— Чтобы не привлекать к себе внимания излишней суетой. И потом, сама подумай, куда бы она дела все эти антикварные вещи и золото? Золото ведь весит немало. Где бы она могла его хранить? Сооружать еще один тайник? Но хороший тайник — это дело не быстрое и хлопотное. И опять же можно привлечь к себе излишнее внимание и все погубить. Ну что, давай?

— Что давай?

— Поднимаемся и говорим тост.

— Ой. Какой еще тост?

— Тот самый, смыл которого поймет один только убийца!

И встав со своего места, Кира подняла стакан с сухим вином. Вообще-то, на поминках по православному обычаю пили водку. Но некоторые женщины потом плавно перешли на вино.

— Могу я сказать? — спросила Кира, по обычаю обращаясь к тамаде.

На этот раз тамадой за столом был незнакомый ей усатый толстый дядька. Он снисходительно кивнул и выжидательно посмотрел на девушку:

— Возможно, не все присутствующие поймут, что я хочу сейчас сказать, — издалека начала Кира. — Но я думаю все же, что найдутся люди, которые прекрасно поймут меня.

Тамада кивнул. Он хотя и выглядел озадаченным странным началом, но на своем веку наслушался столько всевозможных тостов, так что не торопился с выводами.

— Мы все знаем, что убийца нашей дорогой тети Изольды, увы, находится среди нас, среди ее друзей, родных и близких. И этот негодяй торжествует, думая, что у него все получилось. Но я хочу провозгласить тост за справедливость. За то, чтобы нажитое праведниками никогда не досталось бы грешникам. И зная, где находится нажитое, я без труда уберегу его для других праведников.

Тост в самом деле получился мудреным. Тамада сдержанно кивнул. Его примеру последовало еще несколько человек, которые выпили за справедливость и тут же забыли про Киру. Но она не была в претензии. Она сказала именно то, что собиралась.

— Очень надеюсь, что я была достаточно откровенна, и убийца меня понял.

— Можешь не волноваться. Если он не круглый чурбан, верней, чурбаниха, она тебя поняла.

— Отлично. А теперь мы должны подготовиться.

— К чему?

— Из Горской ведут всего три дороги. Так?

— Да, три.

— Как только стемнеет, нам нужно занять наблюдательные посты.

— Но нас двое, а дороги три. Как мы успеем?

— Анька тоже будет с нами. В конце концов, ради спасения ее мужа мы все это и затеяли.

Леся немного подумала и спросила:

— Ты хочешь перехватить убийцу, когда он отправится к тайнику тети Изольды?

— Ну да!

— А если тайник где-то в самой Горской?

— Тогда мы ничего не узнаем.

— А?..

— Придется рискнуть. Ничего не поделаешь. Но лично я не стала бы устраивать тайник в поселке. Слишком рискованно это. Народу вокруг много. Да и наведываться к нему так регулярно, как это делала тетя Изольда, было бы затруднительно. Не будешь ведь на глазах у многочисленных свидетелей рыться в чужом огороде или саду!

— Но ведь сокровище может быть и в доме.

— Нет, не может.

— Почему?

— Помнишь, Нелли сказала, что тетя Изольда вложила свои деньги в землю?

— Ну да.

— Я наконец поняла. Она это сделала в прямом смысле этого слова. Понимаешь? Закопала свой клад именно в землю!

— А-а-а! Все ясно! Кира, ты просто молодец!

— Ну, есть немножко, — призналась польщенная Кира. — Ну что? Расставляем посты?

До темноты было еще далеко. Так что у девушек имелось время, чтобы подготовиться и проинструктировать Аньку.

— Не понимаю, — пожала плечами та. — И кого именно мы должны караулить на дороге?

— Нас интересуют все бабы из окружения тети Изольды. Надеюсь, ты их знаешь?

— Ну, да.

— Вот их и будешь высматривать! Поняла?

— Да.

— В первую очередь мамаша Тамары, потом сама Тамара, Нелли, Нинелли и еще тбилисские подруги тети Изольды.

— Но те обязательно должны покинуть Горскую. Они ведь приехали из Тбилиси!

— На автобусе, — успокоила ее Кира. — Они поедут на автобусе. И я уже договорилась с водителем. Если одна из этих шустрых старушек сойдет раньше, чем машина приедет в город, или попросит изменить маршрут, то он мне сразу же звякнет.

— Отлично.

— В общем, от тебя требуется немного. Сиди себе и смотри в оба на дорогу. Как только увидишь кого-то из подозреваемых, сразу сигнализируй мне или Лесе по телефону. Поняла?

— Да.

Оделись девушки тепло, так как ночи становились все прохладней. И если днем солнышко еще жарко припекало, то ночью уже ощущалось приближение осени. Кроме того, они захватили с собой сухим пайком несколько кусков пирога с творогом и пару бутылок минеральной воды.

— Как знать, сколько нам придется просидеть в засаде. Может быть, всю ночь.

— Не думаю, что так долго. Если убийца поняла твой намек, то спать она не сможет. И постарается провернуть дельце побыстрей.

Выходя из поселка, Кира была вынуждена пройти мимо дома Робина. Оттуда снова доносился шум скандала. Похоже, Сонна никак не унималась. Кира поморщилась. И почему это некоторые женщины так твердо уверены, что счастья в любви можно добиться постоянными скандалами и ссорами? Вовсе даже наоборот. Крики и истерики способны разъесть самый прочный цемент и разрушить самое крепкое здание семейного счастья до основания.

Кира помнила, что сегодня на поминках Сонна тоже была. Пришла ближе к концу. И сидела с другими замужними женщинами, глупо таращась по сторонам. Никаких следов побоев на ее жирной надутой физиономии видно не было. Но женщина совершенно не разговаривала с мужем, а он с ней. И все время Кира ловила на себе злобные взгляды этой особы, которая считала ее своей соперницей.

— Идиотка какая-то! — пробормотала Кира, проходя мимо и слыша неприятный голос Сонны. — И угораздило же Робина жениться на такой жабе!

Задерживаться она не стала. Сегодня у нее было дело поважней простого любопытства. К тому же она и так догадывалась, чем закончится очередная супружеская размолвка. Робин удерет из дома, подальше от разбушевавшейся жены. Сядет на свой драндулет и примется раскатывать по окрестностям, пока не успокоится. А Сонна будет дома исходить злобой, которую обязательно выльет на головы тех, кто еще остался рядом с ней. На родителей Робина.

Эти-то за что страдают?! Вот бедолаги! Прогнали бы скандалистку куда подальше, и дело с концом. Но вот же повезло кому-то. Досталась бабе интеллигентная родня. Все им неудобно, вот и терпят до изнеможения.

Сама-то Кира на месте Робина давно бы уже выставила негодяйку из дома. Нельзя быть таким мягкосердечным. Прогнать и плевать на то, что скажут люди. В конце концов, ему не с этими людьми жить. А если уж тем так жалко Сонну, то пусть возьмут ее к себе в дом. Тогда-то они поймут! И узнают, почем фунт лиха!