Ему вдруг стало противно оттого, что он ничего не ощущает, кроме удовлетворения. Те, кто хотел отведать его крови, сами испили чашу смерти до дна. Впрочем, не совсем: четверо из них либо вяло шевелились, либо тихо постанывали, будучи ранеными.

Пока Андрей разбирался в своих ощущениях, Джеф направился к раненым с недвусмысленными намерениями, но Андрей резким окриком остановил его:

– Мы не будем добивать поверженных, Джеф. Давай окажем им помощь. Падре, не поможете нам? А ты, Тони, не стой столбом, собери разбежавшихся лошадей.

– Господин, я никогда… – начал было старик.

– Знаю, Тони, – перебил его Андрей. – Даже могу допустить, что ты его и в глаза-то ни разу не видел. Собирай лошадей.

– Да-а-а, господин Андрэ, это было что-то, – начал Джеф, когда с ранеными было покончено. – Ваше оружие пробило насквозь и кольчуги, и тела, да что кольчуги – пробиты насквозь рыцарские латы, а эти доспехи весьма хороши, уж поверьте мне, я в этом разбираюсь.

– Против лома нет приема, – холодно заявил Андрей, которого начинало колотить от переизбытка адреналина.

– Ну и что мы будем делать?

– Все нормально, Джеф. Мы мирно ехали, нас остановили неизвестные и попытались нас убить, мы, как свободные люди, защищали свою жизнь и перебили их.

– Это если забыть о том, что сэр Артур предлагал поединок.

– Ну и что? Он предложил сразиться, я отказался, после этого он решил нас убить – мы вынуждены были защищаться. В чем я неправ? К тому же у нас есть свидетели, которые присягнут на кресте, что все именно так и было, и при этом ни слова лжи. То, что скажем мы, подтвердят наши пленники.

– Вы неправы в том, что не приняли честного вызова.

– А я должен был принять вызов и сразиться конным на копьях? Да этот рыцарь сам решил убить меня, не оставив мне шанса выжить. – Андрей уже кричал, давая выплеснуться напряжению, охватившему его. – Я, конечно, успел уверовать в то, что само провидение меня хранит, но только, знаешь ли, в этом случае меня никто не спас бы! И потом, я не рыцарь и не воин, поэтому нет никакого урона моей чести в том, что я не принял этого вызова.

Перед путниками встал вопрос, что делать дальше. Просто похоронить погибших они не могли – значит, нужно было погрузить на коней и представить ближайшему барону, облеченному властью на своей земле. Однако все решилось само собой.

Вскоре на месте схватки появился конный разъезд из двух десятков дружинников маркграфа под предводительством рыцаря. Услышав звуки выстрелов, командир маленького отряда решил проверить, чем они вызваны и что там происходит. В их задачу входило патрулирование тракта, и, значит, все подозрительное должно было быть ими проверено.

Выслушав их историю, рыцарь приказал всем следовать в замок барона Честера, на чьей земле все и произошло. Как выяснилось, маркграф Йоркский вскоре должен был появиться там, так как собирался навестить барона.

* * *

– Все трое выживших подтверждают сказанное вами, Андрэ Новак. Впрочем, мне достаточно слова Джефа, который два десятка лет верой и правдой служил мне. На основании того, что мне стало известно, я признаю правоту ваших действий. Нападение было спровоцировано не вами, более того, вы хотели избежать схватки. Просто сэр Артур совершил ошибку, свойственную всем, кто сталкивается с вами, – он недооценил вас. Но в этом вашей вины нет тем более. Мое решение следующее. Ввиду того что схватка была вполне законной, вы вправе забрать себе все имущество, доставшееся вам на поле боя. Все трое раненых объявляются мною вашими пленниками, с коими вы можете поступать по своему усмотрению.

Иными словами, Андрей мог выбрать одно из трех – либо отпустить их, либо потребовать от их сюзерена выкуп, либо предложить им поступить к нему на службу; даже убить их он не мог, так как это нужно было сделать на поле боя. Третье зачастую применялось к наемникам, воины же, принявшие вассальную клятву, очень редко шли на это, и только в случае гибели их сюзерена.

– Также я накладываю на вас обязательство доставить тела погибших в замок сэра Артура, где остались его супруга и малолетние дети.

– Я должен буду сделать это лично, ваша светлость?

– И спровоцировать очередную схватку? Нет. Достаточно будет оплатить труды: я думаю, у барона Честера найдутся люди, способные сделать это за плату.

– Несомненно, ваша светлость, если у господина Андрэ найдутся средства. Я пришлю к вам старосту деревни.

Андрей поклоном дал понять, что он услышал все и будет благодарен, если барон сделает именно так. После чего был отпущен.

Когда двери за ним закрылись, заговорил все это время сдерживавшийся рыцарь, стоявший по правую руку от маркграфа.

– Отец, ты позволишь так просто уйти этому простолюдину, убившему рыцаря и нескольких его воинов?

– Сын, мне казалось, что ты все время находился рядом со мной и все слышал.

– Да, я все слышал. Я слышал, что, вместо того чтобы принять вызов, этот трус воспользовался своим неизвестным оружием и убил сэра Артура.

– А сэр Артур, стало быть, ни в чем не повинен?

– Он – рыцарь…

– А достойно ли рыцаря предлагать условия схватки, заведомо обрекающие его противника на смерть, если тот примет вызов? Молчишь? Сэр Артур хотел убить этого человека, и, кстати говоря, не имея на то веских причин, просто придавая своим действиям видимость законности.

– Не понимаю, отец. Ты так благосклонен к нему. Почему?

– Я не благосклонен к нему. Я просто не мешаю ему. Почему? Послушай, сынок. Этот человек, не обладая опытом, умудрился один выжить в орочьих лесах. Он продвигается по этим лесам и сталкивается с орками, обделывается со страху и убивает их всех, спасая при этом одного из самых пронырливых и состоятельных торговцев, одного из лучших охотников с орочьей стороны, кузнеца, на которого уже некоторое время косится инквизиция за его новшества. Просто собрать их вместе весьма сложно, а уж собрать в плену после совместного налета нескольких родов… Затем он, не державший ни разу в руках меча, выходит на единоборство с одним из лучших мечников королевства и убивает его самым немыслимым образом, который и вообразить-то невозможно. Дальше – больше: он сходится в схватке с Ури Двуруким и убивает его, бойца, равного которому днем с огнем не сыскать. Ведь он не знал падре Патрика, я это точно знаю, мало того, оказался там случайно. Просто проходя мимо, он вмешивается в Божий суд, в мгновение ока выигрывает схватку и удаляется, – и вновь гибнет сильный боец, прошедший сквозь горнило не одной войны. Этого человека оберегает и ведет по жизни сам Создатель, иначе я это все объяснить не могу. Так кто я такой, чтобы спорить с волей Господа нашего? Я только могу попытаться использовать этого человека на благо графства. Нет, конечно же я не оставлю его без присмотра, но и мешать намеренно не стану.

– А может, это все происки Сатаны и именно он его покровитель?