- Ну а кого давать-то? Вот Простакова да Валетова.

Лейтенант, зная эту четверочку, спевшуюся за время, пока они тут в лесах шарились, разрешил им отправляться в деревню и пошукать насчет выпивки.

«Какая на фиг теперь разница? - думал лейтенант, сидя у костра и вороша угли. - Ну подумаешь, выпьем тут немного, че, кого коснется? Глухой лес. Пусть вон за порядком да скотиной смотрит Холодец. Еще и комбат-придурок! Заслал черт знает куда, теперь требует, чтобы мы еще все здесь с голоду подохли».

* * *

Несмотря на лай соседской собаки, Резинкин сиганул через высокий забор, подошел к большой избе и тихонько пальцем постучал в известное ему окошко. Оно тут же отворилось, и мужики, засевшие за забором, увидели в темноте голову с длинными, ниже плеч, распущенными волосами, которая из окошка свесилась к Резинкину. Молодые чмокнулись на зависть подглядывающим солдатам.

Резина начал шептать, девчонка живо закивала головой, посмотрела в сторону забора, хотя она не видела, кто стоит за ним, но уже знала, что сегодня Витек пришел в деревню не один. А поскольку Света была девка деревенская, она прекрасно понимала молодых мужиков. Ведь они не больные, здоровые и поэтому выпить хочется. Также знала Света о тридцати глотках в лесу, и каждому надо, по нашим-то меркам, ну хоть пол-литра. Соответственно, нужно было бы две десятилитровые бутыли.

Она посмотрела на те деньги, которые принес Витек, и прошептала ему, что здесь маловато, но она добавит от себя. Резинкин поклялся ей служить верой и правдой и обязательно отработать аванс.

Тормоша задремавших собак и полусонных бабулек, Резина пошел вместе со Светой по единственной улице деревни. На зависть пацанам, а особенно Лехе Простакову.

Вот это служба! Ходит посреди деревни с широкозадой, высокой бабой, молодой, налитой, и стучит в калитки, и сливает в одну десятилитровую бутыль весь самогон, который им выносят.

- Ну и компот получится! - пробормотал Валетов. - Представляешь, ведь каждый по-разному гонит. И это все в одну кучу.

- Получится усредненный градус, - научно высказался Балчу.

Когда наконец Резинкин попрощался со Светой, которая тянула его на сеновал, он вырвался из ее объятий, и четверо потащили две десятилитровые бутыли к реке.

Самое тяжелое было впереди - это переправа. Для того чтобы не рисковать и в целости доставить ценный груз на другой берег, солдаты переплыли реку, долго шарили по берегу до тех пор, пока не нашли пару бревен, и привязали к ним с помощью ремней и лямок вещмешков бутыли с самогоном. Медленно-медленно стали переправляться на другой берег, преодолевая сносившее их течение.

Когда операция была завершена, Резина простился со своими товарищами и пожелал им приятно провести вечер, а сам снова бросился в воду, чтобы возвратиться в деревню, где была оставлена раздосадованная Света, которая старалась-то, бабулек тормошила ради того, чтобы сегодня на ночь Витя остался с ней.

Отпустив с легкостью Резинкина, трое потащили бутыли к поляне, где никто не спал. Люди знали о предстоящем мероприятии - дай бог здоровья товарищу лейтенанту. Забухаем!

Балчу, как самый маленький, ничего не нес, он шел то впереди, то сзади, то сбоку и подбадривал пыхтящего Валета и Леху до тех пор, пока они не вышли к стойбищу.

Поставив около ног лейтенанта бутыли, солдаты громко и отрывисто дышали.

- Тише, - цыкнул на них Мудрецкий. - Майор спит. Разбудите, тогда кобздец. А где Резина?

У Балчу был уже готов ответ:

- Товарищ лейтенант, рядовой Резинкин пошел отрабатывать за все это.

Мудрецкий ухмыльнулся.

- Ладно, давайте по чуток. - Потом он опустился рядом с бутылками на корточки и воскликнул: - Вы че, вы охренели! Куда столько набрали? - Он не ожидал, что на сто пятьдесят рублей можно припереть двадцать литров. - Это че такое, ну-ка, - он сам взял крышку с котелка Валетова и скомандовал Простакову: - Плесни.

Ему налили два булька из толстого горла, примерно граммов сто, не меньше. Мудрецкий втянул приятный запах самогона:

- Ну и коктейль поди в одну бутыль сливали?

- Ага, - подтвердил Балчу, улыбаясь в темноте.

- Ну ладно, дайте мне кусок говядины соленой. У нас осталось что-нибудь?

- В аккурат вот на закусь и осталось. Сегодня, наверное, последнее добьем. Завтра все.

- Ну не все… Река прокормит.

Мудрецкий поглядел в темноту, не видя никого, но ощущая, что сидящие рядом с тлеющими кострами солдаты смотрят в его сторону, поскольку не видеть его, стоящего близко с большим костром и держащего в руках крышку от котелка, было невозможно.

Он залпом выпил и закусил говядиной. Посмотрел на глядящих прослезившимися глазами, скомандовал:

- Наливай!

* * *

Утром майор Холодец проснулся от холода.

Этим летом жарило вовсю. Солнышко выжигало траву на полянах. Дождя давно не было, а он ой как не помешал бы: сразу стало бы и в лесу свежее, может быть, и с рыбалкой бы дела наладились. Хотя дождь и рыбалка - вещи не всегда взаимосвязанные, но почему-то многим во взводе казалось, что если пройдет дождь, то и рыба станет клевать лучше.

И вот он, дождик. Крупные капли падают в едва дымящиеся, уже не горящие костры, и вскоре прямо на глазах у Холодца из черной здоровой тучи, которая затянула все небо, пролился настоящий ливень.

Но, как это ни странно, никто, кроме него, не вскакивал и не собирался прятаться под деревья: люди лежали вповалку около костров. На этот раз майор обратил внимание на не слишком-то естественные позы, в которых спали около костров солдаты. Некоторые лежали просто посреди поляны, раскинув руки, - им не нужно было огня для того, чтобы согреться с вечера и уснуть.

Протирая глаза, майор под дождем перешагивал через тела и как-то незаметно для себя оказался на краю стоянки у леса. Обернувшись, он увидел ужасное зрелище и вздрогнул. Слева от него на деревьях были повешены Валетов и Балчу, они раскачивались под порывами ветра, а под ними, развалившись прямо на земле, спал Простаков.

Майор кинулся к болтающимся в воздухе солдатам и, подбежав, увидел, что они висят на стволах здоровых сосен, но повешены они не за горло, а за шивороты кителей на небольшие торчащие сучки. Вздернули их так высоко, что снять их майор был не в состоянии. И первым делом он начал расталкивать валявшегося в беспамятстве Простакова.

- Рядовой! Рядовой! - кричал он в ухо Лехе, склонившись над ним. - Снимите быстро, снимите солдат!

Леха проснулся, подскочил и уставился пьяными глазами на Холодца.

- А?! Что такое, товарищ начальник штаба?! - выкрикнул он на всю поляну, после чего несколько тел вздрогнули и пришли в движение.

- Быстро снимите их! - кричал Холодец, показывая пальцем на болтающихся Валетова и Балчу.