Ничего, подумал он, бодрясь. Справлюсь. Не глупее Искандера, а если не справлюсь, то невелика беда и невелика потеря для Ореола. Разведчик не должен жить столь долго, это противоестественно… Разведчик Северного Редута на Прокне. Разведчик Земной Федерации на Прокне и Капле. Разведчик Ореола везде – правда, лишь по человеческим меркам, ибо настоящая разведка Ореола не занимается свалками…

Здесь хода нет – на перекрывшей путь броневой плите светится соответствующая надпись, как будто и так не ясно. Странно… Впрочем, понятно: у Велича не хватает профессионалов, чтобы перекрыть все пути прорыва, он ограничился несколькими. Что ж, поможем ему сориентировать силы: в соседнем коридоре есть пропускной пункт, реагирующий на имплантированный под кожу пропуск…

Так логичнее. Мне семь десятков земных лет, пусть даже для жителя Ореола это пустяк. Искандеру едва пятьдесят, и то если учесть обе его жизни. Ясно, кому должен выпасть наибольший риск.

Направо. Еще раз направо. Отравленный андроид с мычанием ползет вдоль переборки, а вот тут кого-то стошнило. Теперь налево и вверх…

Рано или поздно это надоедает. Нет, тогда еще не возникает желания продырявить себе череп. Но тогда становится почти все равно, предстоит ли тебе прекратить существование в неопределенном будущем или через пять минут.

Шипящая воздушная завеса, резкий сквозняк – и разом нет вони. Вот вы где, ребята… Значит, внутренний кордон составлен из корабельной полиции, Велич и Хиппель прекрасно спелись… Двое полицейских – не проблема. Один медленно-медленно шевелит губами перед дужкой микрофона, желая сообщить, что объект обнаружен и требуется подмога. Второй полицейский столь же медленно наводит оружие, словно управляется не с пистолетом, а по меньшей мере с тяжелой гаубицей… Тоже не успеет.

Прыжок. По удару каждому. Выживут, нет ли – не имеет значения.

Разумеется, этот сегмент кольца облавы состоит более чем из двух неумех, и сейчас придется поработать по-настоящему. Обучила Земля, спасибо ей… но и без ее костоломных наук есть кое-что в запасе. Стандартный минимум мусорщика – этого вы, ребята, еще не видели, и лучше бы вам этого не видеть. Мне вас даже чуть-чуть жаль…

Кажется, тот полицейский успел передать сообщение. Тем лучше. Можно начинать шуметь, устроить небольшую заварушку местного значения, сбить их с толку… Не так уж много спецназа на Поплавке, и его надо оттянуть на себя по возможности в полном составе, а с полицией Искандер, пожалуй, справится и сам. Не младенец, прорвется. Справился тогда в Порт-Бьюно – справится и здесь. Кроме спецназа есть еще внутренняя гвардия, подчиняющаяся флаг-адмиралу, но она, охраняя «болевые точки» Поплавка, скорее всего не задействована в облаве, а корабельная полиция в особом геройстве пока не замечена – люди как люди, тоже хотят жить…

Все будет хорошо, сказал себе Менигон. Бывало и похуже. Не начнет Искандер миндальничать – обойдется и сейчас.

Может быть, следовало рассказать ему о смысле всей этой беготни во исполнение планов спецслужб Федерации? О разговоре с Гостем, например. Но зачем? Искандеру известно главное: его не попытаются взять живьем. И этого совершенно достаточно.

Менигон зло рассмеялся, накачивая себя холодной яростью. По кишкам лифтовых шахт с воем несутся кабины со спецназом – сюда, в сектор Гамма. Чтобы пересечь Поплавок в самой широкой части, им достаточно полутора минут. А все-таки жаль, что Ореол не вмешается прямо здесь и сейчас. Но кураторы не прикасаются к мусору…

Это усталость, подумал Менигон. Я просто устал. И, кажется, не только потому, что надышался меркаптаном.

Впереди за поворотом коридора его ждали. Он почувствовал это чуть раньше, чем, ускоряя шаг перед броском, позволил своей тени скользнуть по полу до поворота. Так и должно было быть. В мусоре водятся опасные крысы. Не я хотел встречи с вами, подумал он, вы этого хотели…

Но вот вопрос: понравится ли вам исполнение желаний?

Больше всего «Джокер-Т» походил на длинное, хорошо отточенное лезвие сарисы с едва выступающим непрозрачным фонарем пилотской кабины посередине и двумя низкими килями в хвостовой части. Под ногами перестало гудеть – толстая, шершавая сверху плита, вытолкнутая гидравликой, встала вровень с настилом флайдрома. Без сомнения, в центральную диспетчерскую уже секунд двадцать назад поступил сигнал о том, что нештатно сработал заблокированный на время погружения лифт и один флайдарт ПВО покинул свое стойло. Некоторым не вредно увидеть то, что считается невозможным. Надо думать, дежурный диспетчер сектора, вряд ли посвященный в подробности операции спецслужб по отстрелу двух человечишек, оборвал связь, пытаясь соединиться с персоналом флайдрома. Связь действует, но трупы молчат, и дежурный либо сунется доложить начальству, либо объявит секторную тревогу своей волей. И в том, и в другом случае опоздает.

С кем вы вздумали шутить, убогие? С Гундером Шелленграмом, ведущим экспертом зоны Федерации? С Винсентом Менигоном, мусорщиком Ореола?

Он глубоко вдохнул стылый воздух, закашлялся. Дышать воздухом Капли без фильтра – удовольствие на любителя. Поплавок еще не совсем всплыл: темная вода, качая крошево разрушенного ледяного поля, плескалась где-то на уровне тридцатой палубы. Странное дело: после купанья Поплавок выглядел неумытым. Тут и там уступы загромоздило серыми глыбами льда, на трапах повисли вяло шевелящиеся лохматые водоросли, возле шпигатов билась страховидная рыбина. Потоки воды – нет, уже только струи – еще продолжали скатываться по палубам, скакали с уступа на уступ, разбиваясь веерами ледяных брызг. Не промочить бы ног…

Скверный юмор, подумал он с неудовольствием. Поистине человеческий. После всех дел… Впрочем, кто поумней, те целы, а дураков не жаль…

Мазнув взглядом скользкую громаду Поплавка, уже утонувшую вершиной в облачной мешанине, он остался доволен. Боевые платформы ПВО, отбившие отчаянную атаку северян, вероятно, болтались где-то за облаками. Тем лучше. Нет никакой необходимости ввязываться в воздушный бой в первом самостоятельном полете. Очень вероятно, что платформы полностью израсходовали боезапас, а кроме того, Хиппелю, прежде чем отдать команду на перехват и уничтожение, надо еще понять, куда он делся, этот Шелленграм.

Рев взлетающего на ускорителях одинокого флайдарта долетел откуда-то издалека, палубный настил отозвался слабой вибрацией. Еле слышно заныл сигнал тревоги, кажется, по сектору Дзета. Молодец Искандер. Провозился дольше, чем можно было ожидать, но все же справился. Теперь с чистой душой можно побеспокоиться и о себе, о своей почти не попорченной шкуре… Э, что такое? Он решил облететь Поплавок по кругу? Так и есть, беспокоится за наставника! Трогательно неисправимый дурачок…

Возня с хитрыми замками фонаря заняла вдвое больше времени, чем следовало, – секунды три. Еще столько же Менигон ввинчивался в тесное нутро кабины, сквернословя по людской привычке и заполняя собой пустоты, как расширяющийся газ. Поерзав в анатомическом лежбище, явно рассчитанном на недомерка – сойдет, потерпим! – Менигон углядел в специальной нише цереброшлем, выдернул, надел. Пристукнул ладонью по заметной пластине.