– Правильно ты сказала про Город Времени. Мы никогда никому не помогаем.

Тут-то и грянул гром.

К ним пробился мистер Донегал – совсем в другом настроении: он весь сиял.

– Рамона! Дженни! Смотрите, кто здесь!

Он привел троих улыбающихся людей. Это были те три Наблюдателя, которые выходили из кабинки, когда туда ворвался Джонатан перед тем, как отправиться в 1939 год. Мужчина был высокий, с точно такими же узкими глазами, как у Дженни, Сэма и Джонатана, в мешковатом твидовом костюме и с фетровой шляпой в руке. На женщине было платье с квадратными плечами, губы ее были накрашены ярко-красной помадой, а светлые волосы убраны под сетку, очень напоминающую сумку Вивиан. Вивиан знала, что это очень модно, но считала, что это просто жуть, хотя все же не настолько жуть, как короткие рукава-фонарики на платьице девочки и ее лакированные высокие ботинки.

– Вив и Инга Ли! – объявил мистер Донегал. – Наконец-то они здесь! Сэм, это твоя кузина Вивиан.

Вивиан тихонько попятилась в толпу эвакуированных – вдруг удастся затеряться среди них. Она не знала, что делать. По обе стороны зала стояли полукруги пустых распахнутых кабинок, и было видно, что они не работают, как и говорила дозорная в красных перьях. Вивиан подумала, что ее мог бы выручить доктор Уайландер, но в зале его уже, кажется, не было. Она огляделась в поисках Элио – и увидела, что его уводят двое дозорных. Между тем вновь прибывшие Ли смеялись, обнимались и здоровались с родными, но Вивиан понимала, что остались считаные секунды до того, как кто-нибудь повернется к ней и спросит: «А это тогда кто?»

А потом оказалось, что все еще хуже. Вивиан узнала человека, которого Дженни так радостно обнимала. Это лицо смотрело на нее из-под шлема того всадника, который хотел убить Джонатана в Золотом веке. А Вековечный Уокер жал руку женщине – и Вивиан знала, что это была та самая рука, которая вручила им пластмассовое яйцо в Серебряном веке. Она помнила эту яркую помаду под слоями защитной пленки. А что касается девочки, которую целовала Рамона, то ее лицо Вивиан узнала бы где угодно. Сейчас оно лучилось улыбкой, а в волосах у девочки колыхался большой голубой бант, но Вивиан живо помнила, как эти глаза смотрели на нее взглядом загнанной крысы, когда Джонатан пытался отобрать у вора Железный ковчег. Интересно, подумала Вивиан, чем занималась эта семейка с тех пор, когда они так поспешно выскочили из кабинки. Наверное, оценивали обстановку и выжидали подходящий момент, решила она.

Джонатан и Сэм тоже узнали воров. Сэм воспользовался тем, что он самый маленький, вынырнул из гущи родственных объятий и рукопожатий и бочком подобрался к Вивиан. Они уставились друг на друга. Сказать было, собственно, и нечего. Миг спустя к ней проскользнул и Джонатан за спиной у дяди. Он был весь белый.

– В голове не укладывается, – шепнул он. – Как ты думаешь, может, они на самом деле занимались всем этим ради блага Города Времени?

– Нет! – разом ответили Сэм и Вивиан.

При этих словах вся компания – мистер Донегал, Вековечный Уокер, Дженни, Рамона и все трое Ли – повернулись и с улыбками подошли к ним. Вивиан сжала зубы. Сэм и Джонатан втянули побольше воздуху.

– Детки, можно вас попросить погулять с нашими Ли по городу? Они отвыкли от здешней жизни, а у нас очень много дел.

Похоже, никому и в голову не приходило спросить, кто такая Вивиан. Вивиан только и могла, что глядеть на Дженни и улыбающихся Ли. Как будто заслуживаешь порки, а тебя не трогают, подумала она. Или еще того хуже. Все словно с ума посходили.

– Как? Прямо сейчас? – оторопел Джонатан.

– Да-да, только вернитесь во дворец к обеду, – ответила Дженни.

– Я никуда не пойду, – заявил Сэм.

– Да ладно тебе! Пойдем-пойдем! – Улыбающийся мистер Ли махнул Сэму шляпой.

И как-то само получилось, что они вместе с Ли двинулись через людный зал за стеклянные двери, а родители Сэма и Джонатана весело махали им на прощание, стоя у павильона.

Когда они вышли на площадь Эпох, мистер Ли рассмеялся:

– Пара пустяков! Я и не знал, что Серебряный ковчег такой сильный. Приручил их в две минуты! – Он снова махнул шляпой, и оттуда блеснуло серебром.

Инга Ли похлопала по квадратной белой сумке:

– Ему, наверное, помог Железный. – У нее был легкий иностранный акцент, который запомнился Вивиан по Серебряному веку. – Видел бы ты, что сделалось с Серебряным Смотрителем, когда я нацелила на него Железный ковчег!

– Вот было веселье! – воскликнула кузина Вивиан и заскакала вокруг них вприпрыжку. – А скажи, я умница – нашла серебряное яйцо, чтобы их одурачить! А ты, мамочка, просто молодчина! Как ловко ты заставила их выдать нам все, что нужно, просто прелесть! – Она перестала скакать. – Земля дрожит или мне мерещится? Пойдем-ка посмотрим, как там камень Фабера Джона. Наверное, в Хрониках Ли и про него правду пишут.

Земля и правда дрожала гораздо сильнее прежнего, и идти по площади Эпох от этого было непривычно. Где-то внизу ощущалось трение и скрежет. Но Вивиан значительно больше тревожило то, что семейка Ли вела себя так, будто их с Сэмом и Джонатаном и вовсе нет. Когда они целеустремленно зашагали через площадь к камню Фабера Джона, Вивиан попробовала окликнуть ближайшую группу туристов, которые спешили мимо. И обнаружила, что не может. Она вообще ничего не могла, только идти следом за Ли. Это было очень страшно. На площади и так почти никого не было – и это тоже было странно, если учесть, что здесь только что закончилась церемония. Разве что разрозненные компании туристов там и сям, и все шли в одном направлении – на проспект Четырех Веков. Вивиан видела вдали нескольких человек в церемониальных мантиях и городских пижамах, но все спешили прочь. Не спешили только несколько маленьких групп эвакуированных детей, которые умудрились не поддаться попыткам доктора Уайландера что-то организовать. Троица Ли прошагала мимо нескольких стаек грязных маленьких фигурок с пластмассовыми коробками, на которых виднелись наклейки «Военное министерство».

– Ну прямо Голливуд! – донеслось до Вивиан.

Следующая стайка о чем-то спорила.

– Говорю я тебе, никакая это не деревня! – услышала Вивиан. – Ни одной коровы, чтоб им провалиться!

– Да ты серый, как штаны пожарного! – презрительно отозвался другой голос. – Мы ж еще на станции, чтоб ее! Вот от поездов земля-то и трясется!

– Что-то как-то станция больно большая и богатая, – засомневался третий.

Даже если бы Вивиан и могла им что-то сказать, вряд ли они помогли бы им. Когда семейка Ли очутилась у камня Фабера Джона, Вивиан перепугалась не на шутку. Сэм кусал губу, а Джонатан побелел пуще прежнего.

Камень рассыпался на мелкие осколки. Вивиан помнила такие надгробия на церковном кладбище в Луишеме – от древности они превратились в аккуратные горки мраморных обломков. Ли смотрели на камень, и вид у них был донельзя довольный.