— Странно, что дорога пуста, — заметил Ленлин.

— Ничего странного, — затараторила Ильма, — все в поле. Урожай поспел, нужно убрать. Вот как закончим, тогда и повезем в… ой! Гляди!

От тракта троицу отделяли кусты, за ними было плохо видно, но Ильма, сидевшая к дороге лицом, углядела, что возле приметных столбов появилось что-то — тоже красное. Яркое пятно неожиданно возникло на открытом пространстве и, раскачиваясь, двинулось между знаков границы. Ленлин вскочил, оглянулся — он был выше собеседников и видел поверх зарослей получше. Приземистая красная фигурка плелась по дороге, медленно приближалась…

Поэт бросился к пришельцу, ломая кусты, — он не боялся, человек в красном был невелик ростом. Когда Ленлин поднял шум, путник замер. Ильма с тщедушным приятелем следовали в нескольких шагах позади. Поэт подскочил и уставился сверху вниз — перед ним была девчонка, растрепанная, в изодранном красном халате, из-под которого виднелись поцарапанные грязные сапожки. Девушка подняла глаза и тихо сказала:

— Ты Ленлин? Он сказал, теперь ты сможешь сочинить еще одну глупую песню. Лорд Тьмы Алхой мертв.

Потом Элина упала.

Пришла в себя она в тени за кустами. Оглядела встревоженные лица склонившихся над ней людей и попросила пить. Ленлин осторожно напоил девушку и спросил:

— Тебя Корди прислал?

— Я не знаю, как его зовут. Одет в черное, кольчуга черная. И глаза.

— Точно, Корди! Он жив?

— Он сказал, чтобы я шла сюда, здесь Ленлин и его лошадь… а сам ушел на запад, чтобы увести за собой красных. Он пришел, чтобы убить Лорда, спас меня. Потом еще раз спас, когда увел за собой погоню. Велел передать, что сюда не придет, сказал, чтобы его не ждали.

— Так он что, в самом деле убил Прекрасного Принца? — поинтересовался парнишка, приятель Ильмы.

Любопытный юнец, не отрываясь, разглядывал изодранные одежки Элины и покрытое ссадинами лицо.

— Мы вместе убили, — отрезала девушка. — Видишь, на мне халат и сапоги? Это его, Лорда.

Потом подумала и добавила:

— Хотя этот Корди намного больше убивал, я разве что несколько раз стукнула… но мы были вместе!

— Здорово! — с энтузиазмом объявила Ильма. — Ленлин, все точь-в-точь как в твоей песне! Пришел герой и прогнал Тьму!

А хмурый племянник Мартоса заметил:

— Значит, теперь караванов с юга не будет?

Ильма ткнула его локтем в бок и заявила, что караваны всегда будут, нечего за паршивый постоялый двор беспокоиться, когда повержен злодей, Лорд Тьмы… Элина перебила:

— А у вас поесть не найдется?

Ильма тут же принялась хлопотать, притащила хлеба, вареных овощей, яблок… Потом снова пихнула локтем тщедушного ухажера:

— Нечего пялиться, пока дева кушает. Отвали.

Ленлин помог беглянке сесть… Элина подъела все, что нашлось в седельных сумах и в узелке Ильмы, потом пожаловалась, что очень болят ноги и она не сможет идти. Девушку усадили на лошадку и вчетвером отправились в село. По дороге Ильма трещала, не смолкая, расписывая, какая это радость для всех, что повержен Лорд Тьмы и его слуги не станут теперь похищать и мучить дев… Ленлин помалкивал. Он косился на новую знакомую и раздумывал, какую роль отводит судьба этой девчонке. Ведь ему, Ленлину, предстоит все объяснить в песнях!

* * *

Когда перепуганные кавалеристы возвратились с вестью о нападении волчонка, это вызвало переполох. Красные только теперь сообразили, что забрались на чужую территорию. Феттах Повелитель Зверей — такой же Лорд Тьмы, как и покойный Алхой, с ним шутки плохи. Но предводителям все же удалось убедить колеблющихся и увлечь за собой. Осталось совсем немного, твердили старшие, нужно настичь беглеца, который, конечно, уже падает от голода и усталости, так что взять его будет совсем просто. И сразу — назад! Домой. Теперь Прекрасного Принца нет, и они сами себе господа. Разумеется, там, где правил один Лорд, не смогут править все… Те, кто командовал другими, подчиняясь Прекрасному Принцу, намеревались встать на его место. Но они убедили подручных, что лучше станет всем вассалам покойного Лорда Тьмы. Снова пойдут караваны, снова повезут товары из Красного Замка на север, однако, возвращаясь, они доставят не сопливых девчонок, а красивое оружие, хмельное вино, ткани — для всех. Кому перепадет меньше, а кому больше, так всегда бывает. Но внакладе не останется ни один! Главное — догнать свидетеля, убить его и сохранить в тайне гибель Лорда. А уж потом — настоящая жизнь пойдет!

Эта мысль придала бодрости солдатам, погоня возобновилась. К тому же молодой оборотень, напавший на всадников, не сумел причинить вреда воину в доспехах. Не так уж страшны слуги Феттаха, выходит…

Сперва появились птицы — несколько десятков спикировало на тех, кто шагал впереди — псарей с собаками. Вороны и сороки с хриплым ором бросались сверху, норовили вцепиться в глаза… Их отогнали, такое нападение вызвало скорей досаду, чем гнев либо испуг. К тому же одному из вожаков красных пришло в голову, что убийца был подослан к их господину Феттахом, потому он и стремится на запад, потому Лорд и старается защитить беглеца! Солдаты припомнили, что горло повелителя, когда его нашли мертвым, оказалось будто бы разорвано зубами — конечно, это сотворил оборотень! И вот теперь — птички! Ха, птички! Красные, приободрившись, поспешили за беглецом. Они приготовили луки на случай возвращения вороньей стаи.

Первыми беду почуяли собаки. Псы поджимали хвосты и отказывались идти по следу, хотя ловчие, которые вели их, утверждали, что след свежий, это ясно видать по тому, как собаки тычут носами в землю.

— К Тьме собак! — крикнул кто-то из солдат Прекрасного Принца. — Вперед! Он где-то рядом, принял волчий облик, вот наши псы и испугались.

Кавалеристы, оставив позади пеших и псарей с их сворами, устремились в чащу. Они вылетели на поляну, посреди которой высился старый умирающий дуб, а вокруг лесного великана были разбросаны обглоданные кости лошади и обрывки истерзанной сбруи. Где-то совсем рядом, за деревьями, журчал поток… По другую сторону поляны, в тени деревьев, сидели волки. Не оборотни, обычные волки. Звери не боялись и не рычали, они просто ждали.

И кроны деревьев над головами казались неестественно густыми, тяжелыми… А справа и слева из чащи, ломая ветви, надвигались еще звери — большие, грузные. И тут началось.

На этот раз птиц было как будто не меньше тысячи. Кавалеристам показалось, что с деревьев по ту сторону поляны тяжелым ливнем обрушилась листва, так густо летели птицы, — ветки сразу стали легче и закачались, распрямляясь, но на ветки глядеть было некому. Всадники закрывались щитами, пригибались в седлах, отмахивались мечами и секирами от горланящих птиц. Кони бесились и отчаянно ржали, наездники едва справлялись со скакунами, несколько человек не смогли удержаться и рухнули наземь — тогда волки разом, будто им отдали команду, бросились на кавалеристов… Началась свалка, мечи оказались плохим оружием против хищников, нападающих снизу. Волки кусали коней за ноги, прыгали, щелкали зубами, гибли под ударами копыт, их пронзали копьями и отбрасывали, когда звери пытались достать наездников. А сверху окровавленным дождем сыпались истерзанные разрубленные тушки птиц, брызги алой крови… схватку накрыла метель выдранных перьев…