Вспышка – и вот мы тащимся по краю какой-то каверны. В провале булькает и пузырится омерзительная грязь, торчат оплавленные стальные пруты, обгрызенные бетонные балки. Вверх бьют испарения настолько зловонные, что не помогает фильтр маски, в горле кисло першит. И что-то воет на соседней улице, воет пронзительно, тоскливо и страшно. Свет далеких фонарей мигает и слабеет, словно в испуге, и в сумраке грота виден гигантский паукообразный силуэт, лениво переползающий с одного дома на другой.

Ругается Мора, и все падают на пол. Меня бесцеремонно волокут, как тюк с тряпками, камни рвут одежду и царапают кожу. А по ушам бьет громогласный и зловещий голос мрака, сердце грозит разорваться, мысли расползаются как гнилые нитки. И лишь боль в левой руке помогает, подобно якорной цепи держит в реальности. Мир то заливает белым и черным, то он становится каким-то прозрачным. Вокруг обеспокоенно мечутся кошки-тени, сверкают узкие глаза-щелочки.

Сколько так продолжалось, сколько циклов осознанного и бессознательного пережил, не помню. Долго. Много. Весь путь от обители Анклава к старому порту. И, пожалуй, лишь по счастливой случайности нас не сожрали, не нашли твари, никто ничего не сломал и не поранился. А сама дорога выдалась хоть и тревожной, длинной, но мы ее преодолели.

Наемники – любимчики судьбы, не иначе. А может, мало-мальски серьезные монстры кинулись в верхний город, где я устроил переполох. Кто знает.

Как бы то ни было, но разум потихоньку трезвел, вырывался из липких объятий боли и пустоты. И где-то ближе к концу пути, когда шагали по тоннелям старого порта, я смог самостоятельно передвигаться. Не без поддержки наемников, прихрамывая и ругаясь, но плелся по коридорам и залам. Мимо складов, ремонтных мастерских, офисов торговых компаний. Оскальзываясь на кучах щебня и спотыкаясь о ржавые железки, удивляясь, как подчиненные Лиама умудрились найти настолько хороший путь.

Странно, но завалов и подтоплений тут не так много. Да, хватало разрухи, ржавчины и тлена, плесени. Встречающиеся механизмы превратились в груды хлама, под ногами скрипело битое стекло, чавкал мох. Но, против ожиданий, нам не пришлось брести по пояс в воде, хотя та журчала где-то рядом, за стенами. То ли работали дренажные системы, сохраняя часть портового района в относительной целости, то ли невероятно и несказанно повезло.

А уж когда мы приблизились к причалам и зашли в одну из ремонтных мастерских, где висел на цепях древний, как дерьмо хтонических монстров, батискаф, я уверился. Не иначе Мора и компания продали душу дьяволу. Ну или принесли жертвы древним богам.

Кроме прочего оказалось, что в цехе есть и причальная труба, заполненная густой зеленой жижей, в которую превратилась морская вода за многие столетия. Однако валы механизма шлюза со скрипом и огромным трудом, но проворачивались. Имелись необходимые инструменты, пусть и покрытые толстым слоем ржавчины. А рекуператор у стены хрипел и булькал, но создавал приемлемую для дыхания атмосферу.

Удивительно. Невозможно. Так фартит один раз на тысячу. И если случается, то потом приходится расплачиваться повальным невезением, а то и чем-то похуже. Старые боги не любят раздавать удачу бесплатно.

Через минуту, когда ворота мастерской задраили, а меня бросили у одного из прогнивших до состояния рыжей трухи станков, пришло осознание: не все так однозначно. План наемников равно попахивал авантюризмом на грани безумия. Ведь сам по себе батискаф мало того, что являлся старым и грубым выкидышем времен, когда корабли строить не умели, так еще и был сломан. Да и наивная вера в то, что получится без проблем проплыть по причальным трубам, не врезаться в завалы или заклинившие ворота, пробиться через сети, внушала скепсис. Ну не бывает таких чудес, не бывает.

Или случаются?..

Битых полчаса я сидел на полу, лениво размышлял на эту тему, пока наемники суетились, рылись среди хлама в поисках подходящих инструментов, потом опускали батискаф ближе к полу и пытались открыть боковой люк, осматривали снаружи и изнутри.

– Тут брешь! – подал голос Том, обойдя аппарат по кругу. – И сбоку тоже!

– Я заварю, – прогудел Олифф. Принялся рыться в бездонном рюкзаке и вскоре извлек портативную газовую горелку. – Поищи пока подходящие куски железа, очисти от ржавчины.

– Ладно, – неожиданно покладисто согласился белобрысый маньяк. Но добавил с сомнением: – Не расплющит? В те времена вроде б не упрочняли и не рассчитывали, что город уйдет глубже.

– Давление в причальных трубах невысокое, – ответила Мора вместо здоровяка. – А после того, как пройдем главный шлюз, нам останется быстренько утонуть. Контролируемо, конечно. Произойдет достаточно стремительно, так что корпус максимум деформируется, но не сплющится. Ну намокнем слегка. И что? Переживем. Строили тогда пусть без участия гностиков, но с мозгами. Не лодка, а батискаф, их рассчитывают на хорошие глубины.

– Корпус толстый, – подтвердил детина. – Должно получиться.

– Вот теперь, когда выслушал мнения компетентных специалистов, стало намного легче, – съязвил блондин. – Но вы так и не сказали, что с заданием… получилось?

– И да, и нет, – поморщилась рыжая. – Но Лиам разберется.

– Хм, – промычал Том. – Как-то неоднозначно. Но ладно. Что будем делать с этим? Если не нужен, отдайте мне, развлекусь. Давно мечтаю.

Психопат достал нож и показал жест, будто дирижировал. Широко улыбнулся и бросил взгляд, словно намечал, с чего начнет: где разрезать, где вспороть и проткнуть. Чтоб кричал громче, но умирал медленнее.

– Думать не смей! – отрезала Мора. Тоже посмотрела на меня, скривилась, как от зубной боли. – Планы изменились. Отведем к Лиаму живым. Разберется.

– Будет в ярости, – хихикнул маньяк. – Сама знаешь, как обожает, когда грязные делишки идут не по плану.

– Переживу, – холодно ответила наемница. – Тебя, кажется, попросили достать железо.

– Бегу-бегу, – пропел Том.

Сделав издевательский книксен, белобрысый развернулся и отправился рыться в хламе. А рыжая лишь скрипнула зубами, вновь одарила меня нехорошим взглядом. Но промолчала и взялась помогать детине с ремонтом батискафа.

Работа растянулась на час или два, но закипела не на шутку. Блондин таскал листы железа, рыжая проверяла качество. Потом вместе очищали от ржавчины, били камнями и стальными прутами, скребли найденными тут же щетками. Олифф, вырезал кусок необходимого размера и примерял на аппарате, долго обстукивал кувалдой до нужной формы. Ну и наконец приваривал к корпусу.

Когда с заплатками закончили, детина принялся править рули, невесть при каких обстоятельствах погнутые лопасти винта. Остальные проверяли заклепки и подтягивали болты, затем потащили в батискаф баллоны со сжатым воздухом, канистры с мазутом, обнаружившиеся на одном из стеллажей.

Древняя машина, работающая на нефти. И как следствие – пожирающая кислород в чудовищных количествах. Одутловатая, толстая и нелепая, смахивающая на короткую сосиску, с помутневшими от времени иллюминаторами и толстой коркой ржавчины на корпусе. В салоне, несмотря на немалые размеры, могли комфортно расположиться лишь двое на полусгнивших металлических стульчиках, вчетвером же будет чертовски тесно.