– Сэр Рокфеллер считает, что там вполне может произойти покушение на его жизнь. Он просит вашей помощи и защиты.

Тварь ещё и помощи моей просит! Наглая выходка со стороны ублюдка, учитывая, что я сам лично готов свернуть несчастному шею, сектантам ещё в очередь становиться надо!

– А вы уже совершенно не способны обеспечить порядок своими силами, инспектор? – грубо прогудел я, не прекращая жечь детектива Фер огненным взглядом.

– В Доме будут присутствовать сантибы и экзорцисты, но сэр Рокфеллер настоял ещё и вашем присутствии и присутствии сэра Шорша. Естественно, не бесплатно – тысяча ялеров сейчас и ещё пять, если потребуется активное вмешательство, – для подтверждения сухих чётких слов Майер продемонстрировал небольшой кошель.

Глаза Салли словно говорят, что следует согласиться. Ехать, если вдуматься, недалеко, церемонии не длятся долго. Но эта сволочь Рокфеллер! Так уж и быть, но делаю я это не ради денег. Просто верю глазам Салли, хотя с какой стати мне верить этой прохвостке?…

– Ждите, – и дверь захлопнулась перед носами гостей.

Когда мы с Истером были готовы, все дружно попрыгали во вместительный экипаж. Одним из тех двоих, кого я принял за сантибов, действительно был стражем порядка, а вот другой оказался телохранителем Гамильтона: спутал из-за похожего прикида. Компания прямо превосходная! С большей охотой прыгнул бы в первый попавшийся Блик и остался там…

– Я досконально изучила досье Гроула, но, можете себе представить, ничего: ни адресов, ни знакомых, – Салли решила, что трястись молча нам не по душе.

Тут ещё и Майер:

– Наши сотрудники также не смогли ничего откопать. Были опрошены даже все психиатрические больницы города, но пациентов по фамилии Гроул ни в одной ни разу не было.

– Мы ловим призрака, – сыронизировал Истериан, подмигнув присутствующим.

Но на шутника никто не обратил внимания. Инспектор снял глупые окуляры, чтобы тщательно протереть, и невозмутимо продолжил:

– Сейчас мы заняты поиском информации о неком Кровавом Бутоне. Думаю, это вроде ритуала или чего такого. Отправлены запросы в отделения других городов Альбиона, где уже сталкивались с организованными сектами, так что результат должен появиться скоро.

– Желаю вам удачи и терпения, – глухо отозвался я, угрюмо сжавшись в углу, – Терпение вам особенно пригодится, когда вы что-то да откопаете и поймёте, насколько же всё это бесполезно.

За окном появилась полоса воды – небольшое ответвление Азметы. Мы проезжаем короткий мост, прозванный Мостом Невежд. Ехать оставаётся совсем ничего.

– Арестованные по-прежнему молчат, – невзначай обмолвился Майер, – Допросы ведут лучшие сотрудники, но это не даёт результатов.

– А вы не пробовали пытки? – оживлённо спросил полукровка.

Майер со сдержанным недоумением посмотрел на кривляку Истера:

– Мы не пользуемся такими методами, – судя по тону, ответ можно интерпретировать как «Пробовали – не помогло».

– Что вообще известно следствию на данный момент? – напрямую спросил я.

– Сектанты, под предводительством Гроула открывают порталы по всему городу, очевидно, для слияния с… демонами, либо других целей. Производят убийства, ориентировочно, ритуального характера. Охотятся за реликвиями сэра Рокфеллера, также неясно зачем. Падший Падре стоит во главе всего и стремится к некоему Кровавому Бутону, связанному с его нездоровой психикой представлениями о смене мирового порядка, о приходе правления некой тёмной сущности, ну, вы представляете себе бред фанатика…

– А что говорят экзорцисты? Они же тоже заняты делом?

– Да, часть сотрудников отдела по борьбе с демонами активно занята работой по части демонов и Бликов, – подтвердил мои слова инспектор, – И они кое-что нашли относительно последних.

То самое, что я услышал из уст Максимилиана, но так долго не решался проверить?

– Математическая модель мира?

– Удивлён, что вы догадались, – Майер и ухом не повёл, и тон голоса не поменял.

– О-о-о, Август, да у тебя появились секреты! – укоризненно, но мягко уколола меня Салли.

Следовало сказать ей раньше: не пришлось бы выслушивать глупых нотаций потенциальной истерички.

– К сожалению, дальше этой фразы из трёх слов я не ушёл.

– Тогда я расскажу, – вызвался очкастый Майер, – Восемь лет назад три профессора Гольхского Университета Шроленсоуна, а именно: Лоренс, Мак Абель и Дюамель, начали громадный труд над построением математической модели мира. Её суть состоит в том, что все процессы, начиная от времени начала дождя и заканчивая точными координатами падения каждой капли, возможно просчитать при помощи построения сложнейших уравнений, формул и матриц. За годы они многого добились, но до завершения работы было, естественно, далеко. И как-то прошёл неподтверждённый слух, что профессора занялись исследованием Бликов, заявив, что их природа не так хаотична, как казалось раньше, но никаких подробностей.

Что-то опять выходит полная нелепица…

– Что же вы не расспросите математиков и не получите эти самые подробности?

Инспектор Майер медленно моргнул застеклёнными глазами и нехотя ответил:

– С расспросом возникают трудности, потому что профессор Эрнест Лоренс повесился два года назад, его коллега Сенав Мак Абель пропал без вести в прошлом году, а Проболо Дюамель исчезает всего две недели назад. Вынужден признать, что мы это скрываем.

– А допрос ректора университета? Коллег профессоров? – напряглась Салли.

– Ничего не дал.

– Следует этим заняться, не правда ли, Август? – подмигнула мне с задором Салли – Только, будь добр, поставь меня в известность, когда соберёшься действовать!

Очередной укол. Я привык выдерживать их сотнями, так что неумелый выпад детектива почти не заметил.

А экипаж тем временем прибыл на место, остановившись у поворота на небольшую улочку, движения транспорта по которой строго запрещено. Спорно? Ничуть! Когда я опишу это место, можно понять, что только так и возможно.

Наша колоритная группа выползла из кареты, как вода из пробитой бочки и стройной колонной двинулась по улице Пяти Королей.

До парламентской государственной системы на Альбионе долгое время существовал монархизм. За всю историю страной правили пять династий: Ориачи, Суи-Феленоры, Девярьяры, Боунджи и Саврасы. По аналогии с династиями и возникло название улицы.

Вымощенная плиткой от первого до последнего дома кривая, как извивающаяся змея, она тянется с севера на юг, располагаясь довольно близко к центру города. Но главная особенность узкой уютной улочки – она целиком укрыта стеклянным навесом, превращаясь в гигантский, длинный павильон. Сводчатый купол пропускает свет, демонстрирует гражданам небо, но не пропускает ни единой капли осадков, а сложные системы отвода дождевой воды не позволяют затапливать крыши домов. Здесь всегда будет сухо, покуда мэр выделяет деньги обслуге маленькой городской достопримечательности.