интересовать. – Мы могли говорить ей о чем-то подобном, только она верить нам не должны была. Без бумаги, протокола, я могу говорить что угодно. А она должна знать: мы не вступаем в переговоры с еретиками. Еретик должен умереть!