Прошло две недели. Немцы прорвались в Крым через Перекоп, идут бои за город Армянск, а наш Главный морской штаб не унимается. 27 сентября «заместитель начальника ГМЩ сообщил начальнику штаба ЧФ, что, по данным разведывательного управления Генерального штаба РККА, немцы готовят воздушный десант в Крым. В Болгарии сосредоточены три немецких авиадивизии и парашютные войска, в Варне и Бургасе — тяжелые бомбардировщики и транспортные самолеты»{76}.

Любопытно, что понимали наши штабисты под немецкими тяжелыми бомбардировщиками — двухмоторные Не-111 или Ju-88? Других-то серийных бомбардировщиков у немцев не было.

Сколько боевых выходов в море в 1941 г. совершили наши крейсера, эсминцы, сторожевые корабли и катера на поиски виртуального противника у берегов Крыма и Кавказа, посчитать невозможно. Только подводные лодки в 1941 г. для несения дозоров у своих военно-морских баз совершили 84 боевых похода, длившихся в общей сложности свыше 730 суток{77}. Надо ли говорить, как за это время износились механизмы надводных кораблей, катеров и подводных лодок?! А ведь в 1941 г. Черноморский флот лишился судоремонтных баз в Одессе, Херсоне, Николаеве, Севастополе и Керчи. В кавказских же портах судоремонтная база к началу войны почти отсутствовала. В результате в ходе решающих боев 1942 г. значительная часть наших кораблей и подводных лодок оказалась в небоеспособном состоянии.

Между тем атмосфера ожидания вражеских надводных и подводных армад, постоянно накаляемая московским и севастопольским начальством, давала о себе знать. Так, днем 8 июля 1941 г. гидросамолет МБР-2, осуществлявший поиск итальянских подводных лодок, атаковал подводную лодку «М-52», стоявшую в дозоре у Новороссийска в ожидании итальянской эскадры.

Всего через неделю у Новороссийска произошло подобное боевое столкновение. Утром 14 июля в районе мыса Утриш транспорт «Кубань» пытался протаранить итальянскую подводную лодку. Итальянской оказалась наша «М-51», сменившая на позиции № 10 подводную лодку «М-52».

А 23 сентября в 20 ч 44 мин стоявшая на позиции № 1 в 20 милях от Севастополя подводная лодка «М-111» выпустила торпеду по итальянскому крейсеру, идущему громить главную базу Черноморского флота. Вернувшись на следующий день в Севастополь, командир лодки старший лейтенант А.А. Николаев узнал сразу две новости: плохую — торпеда прошла мимо, и хорошую — итальянский крейсер оказался нашим войсковым транспортом «Восток»[37].

Как видим, потерь в этих трех инцидентах не было исключительно из-за безграмотного действия личного состава. Но сами инциденты хорошо иллюстрируют бестолковость и нервозность командиров наших судов, задерганных начсоставом.

Что же произошло? Куда делся противник? После войны наши моряки захватили румынские архивы, адмиралов и офицеров Морского штаба, и тогда выяснилось, что румынский флот всю войну находился под защитой своих минных заграждений и береговых батарей. Румынские военные суда лишь сопровождали свои торговые суда, шедшие вдоль береговой черты, а с конца 1941 г. стали сопровождать свои конвои и до захваченных советских портов, опять же вдоль берега. Восточнее захваченного немцами Севастополя румынские корабли никогда не ходили.

За всю войну не было ни одного боя наших и румынских надводных кораблей. Румынские эсминцы и другие надводные корабли не только не предпринимали набеговых операций с целью нарушения нашего судоходства или обстрела береговых объектов, но даже не ставили активных минных заграждений.

Румыны не хотели рисковать ни кораблями, ни собственными шкурами. В результате весь небольшой румынский флот в полном составе оказался у причалов своей главной базы Констанца к моменту прихода туда Красной Армии.

Увы, полная пассивность румынского флота была признана Министерством обороны РФ лишь в 1996 г., в официальном издании «Три века Российского флота»: «Флот Румынии не был готов к войне, доснабжать и обучать его немцам пришлось в ходе военных действий. Действия флота Румынии в 1941 г. сводились к непосредственной охране баз и прибрежных водных коммуникаций»{78}. А немцы и итальянцы в 1941 г. не имели на Черном море ни одного боевого корабля или даже катера.

Единственная подводная лодка противника, действовавшая на Черном море в 1941 г. и начале 1942 г., была румынская «Дельфинул». Поэтому о ней следует рассказать подробнее. В 1941—1942 гг. лодка совершила 9 боевых походов. Естественно, что румыны всячески пытаются «героизировать» действия «Дельфинула». На самом деле все эти походы имели более пропагандистское, чем боевое значение. В первый поход вечером 22 июня лодка вышла в дозор у Констанцы в 60 милях восточнее базы.

Второй поход с 10 по 20 июля 1941 г. — на коммуникацию Севастополь — Новороссийск.

Третий поход с 12 августа на 10 суток — в район Одессы.

Четвертый поход с 3 по 19 сентября — на коммуникацию Севастополь — Новороссийск. При этом 9 сентября «Дельфинул» якобы выпустила торпеды по крейсеру «Коминтерн». Увы, на крейсере их и не заметили.

В ходе пятого похода с 2 по 7 ноября 1941 г. «Дельфинул» отличилась. 5 ноября в 4 милях юго-восточнее Ялты лодка торпедами потопила советский танкер водоизмещением 12 тысяч тонн (!). Затем лодку преследовали 10 часов советские корабли и сбросили на нее свыше 90 глубинных бомб. За это командир лодки Константин Кошачеку по прозвищу «Биби» получил орден «Mihai Viteazul» 3-го класса.

После войны румынские и германские историки стали искать, что же потопила «Дельфинул» 5 ноября 1941 г. И вот известный германский историк Ровер нашел жертву — пароход «Урал» водоизмещением 1975 т. Увы, такого судна в Черноморском пароходстве вообще не было. Был, правда, пароход «Ураллес», но его потопила германская авиация 30 октября 1941 г. в Евпаторийском порту.

Позже румынские и наши «любители-маринисты» подыскали «Дельфинулу» новую жертву, да еще какую! Танкер «Кремль» (бывший «Союз водников») водоизмещением аж 18,7 тысячи тонн! Но увы, опять случилась неувязочка. Оный танкер 3 ноября в 20 ч 03 мин подорвался на германской неконтактной мине у Стрелецкой бухты (Севастополь) и получил незначительные повреждения в носовой части. 11 ноября в 18 ч 52 мин танкер «Кремль» в сопровождении двух сторожевых катеров вышел из Севастополя и днем 14 ноября благополучно прибыл в Туапсе.

И вообще, по советским закрытым данным, 5 ноября 1941 г. ни один наш боевой корабль или транспорт не атаковывался подводной лодкой, а наши сторожевые катера никого не бомбили глубинными бомбами. Так что, в кого попала торпеда «Дельфинула» и за что Биби получил орден «Михая», остается загадкой Второй мировой войны.

После этого славного подвига румынское командование решило использовать «Дельфинул» на коммуникации Батуми — Стамбул. Там наши транспорты ходили редко, держась кромки территориальных вод Турции, а то и заходя в них. Эскорта боевых кораблей, по понятным причинам, у них не было. Шансы потопить кого-либо у «Дельфинула» были минимальные, но зато маневрирование у берегов Турции было делом безопасным, разве что существовала опасность налететь на плавучую мину, сорвавшуюся с минрепа оборонительных турецких заграждений. «Дельфинул» трижды выходила на эту коммуникацию.