— Да будет так. — И Крисп очертил над сердцем солнечный круг.

* * *

Цокали по мостовой подковы. Звенели кольчуги.

— Взгляд напра-во! — рявкнул офицер, и проезжавший мимо трибуны полк разом обернулся к Криспу и отдал честь.

Император в ответ приложил к сердцу сжатый кулак. Толпа по сторонам Срединной улицы ликовала. Солдаты, в большинстве своем впервые попавшие в город Видесс, отвечали улыбками и продолжали изумленно озираться на чудеса большого города. Юноши с центрального плато западных краев — отличные солдаты, если не обращать внимания на изумленные лица, на добрых конях и в добром здравии, несмотря на долгий и тяжелый марш.

По щеке Криспа скользнула капля дождя, потом еще одна.

Кавалеристы натянули пониже капюшоны плащей. Зеваки потянулись под портики, а кто побогаче — открыли зонты.

Когда последний всадник проскакал мимо, Крисп со вздохом облегчения сошел с трибуны. К этому времени он был мокр, как Пирр после обработки из пожарного сифона. Вскочив на Прогресса, он торопливо двинулся к императорским палатам. Растирание жестким полотенцем, блюдо тушеной баранины и сухая туника значительно улучшили его расположение духа. «В конце концов, подумал он, — это дождь, а не снег». Скоро зима кончится. Когда дороги просохнут, собранная им армия сможет немедля двинуться на север, против Арваша. Крисп надеялся собрать семьдесят тысяч бойцов. Вся мощь империи, поддержанная лучшими магами Чародейской коллегии, не может не превозмочь одного черного колдуна, случайно позабытого смертью.

Унося серебряное блюдо из-под баранины, Барсим остановился в дверях:

— Следует ли мне напомнить вашему величеству, что посол Царя царей макуранского просил вас об аудиенции сегодня?

— Я помню, — ответил Крисп невесело. Ему очень хотелось бы позабыть великого западного соседа Видесса, особенно теперь, когда почти вся его армия готовы была двинуться против северного врага. Желания, однако, сбываются редко.

Чихор-Вшнасп, макуранский посол, был изящным мужчиной средних лет, с длинным угловатым лицом, запавшими щеками и совершенно искренним взглядом огромных и кротких карих глаз. Крисп уже знал, что доверять ему нельзя ни на волос. Когда посол опустился перед императором ниц, его головной убор — серая фетровая шапочка без полей, больше всего напоминавшая ведро, — слетел у него с головы и откатился в сторону.

— Каждый раз это происходит, — заметил Крисп.

— Совершено верно, ваше величество. Мелкие неудобства ради друзей только приятны. — Чихор-Вшнасп отловил беглую шапочку и вернул на место. По-видесски он говорил превосходно; лишь слабый пришепетывающий акцент выдавал, что он не образованный уроженец города Видесса.

— Я принес вам, — продолжил посол, — приветствия его величества Нахоргана, Царя царей, вельми могущественного, богобоязненного и благодетельного, коему Господь и Четыре Пророка его даровали многие годы и обширные владения.

— Я всегда рад слышать приветствия его вельми могущественного величества, — ответил Крисп. — В следующем донесении пошли ему мои.

Чихор-Вшнасп поклонился.

— Он будет счастлив получить их. Он приказывает мне также передать вам его пожелания удачи в вашей борьбе со злобными варварами, угрожающими вашим северным границам. Макуран не раз страдал от подобных налетов. Его вельми могущественное, богобоязненное и благодетельное величество знает, каково приходится сейчас его видесскому брату, и шлет вам искреннее сочувствие.

— Его вельми могущественное величество очень добр. — Крисп понял, к чему идет беседа, и тут же понадеялся, что ошибается.

К несчастью, он оказался прав.

— Добавлю к этому и свои надежды: да будет ваш поход удачен, — продолжил Чихор-Вшнасп. — Без сомнения, вы сокрушите врага, ибо вся мощь Видесса обрушится на него. Без мира с Макураном часть армии, без сомнения, осталась бы на ваших западных рубежах. Ваше решение перебросить их на север говорит о вашей уверенности в вечной дружбе наших великих империй.

Крисп удостоверился, что был, увы, прав. Оставался только один вопрос: во сколько это ему обойдется?

— Есть ли у меня причины полагать иначе? — осведомился он.

— Не все правители Видесса разделяли ваше мнение, — напомнил Чихор-Вшнасп. — Кажется, только вчера Севастократор Петроний злодейски напал на Макуран, не имея на то никаких причин.

— Я был против той войны, — парировал Крисп.

— Я помню это и благодарю вас. Однако вам, без сомнения, ясно, что случится, если его величество Нахорган, Царь царей, вельми могущественный, богобоязненный и благодетельный, решит этим летом отмстить за нанесенное Макурану оскорбление. Ваши войска отведены к северной границе, и наша доблестная конница двинулась бы вперед, сокрушая все на своем пути.

Криспу хотелось закусить губу, но он заставил себя расслабиться.

— Ты, конечно, прав, — заявил он. Стальные брови Чихор-Вшнаспа прыгнули вверх: в эту игру так не играли.

— Но если бы его вельми могущественное величество и вправду намеревался бы вторгнуться в Видесс, — продолжил Крисп, — ты не стал бы меня предупреждать. Что он хочет, чтобы забыть эту мысль?

Брови прыгнули вверх снова: любимый жест посла.

— Господь и Четыре Пророка его не простят того оскорбления, что Макуран остается лишенным плодородной долины, в коей расположены могучие города Ханзит и Артаз.

Вместе взятые, эти васпураканские городишки не составили бы и половины Опсикиона.

— Они вернутся Макурану, — ответил Крисп, тремя словами избавившись от единственного плода развязанной Петронием войны трехлетней давности — той войны, в которой Петроний мечтал дойти до Машиза.

— Ваше величество щедро и милостиво, — чуть улыбнулся Чихор-Вшнасп. — Если все мы сможем проявить такую добрую волю, разногласия между нашими народами еще могут быть разрешены, и между Макураном и Видессом воцарятся мир и гармония. Однако его вельми могущественное величество Нахоргана, Царя царей, беспокоит, что вы почитаете иных государей выше него.

— Как можешь ты говорить такое? — воскликнул Крисп, изобразив возмущение и обиду. — Какой из государей может быть дороже моему сердцу?

Чихор-Вшнасп печально покачал головой.

— Если бы его величество мог поверить вам! Но ему стало известно, что вы щедро одарили золотом злодея, известного под именем Арваш Черный Плащ, который отплатил вам лишь черным предательством, в то время как его величество, вельми могущественный, богобоязненный и благодетельный, верный и преданный друг Видесса, не получил и гроша от ваших щедрот.

— И сколько же грошей его умиротворят? — сухо поинтересовался Крисп.

— Арвашу вы заплатили сто фунтов золота, не так ли? Неужели добрый и верный друг не стоит втрое больше, чем лживый варвар, который клянчит ваши деньги и ведет себя так, словно никогда их не брал? Ваше величество, я счел бы такой дар вполне приемлемым.