— Я буду скучать по тебе, моя девочка, — проворковал Джеймс в темноте, заключая Тилли в жаркие объятия.

* * *

— И ты должна приехать в отель «Пайнвуд» на чай, — сказал отец Роз, майор Рэнкин, добродушный вдовец. — Разумеется, когда посмотришь достопримечательности. К сожалению, много зданий разрушило землетрясение девяносто седьмого года, но Шиллонг все же остается красивым городом. И еще, Розалинда, не забудь свозить Тилли на озеро и показать ей гнездовья птиц.

— Хорошо, папа, не забуду. Ты действительно не хочешь поехать с нами?

— Нет-нет, я только буду задерживать вас со своими деревянными ногами. Мне и здесь хорошо. Посижу с биноклем. Идите развлекайтесь. Я присмотрю за ребенком и няней.

Подруги пошли вниз по крутой дороге от деревянного дома Рэнкинов, глядя на раскрывшуюся перед ними панораму Шиллонга.

— И не забудь повести Тилли в музей! — крикнул им вслед майор Рэнкин.

Роз помахала ему рукой.

— Конечно, не забуду.

— У твоего отца и вправду деревянные ноги? — спросила Тилли, залезая в повозку рикши.

— Нет, — прыснула Роз, — это он так шутит. У него артрит.

Тилли бросила взгляд на старый дом, почти дочерна потемневший от времени и дождей, на его украшенные затейливой резьбой двери и балконы.

— С ним все будет в порядке, — уверила ее Роз. — С Джейми, я имею в виду.

— В первый раз оставляю его, — сказала Тилли, приятно удивленная проницательностью подруги. — Странное чувство. Как будто мне чего-то не хватает.

— Папа позаботится о нем, — сказала Роз. — Да и твоя няня, похоже, знает свое дело.

— Это правда, — согласилась Тилли. — Но я все равно волнуюсь.

Она рассказала Роз о том, как няня Софи оставила ее, убегая из дома умерших Логанов.

— Какой позор! — заметила Роз. — Но Мира ведь не такая. Не представляю, чтобы она поступила так же бессердечно.

— И я тоже.

Тилли испытала угрызения совести за свои сомнения.

— Мира любит Джейми как собственного сына, она даже кормила его грудью пару недель. Только никому не говори об этом, Джеймс не знает.

После недели пребывания в Шиллонге Тилли почувствовала себя здесь как дома, чего не было с ней предыдущие долгие шесть месяцев после ее приезда в Индию. Еще через неделю она уже мечтала о том, чтобы переехать сюда жить, и подумывала убедить Джеймса выращивать чай на окрестных холмах, а не в знойных влажных долинах Ассама.

Тилли нравилась суета этого городка. Здесь было людно, но не тесно, и к тому же была библиотека, множество экзотических лавок и кинотеатр. Поросшие соснами холмы и живописное озеро напоминали ей Шотландию. Крики вяхирей были такими знакомыми, а ветер, продувающий построенный на горке скрипучий дом Рэнкинов, приносил аромат роз, вызывая у Тилли страстное желание по возвращении выращивать их в собственном саду.

Тилли скучала по Джеймсу, но не торопилась назад к замкнутой жизни в усадьбе Шевиот. Она ежедневно писала ему, но в ответ лишь иногда получала короткие записки, в которых говорилось, что он занят и рад тому, что она приятно проводит время.

Однажды в жаркий безветренный день в конце июня, когда молодые дамы прогуливались в парке у озера с Мирой, толкающей у них за спинами коляску с Джейми, Тилли вздрогнула, услышав свое имя:

— Тилли! Тилли!

Навстречу ей, раскинув руки, бежала маленькая девочка с темными косичками, потерявшая на ходу чепчик.

— Адела! — радостно воскликнула Тилли, склоняясь к обхватившей ее ноги малышке.

Рассмеявшись, девочка поцеловала Тилли в щеку и сразу же вывернулась из ее объятий.

Вслед за дочерью появились Кларри и Уэсли. Тилли сердечно обнялась с Кларри и представила ей Роз. Кларри подошла и заглянула в коляску.

— Так вот он какой, мистер Джейми. Какой милашка!

Она тут же достала малыша из коляски и стала качать его на руках.

— А не завести ли и нам маленького братика для Аделы? — подмигнула она Уэсли.

— Положи его назад! — потребовала Адела, подскочив к матери и пытаясь забрать у нее малыша.

Уэсли быстро подхватил дочь и усадил ее себе на плечи.

— Мне хватает и этой маленькой шалуньи, — сказал он, а Адела тем временем, позабыв о ревности, принялась барабанить по тропическому шлему отца.

— А где Офи? — спросила она, с подозрением глядя на Роз.

— Она теперь живет в джунглях, — ответила ей Тилли, — со своим мужем, Тэмом.

— Я хочу посмотреть!

— Это не в наших джунглях, — сказал дочери Уэсли, — а очень-очень далеко.

— Я хочу увидеть Офи!

— Не сегодня, — сказал ей отец.

— Нет, папа, сегодня! — воскликнула Адела, хлопая ладошкой по его шлему.

— Сегодня же день твоего рождения, — напомнил ей Уэсли. — Ты что же, не хочешь посмотреть на жонглеров и акробатов?

Адела возбужденно завизжала и принялась болтать ногами.

— С днем рождения, малышка! — воскликнула Тилли, щекоча ее пухлую ножку.

— Скажи Тилли, сколько тебе сегодня исполнилось.

— Пять.

— Нет, не пять, — расхохоталась Кларри. — Тебе три года.

— Три и пять, — хихикнула Адела. — Тилли, идем с нами.

— На площади дают представление бродячие цыгане, — сказал Уэсли. — Мы будем очень рады, если ты пойдешь с нами.

Тилли взглянула на Роз, и та кивнула ей.

— У меня есть кое-какие дела. Почему бы нам не встретиться позже?

— Да, — с воодушевлением ответила Тилли. — И мы сможем все вместе пойти в «Пайнвуд».

Роз замялась. Она смущенно взглянула на Кларри.

— А почему бы вам не прийти перекусить к моему отцу? Адела могла бы поиграть у нас в саду.

Повисло неловкое молчание. Тилли заметила промелькнувшее на лице Уэсли раздражение, но не поняла его причины. Неужели Кларри с Аделой был заказан вход в отель как полукровкам? Или это Роз чрезмерно щепетильна?

— Да, это было бы чудесно, — торопливо согласилась Кларри. — Спасибо.

С тоской в глазах она положила Джейми назад в коляску, и они вместе пошли дальше.

— Прости, что мало писала, — сказала Тилли, до сих пор чувствуя вину за то, что отклонила приглашение Робсонов на Рождество.

— Не извиняйся, — ответила Кларри. — Я знаю, сколько времени и сил забирает новорожденный. Жаль, конечно, что я не смогла к вам приехать, но я не хотела ставить тебя в неловкое положение.

— Не было бы никакой неловкости, — вспыхнула Тилли.

Кларри взглянула на нее с недоверием.