Калеб не почувствовал вопроса в его голосе. Он просто поправил уже затянутый ремень, готовя себя к печальному будущему.

— Метью Моран…

Рено сощурил светло-зеленые глаза, почувствовав холодную ненависть в голосе Калеба и отметив агрессивность его позы: ноги слегка расставлены, руки расслабленно висят по бокам, готовые выхватить шестизарядный револьвер, ремешок которого уже расстегнут.

— Похоже, Вулф здорово ошибся в тебе. — В голосе Рено слышалась горечь. — Придется поставить тебя на место за то, что ты превратил мою сестру в…

— Замолчи! — яростно перебил его Калеб. В его глазах сверкнули молнии. — Даже не смей думать об этом!

Со все возрастающим ужасом Виллоу смотрела на двух людей, которых любила. Слова застряли у нее в горле. Ведь от встречи с братом она ждала радости, а не горя.

— Мэт, — смогла наконец произнести она, глядя на брата, который и ростом был с Калеба, и не уступал ему в силе и ярости. — Из-за чего сыр-бор?

— Ты замужем за ним? — сурово спросил Рено.

Порыв студеного ветра напомнил Виллоу, что ее жакет был расстегнут. Она застегнула его и подняла голову, хотя румянец залил ее щеки.

— Нет, — ответила она.

— Тебе обещали?

Калеб попробовал вмешаться. Она опередила его

— Нет.

— Боже, и ты еще спрашиваешь меня, из-за чего сыр-бор… Что с тобой, Вилли? Что скажет мама, когда узнает.

— Мама умерла…

Рено широко раскрыл глаза, затем прикрыл их.

— Когда?

— Перед самым окончанием войны.

— Как и отчего?

— Она ведь вообще не могла похвастаться здоровьем. А когда папу убили, мама сразу сдала.

— А где Рейф и…

— Я не знаю, — не дослушав вопроса, сказала Виллоу. — Никого из братьев я не видела много лет. Вся моя семья — это воспоминания.

Выражение лица Рено изменилось. Уже не гнев, а печаль читалась в его глазах. Он снова обнял сестру, приложился щекой к ее волосам и легонько погладил по плечу.

— Прости, Вилли, — сказал он. — Прости меня… Если бы я знал, я бы вернулся домой… Тебе одной пришлось пережить все эти беды.

Виллоу всхлипнула, прижавшись к брату. Калеб наблюдал за этой сценой, вспоминая, как Виллоу, еще не проснувшись до конца, воскликнула.

«Мэт, неужели это ты? — Как долго я была одна».

Наконец Рено отпустил сестру, промокнул ей слезы платком и поцеловал в щеку. Поверх головы Виллоу он взглянул на Калеба.

— С тобой мы поговорим позже, — категоричным тоном заявил Рено. — Сейчас здесь крутится с десяток людей, которые горят желанием расправиться со мной, с Виллоу и прибрать к рукам ее жеребца. Есть у них желание добраться и до твоего скальпа, но им придется постоять в очереди. Мой выход первым.

— Тебе не удастся уйти. Я буду следовать за тобой по пятам.

Бровь Рено поползла вверх, однако он ничего не сказал, даже когда Виллоу подалась к Калебу, взяла его за руку и поцеловала в ладонь, после чего переплела свои пальцы с его. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но в этот момент подбежал Измаил. Его уши стояли торчком, ноздри раздувались, он принюхивался к ветру, потянувшему из небольшого, поросшего кустарником оврага.

Правая рука Калеба дернулась, но его пальцы удерживала рука Виллоу. У Рено такой помехи не было. В мгновение ока он выхватил левой рукой пистолет. Ловкость и скорость его действий были невероятными. Уже в следующее мгновение он взвел курок. Виллоу ничего не видела впереди, кроме черной тьмы.

— Мэт! — прошептала она.

Рено резко махнул правой рукой, призывая сестру к молчанию. Он медленно подался вперед. Калеб вытянул руку, удерживая Рено.

— Не надо стрельбы, — еле слышно сказал Калеб. — Есть способ потише.

Он стянул ботинки, вынул длинный охотничий нож и бесшумно, как пантера, исчез в кустах.

Краем глаза Рено увидел, как Виллоу взяла дробовик и стала спиной к нему, держа наготове оружие. Они ждали возвращения Калеба, и каждый из них охранял подход со своей стороны.

За долгие минуты ожидания Рено успел понять, как изменилась его сестра. Он помнил ее смешливой, озорной, непоседливой девчонкой, которая часто искала защиты у старших братьев, спасаясь от гнева отца. Сейчас же спиной к нему стояла, суровая женщина, готовая защищать свою жизнь. И жизнь своего мужчины.

Виллоу не могла сказать, сколько длилось это напряженное ожидание. Наконец послышался душераздирающий вой волка, возвещающий о приближении Калеба. Виллоу рванулась к нему, едва он вышел из кустов. Ее глаза быстро ощупали его. Увидев кровь на куртке Калеба, она тихонько вскрикнула.

— Спокойно, душа моя. Я невредим, — сказал Калеб, забирая дробовик из ее неожиданно задрожавших рук.

— Кровь, — шепнула она.

— Это не моя. — Он наклонился и крепко поцеловал ее. — Не моя.

Она кивнула, показывая, что все поняла, и прильнула к нему.

От глаз Рено не укрылась ни одна деталь сцены между сестрой и суровым мужчиной, который обнимал ее с удивительной нежностью. Против собственной воли Рено вынужден был признать, что Вулф прав: Калеб крутой, даже беспощадный человек, но он проявляет исключительную заботу о тех, кто слабее его.

— Путь свободен, — сказал Калеб через голову Виллоу.

Рено поднял черную бровь.

— Сколько?

— Всего один… Я хотел дать ему уйти, но он занял лошадиную тропу.

Виллоу не спрашивала, что произошло. У нее не было сомнений относительно судьбы того человека.

— Узнали его? — спросил Рено.

Калеб кивнул.

— У нас вышел с ним разговор в Денвере… Он сделал свой выбор… Быть по сему.

Смутная улыбка тронула лицо Рено.

— Вулф был прав и в этом отношении.

— В чем?

— Ты ветхозаветный человек. Это был не Щенок Койота?

— Нет. Всего лишь жалкий охотник до чужих участков из Калифорнии.

Рено внезапно замолчал.

— Охотник до чужих участков?

— Именно. — Мимолетная улыбка Калеба блеснула, словно лезвие ножа. — Видно, до него дошел слух, что здесь какой-то глупец нашел золото.

Рено сурово посмотрел на Виллоу.

— Это ты сказала ему.

— Ей и не требовалось ничето говорить, — возразил Ка-леб. — Есть только одна причина, из-за которой человек рискует задницей в этих горах… Желтый дьявол.

— В золоте нет ничего богомерзкого, — тихо возразил Рено, и глаза его оживленно блеснули на фоне смуглого лица. — Индейцы считают, это слезы бога солнца. Я склонен с ними согласиться.