— Садись и не вставай с места, пока все не расскажешь.

Развязав ленты шляпки и отложив ее в сторону, она послушно села на одно из скрипучих испанских кресел. Лицо ее оставалось бледным и выдавало внутреннюю напряженность. Деймон сел напротив, на диван, обитый ветхим бархатом.

— Я хочу знать обо всем, на что намекал Раффин. Какие долги ты ему выплачиваешь и за что? Что он имел в виду, когда упоминал твоего отца?

— Это все довольно сложно, — начала Нелли, сжав руками плечи, словно предстоящий ей рассказ лег на них всей своей тяжестью. Она избегала прямого взгляда Деймона.

— Я постараюсь понять, — заверил он, подумав, что она даже представить себе не может, как он жаждет все понять. Раффин мог использовать нечто содеянное ею, чтобы запугать и заполучить ее. Но она выбрала его, Деймона, и отдалась ему. Он понял вдруг, что верит этому больше, чем всему другому.

Нелли наконец подняла на него глаза.

— С самого начала?

Деймон кивнул.

— Мой отец несколько лет назад был врачом бабушки Чарльза. Она долго болела, и он часто бывал в их доме. Почти каждый день. Собственно говоря, папа мало что мог сделать для старой леди, но семья хотела, чтобы он почаще ее навещал. Так он и делал. Иногда я сопровождала его.

— Продолжай.

— Как ты, наверное, знаешь, Раффины — очень богатая семья. Владеют многими плантациями и несколькими складами в Чарлстоне.

— Да, я слышал об этом, — подтвердил Деймон, вспомнив благоговейный трепет, с каким портье в отеле говорил о Раффинах.

— Но дело в том… — Нелли остановилась и уставилась на свои дрожащие руки, сложенные на коленях. — Дело в том, что моя мама тоже была очень больна. У нее было слабое сердце, почти такое, как у мисс Изетты. Я всячески ухаживала за ней, делала все возможное, но она становилась все слабее. И тут мы услышали о чудесных целебных свойствах минеральных вод на одном из австрийских курортов.

— И твой отец захотел отвезти ее туда?

— Да, но сама поездка стоила очень дорого. Так совпало, что в то же самое время, когда маме стало хуже, Чарльз дал мне понять, что я ему небезразлична. Не знаю почему.

Деймон знал почему, но жестом попросил ее продолжать.

— Люди говорили мне, что я самая везучая девушка в Чарлстоне. В обществе нас поздравляли. Но родители Чарльза отнеслись ко мне весьма прохладно, хотя и смирились. Ведь мой отец был всего лишь доктором, зато мама — из рода Эшли. — Нелли посмотрела на Деймона умоляющим взглядом. — Это правда. Здесь нет ни слова лжи.

Деймон кивнул.

— Рассказывай дальше.

— Состояние мамы все ухудшалось, и мы уже боялись, что не сумеем довезти ее до Австрии.

Нелли остановилась в замешательстве, задумалась и с опаской взглянула на Деймона.

— Я не знаю, как сказать тебе все это.

— Просто возьми и скажи, — посоветовал ей Деймон, испытывая облегчение оттого, что сейчас, наконец, услышит правду из ее уст. — Я не хочу больше никакой лжи между нами.

Деймон не представлял себе, что можно быть еще бледнее, но ее лицо стало белым как полотно, когда она, прежде чем продолжить, подняла на него глаза.

— Попробую догадаться, — предложил он, желая облегчить ей признание. — Твой отец совершил какой-то бесчестный поступок?

Он начинал понимать, на что способен доведенный до полного отчаяния мужчина, если он сильно любит.

Нелли кивнула и опустила глаза на свои руки, зажатые между колен.

— Он украл на эту поездку деньги у Раффинов? — спросил Деймон.

Нелли медленно подняла голову, взглянула на него, и чувство облегчения смыло напряженность с ее лица. Она энергично закивала:

— Да, именно так. Он украл деньги у Раффинов. У них было их так много, что, я подозреваю, он даже не думал, что они это заметят.

— А тебя не удивило, откуда они взялись?

Нелли отрицательно покачала головой.

— Он сказал, что ему кто-то одолжил. Мне и в голову не приходило спрашивать его, от кого. Я же была еще совсем юной девицей и ничего в этом не смыслила. Зато слышала о людях, которые помогают нуждающимся.

— Итак, ты поехала на курорт вместе со своей матерью?

— Да. Чарльз не хотел, чтобы я ехала, но маме нужна была сиделка, и я не собиралась оставлять ее в такое время. Тогда Чарльз заявил, что хочет поехать с нами, и нам с папой еле удалось отговорить его.

— А курорт помог твоей матери?

Лицо Нелли посветлело.

— Ей действительно стало лучше. Мы несколько месяцев пробыли в Европе. Папа и я были так рады, что она поправляется. К тому же мы многое повидали там, в частности, работы великих художников. Это были прекрасные месяцы. — Тоскливая улыбка воспоминаний заиграла на лице Нелли.

— Что было дальше, дорогая?

— Мама умерла.

Деймон ожидал, что она сейчас заплачет. Но слезы не появились.

— Умерла в Германии, во сне. Так мирно и спокойно. Мы с папой были рады, что оказались в этот момент рядом с ней.

Нелли замолчала, и Деймон решил не подталкивать ее. Она долго кусала губы, прежде чем продолжить.

— Это были самые мрачные дни для нас обоих. Я просто боялась, что папа не выдержит и совершит что-нибудь страшное. Он был не в себе от горя.

И вдруг глаза ее зажглись злостью.

— Мало того, что мы вынуждены были везти тело мамы в железном гробу, когда мы приехали домой, нас в нашей гостиной ждали Раффины: Чарльз, его отец и их поверенный. Чарльз знал нашу домоправительницу и, заговорив ей зубы, вошел с ней в дом. Оказывается, к тому времени они обнаружили пропажу денег.

— Этот негодяй не тратил время даром, так я понял? — спросил Деймон, и у него снова зачесались руки.

— Они даже не стали дожидаться, пока мы похороним маму. — Нелли вздохнула, и по ее щеке покатилась слезинка, которую она тут же смахнула.

Деймон придвинулся к ней и взял ее за руку, такую маленькую, холодную и дрожащую.

— Они посадили твоего отца в тюрьму?

— Нет, слава богу, не посадили. Папа столько лет был врачом у многих важных семейств в городе, и среди его пациентов были жена судьи и сын шерифа. Эти люди использовали свое влияние в защиту отца. Но и Раффины обладали большой властью.

— А как себя повел Чарльз после того, как узнал, что твой отец украл у них деньги?

— Вот в этом все и дело, — ответила Нелли. Слезы исчезли, она выпрямилась в кресле, и в глазах ее загорелся огонь возмущения. — Чарльз и его семейство пришли в ярость: как быть с нашей помолвкой? Они расценили поступок отца как предательство с моей стороны. Но поднимать шума они не хотели, и Чарльз просто расторг нашу помолвку. Он считал себя страшно оскорбленным и униженным. Судья отложил на время тюремное заключение отца, но оштрафовал его и потребовал вернуть назад все деньги.