– Известные кутюрье, одевающие добрую половину Голливуда.Налаживают сотрудничество с российскими модельерами.

Марта согласилась, и через несколько минут за нашим столомоказались два иностранца средних лет в дорогой, изысканной одежде. Мы выпили зазнакомство и разговорились о такой чудесной стране, как Америка. Марта сказала,что она не раз бывала в Штатах по делам своей фирмы, отдыхала в Малибу и охотиласьна бизонов в прериях.

Я постоянно смотрела на вход в ресторан, надеясь увидеть тамсвоего брата.

В конце зала я заметила столик, за которым сидел Тигран,рядом с ним стояла официантка. Они оживленно болтали, но Тигран успевал приэтом поглядывать в мою сторону. Через полчаса я и Марта кружились с нашимикавалерами в медленном танце. Когда танец закончился, я извинилась, взяласумочку и удалилась в туалетную комнату. В туалете валютная проституткаоживленно болтала по мобильному телефону. Сердце мое радостно забилось.

– Простите, – заговорила я на ломаном русском, когда оназакончила. – Вы бы не разрешили мне воспользоваться вашим мобильным телефоном?

– Нет, – безразлично ответила путана и приняласьподкрашивать губы.

– Почему?

– Потому что каждая минута разговора стоит денег. Связь вРоссии очень дорогая. Я не знаю, откуда вы приехали, но зарубите себе на носу,что у нас тут умопомрачительные цены. Ты сейчас наговоришь по международномутарифу, а мне платить.

Я сделала вид, что не поняла ее тирады, пожала плечами и свыраженным акцентом произнесла:

– Мадам, за вашу услугу я вам заплачу.

– Сколько, – насторожилась девица. Я достала из сумочкидесятидолларовую купюру.

– Да иди ты со своей мелочевкой, – взорвалась она. – Тутвесь отель телефонами завешан! На каждом столбе по телефону! Отвали! Все вытолько халяву в России ищете! Попросишь вас вызов сделать, так хрен ктосделает, или такую цену за гостевую визу заломите, что и гостить не захочется.Я баксы своим горбом зарабатываю! Полежи под противным клиентом, поори какрезаная, делая вид, что тащишься, тогда поймешь цену этих денег. Швейцару дай,дежурной по этажу дай, портье дай, официанту дай, чтобы посадил за хлебныйстолик. Сутенеру отвали, крышевым дай, опорному пункту милиции при отеле тожедай, чтобы в момент оргазма на деньги не разводили! Где на вас денег-тонаберешься! У меня тачка на самом дорогом бензине ездит. Я каждый день такиерасстояния накручиваю, только успевай заправлять. За хату пятьсот баксов вмесяц хозяйке отдаю! Еще и предоплату каждый раз просит! Одежда в бутиках наглазах дорожает, а выглядеть нужно на высшем уровне. Солярий, тренажерный зал,косметический салон вообще на астрономическую сумму обувают каждый месяц!Расслабиться тоже хочется! Дорогую бутылку купить, наркотой хоть изредкапобаловаться. Наркота тоже постоянно дорожает! Матери на Украину деньги надослать, чтобы ребенок в школе прилично выглядел и ущербным себя не чувствовал!Сотовая меня вообще скоро без штанов оставит! Деньги нужно платить даже тогда,когда трубка молчит. Это ж где такое видано! На звонках постоянно пытаютсяобдурить! Распечатку возьмешь, а там входящих звонков столько, что непонимаешь, откуда они могли взяться, так как трубка постоянно молчала. Ты сминуту поговоришь, а они все десять зачтут. Это у них хорошо получается. Баланспополнять любят, а в долг разговаривать не дают!

Проститутка трещала без умолку, не обращая на меня никакоговнимания. Наверное, ей просто хотелось выговориться и она обрадовалась такойвозможности. Я с грустью посмотрела на ее мобильный и поняла, что позвонить мнене удастся. Мне хотелось сказать, что я русская, но я знала, что этого делатьнельзя ни при каких обстоятельствах. Марта рассказывала, что валютные путанысамые что ни на есть коварные существа. Территория в престижных отелях строгоподелена, и появление любого новичка может окончиться для него катастрофой.Если эта девица раскусит, что я русская, она либо выцарапает мне глаза, либопозовет охранника. Такие не терпят конкуренции.

Мне ничего не оставалось делать, как тяжело вздохнуть ивыйти из туалета.

У входа стоял Тигран.

– Ты что так долго? – строго спросил он.

– Желудок расстроился, – прошептала я.

– Смотри мне! Я навел справки про ваших красавцев, – сказалон. – Это два известных американских кутюрье. Они должны быть при бабках,поэтому крутите их по полной программе. Все, иди. Тут повсюду камеры.

Я прошла в зал и присоединилась к нашей дружной компании.Мужчины рассказывали о Голливуде, о знаменитых моделях и тонкостях профессии.Вдоволь натанцевавшись, мы взяли шампанское и решили продолжить у мужчин вномере. Оказалось, что наши люксы находятся рядом.

Зайдя в номер, мы расположились на огромном кожаном диване истали рассматривать эскизы, которые кутюрье привезли из Америки. Мынаслаждались шампанским, медленной музыкой. А дальше – пустота, чернаябезмолвная бездна…

Я проснулась от страшной головной боли и с трудом открылаглаза. Перед глазами плыли непонятные круги. Рядом со мной полулежала Марта, ачуть дальше сладко посапывали наши американские друзья. Я взглянула на часы ивздрогнула. Двенадцать дня! Мы зашли в номер в два часа ночи. Неужели стольковремени я проспала?!

И вдруг я увидела телефон. Мне показалось, что я схватилатрубку молниеносно.., но в ней не было гудков. Видимо, Тигран успелпозаботиться о моей мигрени и отключил телефон и в этом номере. Положив трубкуна рычаг, я посмотрела на заспанную Марту и перевела взгляд на американскихдрузей.

– Колян, что вчера произошло? – спросил один другого начистом русском языке без малейшего намека на какой-либо акцент.

– Не знаю, мистика какая-то. Марта потерла глаза и залиласьгромким смехом.

– Танька, они русские, работают по той же части, что и мы!

Мужчины переглянулись и громко захохотали.

– Вчера, когда мы танцевали, я подсыпала клофелин им, а они– нам.

Навеселившись от души, если это можно было назвать весельемв нашем с Мартой положении, мы ушли к себе в номер.

Я упала на диван, обмотав голову мокрым полотенцем.

– Марта, а я и не знала, что от клофелина так болит голова!

– Теперь будешь знать. Дать тебе обезболивающее?

– Давай.

Я выпила таблетку спазмалгина и закрыла глаза. В ушахстучало, гудели виски.