Бестужева окатила дрожь. «Выходит, я прав, и внутри периметра образовалась еще одна аномалия?!»

Егор толкнул дверь. Замки не выдержали прикосновения, раздался скрежет, дневной свет хлынул в тоннель.

Он перешагнул порог.

* * *

Прекрасный город, утопающий в зелени садов и парков, открылся его взору.

На улицах десятки машин. Сотни людей. На них нет экипировки, никто не носит оружия.

Сознание надламывалось. Рвущиеся ввысь здания притягивали взгляд, в архитектуре мегаполиса четко прослеживалось смешение технологий – стеклобетон соседствовал с органическими материалами, характерными для хондийских построек, кое-где виднелись элементы конструкций, заимствованные у легендарных армахонтов. Дороги из какого-то черного материала напоминали о сети неразрушимых коммуникаций, сохранившихся на планете с древнейших времен, купола, венчающие некоторые из зданий, ярко напоминали элементы оранжерей орбитальных станций Н-болг, легковые машины по материалу и дизайну имели несомненное сходство с техникой эшрангов!

Люди не двигались.

Неужели действительно стасис?!

Егор подключил систему сканирования.

Нет, они движутся! – мысль обожгла. Неуловимо для невооруженного взгляда, но движутся! Значит, не стасис, но все же аномалия – время в границах периметра катастрофически замедлилось!

Он всматривался в лица, не узнавая их, но находя в чертах все, о чем когда-то мечтал. Спокойствие. Радость. Сосредоточенность. Кто-то улыбался в ответ собственным мыслям, иные явно шли по делам, другие просто гуляли.

Он долго стоял, не в силах перевести дыхание.

Поразительный контраст между современным, процветающим городом и опасными пустошами Пандоры завораживал, но мысли, теснящиеся в голове Егора, не несли однозначного радостного оттенка.

В душе росла тревога.

«Ты должен уйти. Ты не вправе коснуться этих зданий, войти в них. Ты не можешь увидеть тех, кто дорог, о ком думал, ты уже не принадлежишь этому времени, этой реальности!»

Он взглянул под ноги. Материал дороги, соприкасаясь с аурой темпорала, не разрушался под воздействием временно́го сдвига!

Егор немного успокоился, унял тревожные мысли, снова поднял взгляд.

Над городом царило устремленное к безоблачным небесам здание.

«Корпорация «Прометей» – надпись, венчающая небоскреб, читалась отчетливо, была видна издалека.

Кварталы расступались. Широкая многополосная магистраль, созданная по технологии армахонтов, вела к главному офису возрожденной корпорации.

Егор снова взглянул под ноги, затем, не в силах сопротивляться неодолимому желанию, пошел в направлении небоскреба.

* * *

Душа Егора Бестужева, долго пребывавшая во мраке, сейчас балансировала между светом и тьмой.

Город казался воплощением сокровенной мечты. Но он доступен лишь взгляду.

«Мне здесь не жить».

Мысль горькая. Но с этим ничего не поделаешь. Энергия темпорала по-прежнему пронизывала его, создавая сдвиг времени.

«Я обречен на вечное одиночество?»

Он шел по дороге в направлении царящего над городскими кварталами небоскреба «Прометей», стараясь не задевать аурой замершие, как ему казалось, машины.

Только уникальное покрытие, воссозданное по технологии армахонтов, выдерживало временно́й сдвиг. Коснись он любого предмета, и тот разрушится.

Как же быть? Как же узнать, что происходило в границах периметра? Живы ли те, кто был мне дорог?

И вдруг его осенило: кибернетическая сеть! «Я не могу ничего коснуться физически, но кто запретит мне мысленное общение?»

Бестужев остановился, взволнованный, совершенно не уверенный, что у него получится, и оказался прав: запрос, отправленный через имплант, не получил отклика.

Виной тому разница во временных потоках или несовместимость оборудования? «Технологии наверняка ушли далеко вперед», – подумалось ему.

Но Егор не мог просто взглянуть на город своей мечты, развернуться и уйти.

Он даже не подозревал, какие потрясения уготованы ему.

«Нужно найти способ как-то передать информацию обо всем, что случилось со мной!

Технологическая телепатия?

Можно попробовать. Не важно, что городская кибернетическая сеть игнорирует меня, – прямое соединение между имплантами я установлю. Возможно, не услышу ничего, но передам свои мысли, вот только кому?»

Но безадресное обращение чревато серьезными последствиями. Егор не хотел, чтобы каждый житель города вдруг испытал сокрушительное воздействие, вторжение в разум. Сразу вспомнилось, как Малехов опрашивал людей в убежище. Нет, такой способ не годится.

Коды имплантов?

Да. Это выход. Наизусть он помнил только три из них. Родиона Бутова, Паши Стременкова и Романа Малехова.

Живы ли они?

Не часто Бестужев испытывал робость. Ему потребовалось время, чтобы сосредоточиться, сформулировать первый запрос.

Родион Бутов.

Дыхание участилось. Было страшно.

Отклик?!

Егор увидел обстановку просторной светлой комнаты. Огромное, занимающее всю стену окно выходило на парк. По всей видимости, Родион сидел у окна в кресле. Мысленные образы, туманные и нечеткие, сначала нахлынули, смешались и только спустя некоторое время начали разделяться, детализоваться.

Бестужев замер, не смея даже дышать.

Родька! Живой!

Он смотрел на мир его глазами. Родион не подозревал, что установлена связь с его имплантом! Сдвиг времени внес свои коррективы в явление технологической телепатии! Бутов не ощущал подключения, не понимал, что Бестужев тут, в городе!

Егор мысленно позвал его, но не получил ответа.

«Мои мысли текут в тысячи раз быстрее! Для Родьки пройдут миллисекунды, сколько бы я ни ждал! Он испытает кратковременное помутнение сознания, сбой имплантов, но не поймет, что же произошло на самом деле!

Как мне быть?

Ну не копаться же в его рассудке, пользуясь «преимуществом» временно́го сдвига!»

«Только взгляну», – решил Егор, интуитивно отыскав безвредный для Родиона способ: он подключился к зрительному нерву, использовал программу обработки мысленных образов, получил достаточно четкую картину всего, что видел в это мгновенье Родион, включая его периферийное зрение.

Комната как будто расширилась. Многие детали стали доступны взгляду.

Предметы меблировки выглядели непривычно. Удобно. Красиво, даже эстетично. Подобрано со вкусом.

Бестужев заметил блик на окне, мысленно присмотрелся и вдруг понял – это отражение!