подходить, но мне показалось, что он узнал меня…. Все так запуталось, я испугалась и попросила Криса, остаться у него еще… Мне не хотелось никуда выходить, было так страшно. А еще я боялась, что за попытку самоубийства, меня закроют в клинике навсегда….

— Поэтому вы продолжали оставаться в доме мистера Ханта? Но разве не было логичнее пойти в полицию и во всем признаться?

Она вздрогнула и посмотрела на помощника детектива измученным взглядом, будто та спросила что-то неподобающее:

— Вы даже сейчас смотрите на меня как на психически больную? Что было бы, если бы я пришла раньше? Ответьте себе честно, детектив Кларк, чтобы вы стали делать, услышав, все что я вам сказала? Думаю, что скорее всего сделали бы все, чтобы меня забрали в психиатрическую клинику, где из меня сделали бы овоща….Я до последнего надеялась, что все закончится хорошо и полиции будет чем заняться, кроме поисков какой-то там ненормальной…. Кристофер помог мне стать другой, и я очень боялась, что из-за моих необдуманных действий мы оба можем пострадать. У него испортиться репутация, а я отправлюсь на лечение.

Эвелин спрятала лицо в своих ладонях и тяжело вздохнула. От ее слов накрывало каким-то тоскливым безумием, но в этом была часть правды. Ронда понимала, что девушке напротив нее, необходима психотерапевтическая помощь возможно даже с применением психотропных препаратов. Но также понимала и все опасения, которые высказала потерпевшая. Кларк не знала, что еще следует спросить, ведь у нее не было большого опыта в ведении допроса. Казалось, что перепуганная девушка поведала ей обо всем и пазлл сложился в единую картину. Однако возникало ощущение двойственности. Конечно, то что поведала Эвелин звучало еще как правдоподобно, с учетом того, она была больна пограничным расстройством личности. Но с другой стороны, оставалось еще много вопросов требующих прояснения. Почему Кристофер сказал, что не видел ее? Неужели только по той причине, что она бросилась ему под колеса и он опасался за свою репутацию? Но ему ничего бы не угрожало, если бы он набрал 911, разве что штраф. Однако, что если парень понимал всю опасность, которая грозила спасенной девушке. Если бы он сказал как есть, то Блейк с большей вероятностью, действительно бы закрыли в психиатрической клинике. А учитывая ее депрессивное состояние и расстройство личности, то провела бы она там не меньше полугода. Однако Крис не только поступил благородно, но еще и нашел способ помочь ей изменить свое отношение к жизни.

— Я вам все сказала, пожалуйста, отпустите его, — прошептала Эвелин.

Ронда вдруг поняла, что девушка дрожала и была запугана не Кристофером, а ее пугало то, что их могут разлучить. Будто бы кто-то опять отнимет весь смысл своей бренной жизни. Это вызывало сочувствие внутри молодой помощницы детектива. Впрочем, сейчас следовало узнать, как продвигаются дела у Гейла, чтобы соотнести их показания друг с другом.

— Хотите кофе? — устало спросила Ронда.

Эвелин посмотрела на нее с удивлением и медленно кивнула в ответ на странное предложение.

— Давайте прервемся, я сейчас вернусь, — Кларк поднялась со своего места и выскочила из допросной как ошпаренная.

Ей нужно было срочно увидеться со своим боссом, чтобы он дал ей дельный совет о том, что им следует делать дальше. Вести допрос Эвелин было бессмысленно, так как она даже если и соврала, то ее ложь укладывалась в логику происходящего. Ронда на автомате подошла к другой двери и глухо постучала, отвлекая Гейла, который все еще вел разговор с Кристофером.

Детектив был раздражен тем, что его прервали. Он вышел в коридор и гневно взглянул на ассистентку, но увидев ее растерянный вид, понял что-то пошло не так. Схватив ее за плечо, они отошли за угол, где Ронда быстро поведала ему о том, что рассказала потерпевшая сторона. Гейл выругался матом и яростно ударил кулаком по стене.

— Это все, что она сказала. Если все так, то единственное, что мы можем ему предъявить — причинение вреда по неосторожности, и то если Эвелин решит написать заявление. А больше никаких других доказательств у нас нет.

— Черт возьми…. Я сам поговорю с ней. Девчонка покрывает его и нужно выбить из нее признание. Думаю, стоит припугнуть ее, сказать, что закроем в психбольнице, — вмиг становясь жестоким, проговорил детектив.

— Нет, ты не можешь давить на нее. Она и так напугана. Я не думаю, что ее запугал Кристофер, скорее она боится нас. Нужно найти другой способ, если он вообще уместен…

— У нас нет на это времени. Если этот ублюдок виновен в смерти тех девушек, то пора бы ему уже ответить по заслугам! Эта девица единственный свидетель, который может дать показания против него. Придется заставить ее говорить любыми способами.

Ронда скрестила руки на груди и вдруг перегородила ему дорогу, не давая подойти к комнате, где сидела Эвелин. Она понимала, что напарник будучи прямолинейным и грубым, только навредит и без того запуганной до смерти бедной девушке. Хоть она и обещала себе, что будет прокладывать карьеру любой ценой, но на деле же не смогла отключить эмпатию. Вспомнив все то, что ей рассказали про Блейк, она сочувствовала и разделяла ее боль.

— Гейл, нет, я не пущу тебя. Если ты надавишь на нее, то боюсь, что она совсем слетит с катушек. Будем действовать иначе, осторожно и постепенно. Выберем другой путь. В конце концов, мы ухватились за эту ниточку, а вдруг все вообще не так? Давай проверим другие варианты…

— Ты совсем свихнулась? То с энтузиазмом бежишь искать преступника, то даешь заднюю, когда он уже здесь? Нет, я намерен допросить ее чего бы мне это не стоило. Моя карьера сейчас на волоске. Чед будет в ярости, если все затеянное не даст результатов. Да, дело не только в карьере! Как ты не понимаешь?

— А если все не так? Ты сломаешь ее и боюсь, что в следующий раз не будет Кристофера, который спасет ее от глупости.

Гейл решил, что больше не будет ее слушать, поэтому резко отпихнул к противоположной стене и пошел в комнату, где сидела Эвелин. Но Ронда быстро пришла в себя и со смертельной хваткой впилась рукой в плечо. Фаррелл развернулся, не ожидая такой наглости. Он посмотрел в глаза своей практикантке. Она за последние несколько дней стала для него не таким уж и далеким человеком. Он видел в ней способную ученицу и даже был рад, если бы та решила остаться после своей практике в качестве напарника. Но тут все планы рухнули, когда птенец