— Не могу, — ответила я. — Я продала ему свою душу.

— Что? — вскрикнули сирены. Они отпрянули от меня, сморщив носики. — Зачем Вы так поступили? Когда Вы успели?

— На «Пекоде», — солгала я. — Прямо после урагана. Вы все испугались и уплыли. У меня не было выбора.

— Ну, тогда Вы сможете вернуть свою душу в течение семи дней, — сказала Сирения, словно я уже знала об этом.

Я подавила улыбку. Не знаю, что я делала в тот момент. Я просто хотела отделаться от них, угодив в лапы Судьбы.

— Точно, — сказала я. — Вы должны доставить меня к нему. Я продала ему свою душу в то утро, когда утонул «Пекод». Сегодня мой последний шанс. Вы мне поможете?

— Конечно, — сказала Сирения, снова приблизившись ко мне. — Бедняжка, продали свою душу Судьбе. — Они окружили плот. — О чем Вы только думали? Разве Вы не знаете, что произойдет с Вами в будущем, продай Вы ему свою душу? Он ведь питается людскими страданиями.

— Я не могла рассуждать трезво, — ответила я. — Как тогда, когда я отказалась встретиться с безымянной ведьмой. Теперь я сожалею об этом.

— Мы прощаем Вас, Моя Королева, — сказала Сирения. — Она тоже простит Вас.

Все оказалось проще простого. Но это сработало. Сирены были злыми, безжалостными и хитрыми, но они все равно оставались сиренами. Они практиковали то, как я уже позднее узнала, что называли всеобщим грехом: глупость.

Они соорудили для меня плот. Я ушла от Ангела, не обернувшись, в противном случае они распознают мою слабость и заподозрят меня в обмане. Если все пройдет удачно, я еще вернусь к нему.

Пока сирены гребли, они напевали свои русалочьи песенки. Забавные, смешные и бессмысленные.

Греби, лодочка, греби скоро.

Русалочка на дне моря.

Мир оказался безумнейшим местом. Боги прятались за личиной зла. Счастливые концы были всего лишь сказкой. Выживание требовало каждодневного труда. Ни черного, ни белого. Большинство вещей скрывались за вуалью серого. Не существовало оттенков шоколада или молока. Повсюду властвовала кровь, цвет жизни. Кровь хороша только тогда, когда дана тебе во спасение жизни, но берегись, если ты растратил ее слишком много. Я потихоньку училась играть в жизнь. Порой у меня все же возникало ощущение, что в этой игре я так и останусь новичком.

Вцепившись в свой мешок, я позволила им отвезти меня к Веселому Роджеру. Я подумала, что, наконец, поняла предназначение мешка, который Зола дала мне. Она сказала, что ей не интересно, что там внутри, зато интересна ценность самого мешка; ее мать дала его ей много веков назад. Мне также было не интересно, что внутри, хотя Капитан Ахав утверждал, что я смогу вызвать Лунную Девушку при помощи этого. Мешок придавал хоть какое-то значение моему путешествию. Если бы не он, я не смогла бы бороться с судьбой. Существовала некая вероятность, что однажды я смогу отдать его Леди Шалот, и поступить тем самым правильно, получить вознаграждение на всю свою оставшуюся жизнь.

Я ощущала, как он греет мой живот, взбираясь на судно Капитана Крюка. То, что я собиралась сделать, было совсем неправильно. Но на данный момент, это было единственно верное решение. Пока что.

Сегодня я решила выжить. Я выбрала меньшее из двух зол. Завтра мне предстоит еще одна схватка. А после еще одна, и я не намерена сдаваться.

Глава 50

Мир Сновидений Фейбл

— Для того, чтобы Принцесса Скорби могла жить, нам нужно временное сердце и оно нужно нам прямо сейчас. — Баба Яга взмахнула своим сверкающим ножом в сторону Фейбл. У них не было времени обсуждать, что только что произошло и что происходит сейчас. — Нам нужно немедленно разрезать ей грудь и вложить сильное сердце, пока мы не соберем частички ее сердца от каждого из вас!

Фейбл поняла, что теперь ей и Бабе Яге нужно работать сообща, чтобы спасти Шу, у каждого были на то свои причины. Фейбл хотела спасти друга, которого любила и удостоверится, что они будут жить с Локи, может быть даже, долго и счастливо в Реальном Мире. Баба Яга хотела спасти Шу для Королевы, чтобы та смогла однажды завладеть ее сердцем.

— Может, возьмете мое сердце? — спросила Фейбл, не совсем уверенная в искренности своего предложения.

— Я бы разрезала тебя на кусочки и пожарила в своем подвале прямо сейчас, — ответила Баба Яга. — Твое сердце не подойдет. Не подойдет даже сердце этой стеклодувщицы, что лежит на земле.

Серена определенно заснула далеко и надолго. Фейбл задумалась, почему их сердца не подходят, чтобы спасти Шу.

— Ваши сердца не подойдут, потому что если заклинание сработало, тогда они весят больше двадцати одного грамма, — объяснила Баба Яга. — И всепотому что этой глупой вселенной требуется соблюдать баланс, Шу нужно сердце весом двадцать один грамм, чтобы остаться в живых.

— Вы имеете в виду парня или девушку шестнадцати лет или даже старше? — Фейбл вспомнила разговор Семи Потерянных.

Но если вселенная требовала баланса в определенном весе сердца, что тогда случится с ними, ведь они осмелились выступить против? Лэдл была права, когда сказала, что для Семи Потерянных последствия могут оказаться плачевными. На волнения времени не осталось. Им нужно было немедленно спасти Шу.

— Сколько у нас времени? — спросила Фейбл.

— Не уверена, но попытаться стоит. Вот только примет ли она новое сердце или нет, — ответила Баба Яга, укладывая Шу в специальную позу для ритуала. Больше было похоже на операцию по пересадке сердца в Реальном Мире. — Ох, Королева Скорби, простите меня, — причитала Баба Яга. — Королева выпьет мою кровь и уж точно искупается в ней с молоком и шоколадом, после того как узнает, что произошло с ее дочерью.

Она пнула Шу своей куриной ногой, надеясь, что та просто очнется.

— Думаешь, я пытаюсь спасти ее жизнь, потому что она мне нравится? — Она взглянула на Фейбл. — Я должна спасти ее, так что мы вернем ее назад, или же Королева никогда не сможет завершить превращение. Она проведет остаток жизни, выпивая кровь юных девушек, чтобы оставаться красивой… или хотя бы на половину красивой.

— Дайте мне пару минут, — сказала Фейбл. — Я — быстрый бегун. — Раз уж Баба Яга поотрубала ноги лошадям, так что ими не воспользуешься… да, это сделала Баба Яга, разве нет? Фейбл пришлось бежать. — Я вырву сердце первому, кого встречу. — Она сама не поверила, что только что сказала. Без сомнений, с ней уже что-то было не так.

Глубоко