я вспомнила о том, что музыкальный рынок обладает весьма короткой памятью. Дабы тебя просто не забывали, нужно бежать изо всех сил, а чтобы вспоминали и хотели увидеть снова, нужно бежать ещё в три раза быстрее. Исключения и допущения из этого правила только для «великих», и то, с оговорками. На данный момент я не «великая». Поэтому придётся постоянно о себе напоминать. Концерт в «Анян» — одна из таких возможностей.

— Хочешь создать ещё одну неудобную ситуацию? — помолчав, спрашивает НаБом. — Твой способ отомстить?

«Аджума не зря ест свой рис…» — думаю я, без всякого удовольствия глядя на собеседницу, сумевшую чуть ли не мгновенно понять подоплёку моих решений. — «Наблатыкалась в психологии за годы службы …».

— Почему вы так думаете, госпожа? — задаю встречный вопрос, прекрасно понимая, что «прочитан», но решив поприкидываться до конца.

— Ты хочешь получить международные награды в «Анян». Это неудобно для многих за её стенами.

— Диван должен быть для всех удобным. Но я — не диван.

— Это все давно уже поняли. Так я права? Будешь создавать всем трудности?

— Моя музыка нравится людям. В чём моя вина, если мои соотечественники на это болезненно реагируют?

— Значит, будешь…

Вынеся вердикт и вздохнув, НаБом со скептицизмом во взгляде смотрит на меня. Стою, молчу.

— И зачем мне тратить свои нервы? — помолчав, интересуется начальница исправительного учреждения.

— Думаю, это может обернуться дополнительными денежными потоками, — бодро отвечаю я. — В данный момент точно не знаю, как именно они «обернутся», но персоны, вызывающие интерес у публики, всегда находятся в фокусе внимания продавцов и рекламщиков. Например, я бы могла что-нибудь порекламировать. Совершеннейшая же экзотика: несовершеннолетняя мировая знаменитость, отбывающая срок в исправительном учреждении за дезертирство, рекламирует новинки обуви нового сезона! Такого ещё никто не видел! Народ ненормальный, глазеть повалит кучей! Вот только синяк у меня полностью сойдёт, и можно будет начать зондировать в данном направлении…

— Ты что, решила превратить «Анян» в своё агентство?! — искренне изумляется НаБом, хлопая ладонями по столу и от удивления привставая в кресле.

Чёрт! А ведь это — ИДЕЯ!

Время действия: спустя несколько часов

Место действия: кабинет начальницы исправительного учреждения «Анян».

— Да! — наклонившись к переговорному устройству, произносит НаБом, отвечая на вызов секретаря.

— НаБом-самчанин, с главной проходной сообщили, что там пришла первая помощница настоятельницы храмаПэннён с тремя бхикшу. Она спрашивает, когда вы её примете?

(бхикшу — монахиня в буддизме. Прим. автора)

— А я должна это сделаться? У неё назначено?

— Нет, встреча с бхикшу отсутствует в вашем сегодняшнем расписании.

— Разве они не должны были предварительно позвонить и договориться о времени?

— Кажется, они не пользуются услугами связи, НаБом-самчанин.

— Да ладно! Телефоны сейчас есть у всех. Известно, о чём бхикшу желают говорить?

— Они сообщили, что на Лунный новый год решили сделать подарки всем девочкам, отбывающим наказание. Они намерены точно узнать, сколько подарков им следует подготовить и обсудить организационные моменты.

— Вот как? — недоверчиво произносит НаБом. — Весьма неожиданно. Вдруг захотели сделать то, чего раньше никогда не делали? Впрочем, постой! Пэннён — это ведь тот храм, в который убежала Агдан? Не так ли?

— Да, НаБом-самчанин. У вас хорошая память. Именно он.

— И теперь бхикшу хотят дарить подарки… Они что-нибудь говорили о Пак ЮнМи?

— К сожалению, не могу ответить на ваш вопрос. Всё, что сообщили с проходной, — я уже передала. Больше никакой информации у меня нет.

— Хорошо. Пусть всем им сделают пропуска и проводят ко мне. Я приму их прямо сейчас.

— Будет сделано, НаБом-самчанин.

Начальница «Анян» нажимает кнопку «отбой» на пульте связи и вспоминает совсем недавно сказанную ЮнМи фразу: «Это может обернуться дополнительными денежными потоками» …

«Что, начало «оборачиваться»? — думает она. — «Как-то быстро…»

(некоторое время спустя. Продолжение разговора, начавшегося некоторое время назад)

…. Мы хотим встречи с Бодхисаттваяна… — произносит первая помощница настоятельницы храма Пэннён, внимательно смотря на начальницу исправительного учреждения.

— «Бодхисаттваяна»? — не понимает НаБом. — Прошу извинить за мои слабые знания, но кто это?

— Идущая по пути Бодхисаттвы.

— Разве это не называется Махаяма?

— Махаяма — свод учений для ищущих путь. — А Бодхисаттваяна — уже идущий по нему.

— Вот оно в чём дело… — понимающе кивает НаБом. — Простите, но такие подробности находятся за пределами моей компетенции. Однако, кто здесь — «идущий»? Только не говорите, что Пак ЮнМи.

Монахини в ответ дружно наклоняют голову, показывая мудрость и прозорливость собеседницы.

«О боже, — думает та. — Ещё и это…»

— Но какое у вас основание для того, чтобы о ней так думать? — мгновение помолчав, спрашивает она.

— Идущая явила в храме чудо прекрасного голоса Манджугхо́ши…

— Я не слышала у Пак ЮнМи никакого особенного голоса, — как на духу успевает признаться НаБом и тут же вспоминает о результатах обследования горла ЮнМи в больнице.

— Бодхисаттваяна явит его в нужное время, — успокаивает её монахиня.

«Вот чёрт! — думает НаБом. — И когда?»

— Ага, понятно… — кивает она и переходит к конкретике: — Но скажите, уважаемые бхикшу, какую цель вы преследуете, желая встретиться с ЮнМи?

— Мы надеемся получить благословление Бодхисаттваяны. Если она снизойдёт.

— «Снизойдёт»?? Агдан??

— Мы будем просить.

— Честно признаюсь, — ваше желания для меня выглядит удивительно. Вы знаете, какую драку она устроила совсем недавно?

— К просветлению каждый идёт своим путём. Возможно, воплощением ЮнМи станет Манджунатха, — прекрасная заступница.

— Сомневаюсь, — ворчливо признаётся НаБом. — Скорее какая-нибудь воительница…

Делегация из храма вновь дружно склоняет головы в знак того, что подозревает возможность и такого варианта развития событий.

— Идущая выберет свой путь, — обещает старшая монахиня. — Наше желание — быть в это время с ней рядом и помочь, если сможем…

Начальница исправительного учреждения окидывает взглядом посетительниц, сидящих с лицами, преисполненными терпением, и задумывается.

«Стоит ли вмешиваться в происходящее? — думает она. — Зачем выяснять, так ли это на самом деле или они заблуждаются? У меня другие хлопоты. Если выйдет получить всем девочкам ещё один подарок к Соллаль, — будет хорошо. Касаемо ЮнМи, то она проведёт здесь ещё два года. Если бхикшу на всё это время запишут себя в спонсоры «Анян», — вообще отлично. Лишь бы они за это время в ней не разочаровались … Нужно будет обсудить с Агдан ситуацию и договориться…»

— Решением суда Пак ЮнМи запрещены свидания, — определившись в своих интересах, сообщает БонСу. — Ко дню Соллаль «Анян» точно получит определяющие документы. Уважаемые бхикшу, вы хотите получить благословение всем храмом?

— Нет, НаБом-самчанин. На встрече будут самые достойные.

— Понимаю. Но сколько их будет? Хотя бы примерно. Мне нужно знать для планирования вашего визита.

— Скорее, — не больше двадцати монахинь.

Начальница «Анян» кивает.

— Думаю, мне вполне