Наверное, спустя какое-то время они разберутся в своих претензиях и поймут, что их попросту стравливали друг с другом. Как голодных, бездомных и оттого злых псов. Но будет уже поздно. То, что они согласно чужой воле и чужому сценарию должны были сделать, они уже не сделают. Не успеют. Так что зря кукловод дергает свои ниточки в надежде, что куклы разыграют требуемый им спектакль. Куклы ничего не разыграют, потому что все идущие к ним ниточки перепутались и перевязались узлами.

— Информация передана! Подтверждение получено. Еще адреса есть?

— Есть!

Следующий удар я нанес по киту «общественного мнения». Того, которое было угодно моим противникам.

Нет, я не был сумасшедшим и не предполагал, что единственным своим голосом смогу изменить настроение населения целой страны. Хотя бы потому, что невозможно влезть в душу и побеседовать «за жизнь» с каждым из сотни миллионов представителей ее взрослого населения. И убедить их в чем-то. Это по силам только тому, кто держит в руках громкоговорящий рупор телевидения, радио и прессы. Тому, кто заказывает всю эту музыку. И кто с помощью ее ежечасного и каждодневного по всем вещательным каналам прокручивания достигает требуемого результата. Я такими возможностями не обладал.

Я не мог изменить ситуацию. Но я мог исказить представление о ситуации. Это мне было по. силам!

Я понимал, что любая массовая кампания должна отслеживаться. И корректироваться в зависимости от полученных результатов. Чуть вправо или чуть влево. Настроение людей — слишком чувствительный инструмент, чтобы можно было играть на нем в автоматическом режиме. Это не патефон, где завел ручку, поставил пластинку и крути ее, пока она не кончится. Это скорее оркестр, где даже одна пропущенная дирижером фальшивая нота может в конечном итоге испортить всю музыку. Нет, здесь без хорошо налаженной и очень оперативной обратной связи не обойтись.

А раз есть связь, значит, возможно использовать ее в своих целях. Как ту самую, идущую в две стороны телефонную «лапшу».

«Лапшу»?

Вот именно «лапшу»! Телефонный провод! Который соединяет двух, трех и гораздо более абонентов. Который используется для разговоров. Для общения. Для вопросов и ответов!

Вот это его свойство я в своих целях и попытаюсь использовать.

Я сел за справочники. Я выписал все существующие государственные, общественные и частные организации, занимающиеся социологическими обследованиями. Всех, кто задает населению вопросы по телефону или вручает на остановках общественного транспорта и в магазинах сомнительного вида анкет-ки и опросные листы. Опросы респондентов, посредством которых устанавливаются рейтинги политиков и партий, выясняется отношение населения к тем или иным вопросам общественно-политической жизни, и есть та самая обратная связь. Именно та, от которой зависит корректировка планов противостоящей стороны.

Я показал найденные мной адреса и телефоны Александру Анатольевичу.

— Попытайтесь выяснить, какие из них подключены к компьютерным сетям.

— Айн момент.

Если социологическая служба выполняет заказ третьей стороны, то она почти наверняка имеет выход в сети. По ним передавать информацию гораздо проще, чем таскать по улицам, зажав под мышкой, папки с бумажными сводками. К тому же папки — улика. Вещественное доказательство. Которое можно изъять, которое можно предъявить, которым можно прижать подозреваемого по самой крутой статье Уголовного кодекса к стенке. А информацию, ушедшую по сетям сразу в закрытую память чужого компьютера, попробуй поймай, попробуй запротоколируй. Но, даже поймав, умудрись доказать злонамеренность данного факта. Может, это лишь оплошность оператора, перепутавшего номера. Уголовно ненаказуемое деяние.

— Сети подключены к следующим номерам… — доложил Александр Анатольевич.

— А возможно установить, на каких еще абонентов компьютерных сетей выходят этим номера?

— В момент связи — да.

— И что для этого требуется?

— Дождаться их выхода в эфир.

— Вот что, Александр Анатольевич, попасите-ка вы эти номера. И постарайтесь выяснить, на кого они выходят и с каким объемом информации.

— А саму информацию не сканировать?

— Нет, информацию не надо. Здесь нельзя рисковать. Они могут зафиксировать присутствие чужака в своих сетях и насторожиться. Что ни в коем случае нельзя допустить! Вы меня поняли?

— Я вас понял.

Александр Анатольевич сделал больше, чем я его просил. Он вычислил требуемые номера. Но они были совершенно нейтральны и, значит, совершенно бесполезны. Тогда он дождался еще одной передачи и установил следующих в сетевой цепочке абонентов.

Это были знакомые нам абоненты. Через них, а затем Через границу еще совсем недавно перекачивалась периодическая печать.

Так вот кого интересуют ответы наших граждан на вопросы, заданные по телефону и на остановках общественного транспорта.

Я обнаружил каналы утечки информации.

И решил изменить их назначение. Решил каналы поступления информации превратить в каналы передачи дезинформации. Поменять их полярность на противоположную — с минуса на плюс.

Я подогнал свой «аварийный» автомобиль поближе к месту действия, подключился к квартальному «шкафу», вышел на их телефонную сеть и стал ждать.

— Здравствуйте. Вас беспокоит служба анонимных социологических опросов. Не могли бы вы ответить на несколько наших вопросов? Отвечать нужно только «да» или «нет»…

Так я узнал о содержании этих нескольких вопросов.

Теперь мне надо было действовать очень быстро.

Я подключил к линии два телефонных аппарата и пять автоответчиков и совместными с ними и с Александром Анатольевичем усилиями обзвонил две тысячи абонентов. Которым задал те же самые, что услышал, вопросы. И получил соответствующие ответы. Все не устраивающие меня ответы я исключил. Все полезные — сохранил на магнитофонной пленке. Утром я был готов к массовому опросу единственного себя как полномочного представителя своего народа.

— Здравствуйте. Вас беспокоит служба анонимных социологических опросов. Не могли бы вы ответить на несколько наших вопросов?

Мог бы. И я включал зафиксированный вчера на магнитофонную пленку чужой голос.

— Да. Да. Да. Нет. Да.

— Спасибо.

— Не за что.

— Здравствуйте. Вас беспокоит служба анонимных социологических опросов…

— Да. Да. Да. Нет. Да…

— Спасибо.

— Пожалуйста.

— Вас беспокоит…

— Да. Да. Да. Нет. Да…

И так тысячу сто пятьдесят раз. Когда техника не справлялась, я вставлял, слегка изменив тембр, свой голос. И отвечал на все те же вопросы все те же самые «Да. Да. Да. Нет. Да…» с небольшими вариациями.