Уже в начале XII века среди классических религиозных тем армянских миниатюр к Евангелиям появляются мотивы «низменные», обыденные. В миниатюрах Гагапатского Евангелия – имеется в виду копия 1211 года, сделанная в Хоромосском монастыре под Ани, – художник пренебрег общепринятыми традициями христианской иконографии и написал Въезд Христа в Иерусалим в высшей степени оригинально. Он изобразил красивое многоэтажное здание, похожее на современный ему особняк в самом Ани, на пороге которого стоит богатый хозяин, вышедший встречать почетного гостя. Он приказывает слугам расстелить ковер под ноги Христу, слезающему с осла. На балконе несколько юношей заняты дружеской болтовней с девушками. Несколько веселых горожан с музыкальными инструментами залезли на ивы и рубят ветки, чтобы устлать ими Христу дорогу. Счастливая сцена. На другой миниатюре того же Евангелия мужчина сидит под деревом и играет на сазе, армянской разновидности гитары. Звукам саза подпевает с персикового дерева дрозд. От таких живых сцен остается лишь крохотный шаг до изображений в более поздних манускриптах, в которых Христос представлен в средневековом костюме (широких штанах и кожаных сапогах).

Обаятельнейшей чертой армянских миниатюр-иллюстраций среднего и позднего периодов является постоянное присутствие в них птиц с человечьей головой, причем в манускриптах, копии которых создавались в Великой Армении, они встречаются чаще, чем в киликийских. Происхождение этого орнамента уводит нас в Древний Египет, где птицы были символами человеческих душ, и в аттическую эпоху Греции, где существовали фигурки сирен с головой и грудью женщины. Мотив этот встречался и в византийском искусстве. Однако армянские человекоподобные птицы ближе к византийскому типу и часто с короной на голове. Встречаются также четвероногие существа с человечьей головой и фигуры птиц с бюстом женщины. Подобные же мотивы использовались и в средневековой архитектуре Армении, а именно на капителях и фризах одной из анийских церквей Х столетия. Другими излюбленными узорами орнамента являются букеты, сердце, чаша или кубок, светильник стоячий и богато изукрашенный крест, покрытый изысканными стилизованными изображениями пальм, аканта, лобелии, свитков и спиралей, причем рисунок часто перегружен до того, что теряется основной контур композиции.

Как бы ни были великолепны иллюминованные рукописи Великой Армении начиная с IX века и далее, но, если мы хотим увидеть наивысшие достижения армянской миниатюрной живописи, нам следует обратиться к киликийским манускриптам, живописное искусство которых достигло своего апогея при Левоне I и Гетуме I. Родоначальником киликийской школы был Киракос, работавший в Дразарке и Громкле, которого его знаменитый ученик, великий Торос Рослин, называл «блистательнейшим писцом». Основные труды Киракоса пришлись примерно на 1240 год. Несколько его работ хранятся в библиотеках Вены, Венеции, Антелиаса и Еревана. Бессмертный Торос Рослин работал в Громкле и Сисе, главным образом между 1260-м и 1270 годами. Торос Рослин обладал мощным творческим темпераментом, был одарен живым воображением и безупречным вкусом в гармоничном сочетании цветов, а также утонченным чутьем в композиции и рисунке. Несомненно, он много путешествовал, хотя биография его неясна. Византия и Италия расширили его художественные горизонты, но чувство прекрасного было у него врожденным и интуитивным. Произведения его отличаются совершенством пропорций; стиль мужественный и отточенный, а композиции изобилуют разнообразием тем и приемов, а также ясной четкостью рисунка. В своих работах Торос Рослин являет нам все достижения его предшественников и современников, усиленные и углубленные собственным мастерством. Недаром Тороса Рослина называют предтечей итальянского Ренессанса. Несмотря на то что он был миниатюристом, искусство его соизмеримо с шедеврами Джотто и Чимабуэ. Оно утвердило за ним почетное место в истории мирового искусства.

Все, за исключением двух, шедевры Тороса Рослина сохраняются в библиотеке Армянского патриархата в Иерусалиме. Западная публика имела нежданную возможность насладиться двумя великолепными работами Рослина, когда из Армянского патриархата в Иерусалиме было украдено 23 ценных манускрипта предположительно шайкой воров, специализирующихся на предметах искусства. В марте 1967 года они были привезены в Лондон для продажи на аукционе. Одной из двух работ Рослина было «Гетумово Евангелие», созданное в Громкле в 1268–1269 годах и содержащее 18 миниатюр в полный лист; второе, переписанное и украшенное в 1262 году, знаменитое двойным портретом князя Левона Армянского и жены его, княгини Керан, представляет собой редкий образец армянского светского портрета. Обстоятельства передачи манускриптов в Лондон заставили власти предположить, что кто-то из хорошо информированных воров мог иметь законный доступ во внутреннюю сокровищницу Иерусалимского патриархата. Быстрые действия армянских сообществ по всему миру и британских друзей Армении обеспечили благополучное возвращение манускриптов в Иерусалим, хотя успел выйти каталог предпродажного просмотра с 20 репродукциями, в том числе тремя цветными.

Вторым великим мастером киликийской школы армянской миниатюры был Саркис Пицак, плодотворно работавший в XIV веке на протяжении 50 лет. Прозвище Пицак, означающее «пчела», он, согласно легенде, получил от своего отца, писца Григора, который застал сына за рисованием пчелы. Она получилась очень натуральной и достоверной во всех деталях. С другой стороны, Саркис Пицак мог получить такое прозвище за то, что отличался поразительным трудолюбием и неистощимой энергией. Его умелые и высокохудожественные произведения находятся во многих основных собраниях мира, в том числе в Ереване, венецианском Сан Лазаро, Иерусалиме и Библиотеке Пирпонта Моргана в Нью-Йорке. Возможно, Саркису Пицаку не хватало гениальности и воображения Тороса Рослина, однако его работы свидетельствуют о несравненном техническом мастерстве. Он явно проявляет склонность к восточным мотивам, а не к греческой и итальянской изысканности Рослина. В его рисунках птиц и животных отсутствуют изящество и стилизация. Контуры упрощены, формы стали весомей, тяжелее, будучи подчинены четкости геометрических фигур. Одна из работ, иллюстрированная Саркисом Пицаком, имеет историческое значение: это армянский вариант антиохийского судебного разбирательства, переведенный великим коннетаблем Смбатом. Венецианский манускрипт № 107 в Сан Лазаро содержит иллюминованную страницу, на которой изображен царь Левон IV на троне. Он творит суд, и все фигуры одеты в современные художнику одежды.

Где бы за пределами родины ни селились армяне, они усердно и любовно принимались создавать иллюминованные манускрипты необычайной красоты. Уже в 1007 году, еще до падения династии Багратидов, в Адрианополе (Эдрине) на границе с Болгарией армянами было переписано и украшено миниатюрами Евангелие для протоспафария (главнокомандующего; по-гречески протоспафарий – первый меч) Иоанна, высшего чиновника-армянина на византийской службе. В публичной галерее «Матенадаран», в Ереване, можно увидеть миниатюры, созданные в Тебризе (Персия) в 1337 году; иллюминованные Евангелия из Феодосии (Крым) от 1649 года; Библию, писанную и украшенную во Львове (Польша) в 1619 году; еще одну Библию, иллюминованную в Константинополе между 1654-м и 1660 годами. Весьма интересные местные школы выросли в Малой Азии и Великой Армении во время владычества Оттоманской империи. Это школы Вана, Эрзинджана, Хизана, Мелитены (Малатьи), Карина (Эрзурума) и Себастии (Сиваса), а также Нахичевани и Новой Джульфы, находившейся недалеко от Исфахана в персидской зоне влияния. Хизанская школа, с центром в регионе южнее озера Ван, переживала наиболее деятельный свой период в XIV веке и создала много ценных интересных работ. Их отличали яркий колорит в красных, оранжевых и золотых тонах, который компенсировал отсутствие анатомической точности в изображении людей. (Мы встречаем в этих работах худые, изможденные, перекрученные фигуры, заставляющие вспомнить картины Иеронима Босха.) Кроме того, появлялись иллюстрированные светские книги, истории «низкого» жанра, а именно «Роман Александра Великого», сочинение псевдо-Калисфена.