пожал Мэтью руку. Как бы он отнёсся к тому, чтобы снова оказаться в приюте? Однажды он сказал ей, что ничего не помнит о заведении, где его нашёл Чезаре, но иногда ситуационные переживания могут вызвать подсознательные воспоминания.

— Теперь у нас есть команда, — сказал Мэтью.

Грейс вопросительно подняла бровь, когда Мэтью предложил мяч Рокко. Она никогда не видела, чтобы Рокко играл в командных видах спорта, но тогда их отношения не были нормальными. После того, как ей исполнилось шестнадцать, и их дружба переросла в большее, и все их встречи должны были храниться в секрете. Она всегда думала, что он обеспокоен реакцией её отца на их разницу в возрасте. Но после того, как она узнала, кто такой Рокко, она поняла, что его беспокойство проистекает из того, что также можно считать классовым различием. Внешне он был совершенно не для неё , и всё же его чувствительность и потребность были сильной притягательной силой, их общая любовь к музыке и искусству «Rat Pack» объединила их, несмотря на разницу в возрасте, и у них была связь, которую она до сих пор не понимала.

В ответ на её безмолвный вопрос он снял свою кожаную куртку и положил её на ближайшую скамейку.

— Я и Мэтью против Грейс и Оливии. Девочки против мальчиков. Как это звучит?

— Отлично, — просиял Мэтью.

— Что? Мэтью? Ты бросаешь меня? — притворно надулась Грейс, и лицо Мэтью стало серьёзным.

— Он намного выше тебя. Ему будет легче дотянуться до сетки. — Он нежно похлопал её по руке. — В следующий раз ты можешь взять его в свою команду.

— У меня такое чувство, что они собираются дать нам побегать за наши деньги, — рассмеялся Рокко.

— Тебе лучше поверить в это. — Оливия вела мяч, демонстрируя свои отточенные движения. Она каждый день играла с детьми и была в баскетбольной команде в колледже. Когда дело доходило до баскетбола, Оливия играла в поддавки.

Прошло пять минут, и Грейс вынуждена была признать, что Рокко тоже был чертовски хорош. Тем не менее, она достаточно наигралась с Мэтью и другими детьми, чтобы постоять за себя, особенно когда он решил следить за ней по двору.

— Убирайся с моей дороги, — прошипела она в отчаянии, когда его огромное тело преградило ей путь к Оливии. — Это должно быть весело. Иди заблокируй кого-нибудь другого.

— Не можешь справиться с конкуренцией? — громко рассмеялся Рокко.

— Я устрою тебе соревнование. — Она сделала шаг, а затем отбросила мяч в сторону Оливии, которая схватила его и отправила в сетку. Быстро, как молния, Мэтью отбил его и бросил в сетку.

— Забей! — крикнул он, когда мяч пролетел через корзину.

— Отлично, малыш! — Рокко дал ему пять, и Мэтью просиял.

Сердце Грейс потеплело, когда она увидела их вместе. Это была та сторона Рокко, которую она никогда раньше не видела. Единственным ребёнком, с которым она когда-либо видела Рокко, был Том, и их общение ограничивалось короткими разговорами о спорте и видеоиграх во время поездок в школу и обратно.

— Он действительно хорошо поладил с Мэтью, — сказала Оливия, когда они остановились на перерыв у воды. — И он мне нравится, но он какой-то напряжённый. Я имею в виду, сидеть всю ночь на крыльце, повсюду следовать за тобой… это как сталкер.

Омерта означает, что она не могла сказать Оливии, что он либо следовал за ней повсюду, потому что беспокоился, что ей угрожает опасность от сумасшедшего босса мафии, либо что он просто ждал возможности сблизиться с её отцом и братом, потому что кто-то нанял его, чтобы убить их. Даже если бы она не была связана правилами мафии, она не могла представить, что поделится такой информацией. Кто бы ей поверил?

— Он не из тех, кто преследует. Чрезмерно заботливый? Может быть. Но он никогда не причинил бы мне вреда. — Так почему же она вообще думала о словах своего отца? Но как она могла этого не сделать?

— Я думаю, тебе нужно немного пространства, — сказала Оливия.

— Что ты имеешь в виду под пространством?

— Он всё время с тобой. Как ты можешь разобраться в том, что ты думаешь и чувствуешь, когда он всегда рядом? Мы всегда говорим нашим пациентам устанавливать границы, но не всегда легко следовать нашим собственным советам. Скажи ему, чтобы он немного отстал. Никто не собирается умирать.

Грейс осушила свою бутылку с водой.

— Он думает, что я в опасности, — тихо сказала она.

— От кого?

— Деловые партнёры моего отца.

— С какими людьми связан твой отец?.. — Оливия замолчала, и её глаза расширились. — Это настоящая причина того, что он в больнице? Я думала, что он просто оказался не в том месте не в то время, и я не хотела спрашивать, потому что ты уже прошла через что-то подобное со своей мамой. — Она резко втянула воздух. — Во что он замешан? Корпоративный шпионаж? Политический скандал? Он рассказывал тебе секреты компании? Неужели они узнали и теперь хотят наказать тебя за его преступление? Он казался таким милым и воспитанным, когда приехал за тобой. Он тебе что-нибудь сказал перед тем, как его подстрелили? Дерьмо. Это как в кино. Это из-за мафии? Или это большая фармацевтическая штука? — Она сделала паузу, чтобы перевести дыхание, и Грейс предупреждающе подняла руку.

— Я не знаю, как он в этом замешан, но на днях в больнице папа предположил, что это может быть не лучшим образом.

— Но он пытается защитить тебя?

— Или, может быть, он использует меня… — Она замолчала, потому что слова просто не звучали правдиво. Рокко ни разу не использовал её, хотя, учитывая, кем был её отец, он мог бы много раз попросить об одолжении, когда они были моложе, но он никогда этого не делал.

— Нет. — Оливия покачала головой. — Я видела, как он смотрел на тебя, и я видела его, когда выходила сегодня утром на пробежку. Он был разбит. Вы не поступаете так с собой, если используете кого-то. Ты делаешь это, если заботишься о них больше, чем о себе.

Она посмотрела на Рокко, держащего Мэтью, чтобы он мог забросить мяч в корзину. Какой мужчина стал бы проводить время, играя в мяч с маленьким мальчиком в приюте, если его единственной целью было подобраться поближе к её отцу и Тому, чтобы убить их? Он был тем, кто организовал охрану для её отца в больнице, и если бы он действительно хотел убить его, у него был шанс в ночь стрельбы, и снова, когда она нашла его одного в палате своего отца.

— Ты идёшь