на территории заброшенного завода, и дальше двигалась пешком. Лежавший в машине тёмно-сиреневый плащ, предназначавшийся Селен, оказался великоват, что Келли сочла положительным, так как выглядела она в нём не столь привлекательно, как если бы плащ сидел по фигуре. Оставалось только хорошенько по нему потоптаться в пыли заброшенного заводского строения.

Минут шестьдесят она добиралась пешком до автобусной остановки, обильно заляпав по дороге грязью полы плаща и подозрительно дорогие сапоги. Садясь в автобус, разменяла у водителя самую мелкую из имевшихся у неё банкнот — в двести эксплор, чем вызвала недобрые взгляды окружающих, и, проехав четыре остановки до пересадки, вышла, чтобы сменить автобус. После она пересаживалась ещё несколько раз, пока не добралась до одной из пронзавших город насквозь трамвайных линий и теперь ехала на уже четвёртом по счёту трамвае.

Нужно было срочно раздобыть комм, — тот, что был в машине, Келли выбросила через дырку в окне, сразу после разговора с Чеин. Но где его взять? Купить в магазине? — плохая идея. Купить у барыг? — местá, где барыг можно встретить, не указываются на картах в навигаторах… да и где гарантия, что барыга не окажется полицейской осведомительницей? Оставалось одно: украсть…

Красть коммуникатор у какой-нибудь работяги, и без того постоянно обкрадываемой нанимателями и государством, Келли ни за что не хотела. Выход один: грабить нужно другую публику. А такие на трамваях не ездят. Хотя…

Вскоре трамвай оказался в местном благополучном районе: улицы — та, по которой ехал трамвай и другие, перпендикулярные — здесь были хорошо освещены, домá ярко выкрашены и огорожены; тут и там виднелись подчёркнуто дорогие, по местным меркам, кафе и магазины (Келли даже заметила рекламную вывеску спортклуба с бассейном). На остановке в трамвай вошли несколько человек, на вид — домашняя прислуга или охрана, или кто-то ещё из холуйского племени, все хорошо одетые, важные («Наверное, за господами донашивают…» — подумала Келли), на лицах читалось презрение к окружающему «быдлу»: не смотрите, что мы едем с вами на этом ржавом, вонючем корыте; это — маленькое, неприятное недоразумение, а на самом деле, мы — не из ваших.

Протискиваясь между пассажирами к свободному пятачку в конце салона, одна из прислужниц неожиданно для неё самой, натолкнулась на ссутулившуюся фигуру в грязном сиреневом плаще, — трамвай в этот момент наклонился на повороте, и той пришлось чуть ли не обняться с неприятной особой неопределённого пола (лицо особы было скрыто под сильно надвинутым капюшоном), — когда же, наконец, ей удалось разойтись с грязной оборванкой, прислужница удостоила последнюю испепеляюще-презрительным взглядом. Келли сочла адресованный ей взгляд хорошим знаком: «Стало быть, удалось войти в образ».

На следующей остановке она вышла из трамвая и, перейдя дорогу, села в трамвай, идущий в противоположном направлении.

Сменив, таким образом, ещё несколько трамваев, Келли вышла на очередной остановке, дождалась, пока на посадочной платформе осталась одна она, и достала из кармана украденный коммуникатор. Набрав по памяти номер, который знала только она одна, Келли послала вызов.

— Келл? — тотчас послышался из комма голос координатора.

— Да, это я.

— Где ты будешь? Говори быстро, не тяни. Я всё знаю. Со мной уже связались из Тира.

Она назвала место, которое выбрала, когда изучала карту Пирра в навигаторе «Голубого тумана».

— Удачи тебе! Обязательно продержись! И… — Тарви помедлила, — мне очень жаль Селен. Знай, ей это с рук не сойдёт.

Тарви отключилась.

Дело сделано.

Келли выключила комм и, посмотрев по сторонам, быстро нашла то, что искала — решётку ливнёки, в которую и отправила ставшее ненужным устройство. Теперь подождать трамвай…

Из записок Вэйнз О’Ди́

Теперь Сарранг — моя подруга и сестра…

Сарранг известна в определённых кругах Тира как кибер-бандитка, как человек, способный раздобыть любые запрещённые устройства и компьютерные программы. На неё действительно работают разыскиваемые полицией и жандармерией хакеры и у неё везде есть связи. Такова Сарранг в преступном мире. Но это — лишь одна из её сторон. Есть и другая Сарранг, та, которую знают немногие, и мне повезло оказаться среди этих немногих — Сарранг-революционерка, сестра, сделавшая меня другой… и не только меня… Дафф и тех, других сестёр, кому она открылась и кого призвала сражаться за рабочий класс.

Как я уже сказала, Сарранг изменила мою жизнь. Именно так. Благодаря ей я стала одной из сестёр. Да, вы можете сказать мне: у тебя не было выхода, и вообще тебя подкупили… Что ж, вы правы, так и есть. Если бы Сарранг не вытащила меня тогда, три года назад, из дерьма, если бы не привела к Гэл Тат… я бы, скорее всего, и сейчас оставалась той, прежней Вэйнз, какой была бóльшую часть сознательной жизни. Вы также спросите меня: действительно ли я верю в те идеалы, в которые верят иблиссиане, исповедую ли я учение Иссы Иблисс? Да, верю. Сегодня мои взгляды, политические и философские — это взгляды иблиссианки. Но пришла я к ним не через книги, а через живое общение с живыми людьми (не идеальными, не безупречными, возможно даже, не очень-то и разбирающимися в теории), с людьми, готовыми бороться до конца и умереть за свои убеждения. Я читала «Базис» и некоторые другие запрещённые книги ещё в юности, но тогда меня не заинтересовало иблиссианство. В то время главных жизненно важных проблем у меня было две: первая — как не сдохнуть с голода и, вторая — как не попасться шакалам в процессе решения первой. Политика казалась мне чем-то вроде стихии: как дождь или ветер, которые просто есть и на которые я никак не могу влиять и потому должна просто учитывать и подстраиваться под изменения погоды. Возможно, встреть я тогда кого-то вроде Сарранг, Дивин или Гэл, всё бы сложилось по-другому, но ничего подобного не произошло и сложилось как сложилось… Впервые я и Сарранг встретились уже будучи людьми взрослыми и, что более важно, зрелыми. Посмотрели друг на друга, сделали каждая свои выводы и разошлись своими дорогами. И лишь спустя время Подземный Дьявол снова свёл нас вместе… И вот тогда я задумалась об иблиссианстве, когда мне помогли делом, а не агитацией и проповедями. Я стала иблиссианкой через дела других — в первую очередь Сарранг — и собственную практику. Так что, да, я верю в идеалы иблиссианства, благодаря именно Сарранг и таким, как она.

Координатор нашей ячейки — Гэл. Её и только её указания мы выполняем, Сарранг же — старшая в ячейке.