заканчивались у нашей двери, которую надлежало отомкнуть ключом, извлекаемым из-под половицы. Словом, на наши апартаменты лишний раз подниматься не хотелось. Это мы поняли на следующий день, когда Алла забыла транспортную карту, что выяснила на улице. Нет, обойдусь! Наверх не полезу!

Но апартаменты были просторные и светлые, из нескольких окон открывался вид на черепичные крыши. Если встать на стул и посмотреть вниз, можно было увидеть мостовую узкой улицы Калею с одинокими прохожими или редкими машинами.

Собственно апартаменты включали большую — свыше 40 кв. м комнату, в которую следовало подняться от входной двери еще на несколько ступенек. Направо от нее дверь вела в ванную комнату, совмещенную с туалетом, а налево — в небольшую удобную кухню с большим окном, оснащенную всем необходимым для приготовления и поедания пищи. Цена за эти апартаменты показалась нам вполне сносной. Возможно, не очень удобной для двух одиноких дам солидного возраста была единственная кровать, но ширина ее позволяла не мешать друг другу, особенно учитывая, что мы с подругой не храпели и по ночам не вскрикивали. А уж если от усталости ныли ноги или страдал от незнакомой пищи желудок, эти невзгоды переносили молча — чего не бывает?

После освоения территории и небольшого отдыха мы приступили к выполнению намеченной заранее культурной программы. Программа, как всегда, была обширная и разнообразная. Мы обе Ригу знали с детских и юношеских лет, у каждой в этом городе были свои любимые уголки, связанные с какими-нибудь воспоминаниями, решено было не давить друг на друга и наряду с совместными прогулками давать возможность уединяться. В первый день обе придумали поехать в Задвинье на улицу Калнциема знакомиться с новым рижским арт-объектом, о котором прочитали много интересного. Там недавно был восстановлен целый квартал старых деревянных домов бежевого, синего и вишневого цвета с наличниками, черепичными крышами, балконами, палисадниками. В этих домах открылись выставки и салоны, магазины и мастерские. Все это мы нашли, довольно детально рассматривали, кое-где останавливались и шли дальше…

В одном из таких симпатичных домов был пивной ресторан. Посетителей не было, молодой человек приятной наружности стоял за барной стойкой.

— Идем? Идем!

— Молодой человек, пивом угостите?

— Садитесь. Вы откуда?

— Мы из Петербурга, приехали к вам на несколько дней посмотреть, что нового у вас открылось для туристов.

— Много нового. Петербург — это хорошо, мы его любим. Вам какого пива? Светлого? Темного?

Мы взяли по бокалу светлого пива, к нему соленые орешки и с удовольствием посидели на уютной террасе с пестрыми витражными стеклами и светлыми деревянными лавками и столами. Настроение от вкусного пива, мягкого сумеречного света, доброжелательного хозяина, говорящего по-русски, стало благостным, и погода радовала, было тепло и безветренно. Захотелось разлить хорошее настроение еще на кого-нибудь. Жалко, что никого не было вокруг. Мы расплатились.

— Спасибо большое. Хорошее пиво.

— Приходите еще, будем рады.

— Обязательно.

С хорошим настроением вернулись на автобусе обратно.

6.09.

Солнце. Лепота. Сегодня едем в Юрмалу. По дороге заходим на автовокзал, электричка до Юрмалы будет через 50 минут, ждать долго.

— Алла, давай посмотрим на расписание маршруток, они отходят от остановки как раз напротив вокзала.

— Не возражаю, давай.

Мы переходим на противоположную сторону широкой вокзальной площади к остановкам автобусов и маршрутных такси. Их множество, — правда, и пассажиров достаточно. Мы находим направление до Юрмалы и молча встаем в небольшую очередь. Машина приходит через несколько минут, пассажиры друг за другом входят в салон, берут билеты, занимают места. Я произношу «Дзинтари», плачу за двоих 3,2 Lat (латвийская денежная единица), мы занимаем два передних места и… вперед!

После города на остановках, которые следуют с перерывом в несколько минут, начинают мелькать симпатичные здания станций со знакомыми с детства названиями: Торнякалнс, Засулаукс, Иманта, Бабите, Приедайне, Лиелупе, Булдури, Дзинтари… Они написаны на латышском языке, но я легко произношу их… Сколько раз я по этой дороге ездила, сначала с родителями, потом с сестрой, с мужем, с дочкой, с подругами, с коллегами по работе… Не сосчитать! Вспоминаю, вспоминаю, вспоминаю…

А за окном мелькают сады, поля, лески, речка, дачи…

— Алла, выходим! Дзинтари. Отсюда совершим пешую прогулку.

— Как скажешь. Я тут не очень ориентируюсь, так что веди. С нами из вагона выходит еще несколько человек, сегодня рабочий день, погода отличная, но пассажиров мало. Мы подходим к Концертному залу, мимо которого я обычно иду к заливу.

— Знаешь, когда я школьницей с родителями здесь отдыхала, прямо в парке иногда слушала репетиции Ленинградского симфонического оркестра. Дирижировал, помню как сейчас, Курт Зандерлинг, он давал указания оркестрантам, кстати, с большим немецким акцентом, а маленький сын крутился неподалеку.

На заливе ветра не было, по гладкому песку (как его здесь называли — по «штранду») не спеша прогуливались одинокие фигуры.

— Мы на обратном пути пройдемся по песочку и водичке, а сейчас вернемся назад и пойдем по главной улице Йомас. Я буду тебе рассказывать о нашей жизни в Майори сначала с родителями, а потом — с мамой и маленькой Катюшей. Ведь мама обожала Ригу и после смерти папы приезжала сюда практически каждое лето, часто с внучкой, а я их навещала. Покажу тебе дом, он тут недалеко, где они жили.

На Йомас гуляли немногочисленные прохожие, шли, как и мы, медленно, подходили к витринам магазинов, изучали меню у входов в кафе. Мы шли молча. Не знаю, о чем думала подруга, а я была вся в прошлом. Все так знакомо — и дачные разных цветов дома с балкончиками и двускатными крышами, и цветущая герань перед и рядом с дачами, и высокие сосны повсюду. Веранды домов были украшены цветными стеклышками, а входы часто украшали забавные фигурки. Вот, например, у желтого дома, над которым красовалась вывеска с двумя пивными кружками, Alus Brodzins, стояла мужская фигура в курточке в виде пивной бочки. Вверх тянулась рука с поднятым большим пальцем, голову украшала кепочка в тон куртке, дядька крепко стоял на ногах, обутых в валенки. Забавный мужик! Мы заинтересовались и вошли в пивную, но не за пивком, хотя можно было утолить жажду приятным напитком. Нет, мы прочли в меню у входа, что здесь есть хлебный суп — знаменитое национальное латвийское блюдо.

— Алка, я буду заказывать хлебный суп! Сто лет его не ела, а раньше очень любила.

— И я буду есть хлебный суп, тоже не помню, когда ела.

Мы сели за столик на террасе и в ожидании лакомства просто наслаждались чудным утром в милом уголке земли. Для меня это было любимое место,