Неудивительно, что наиболее громкие разоблачения предпринимали органы госбезопасности. В записке на имя И. В. Сталина от 20 марта 1933 года руководители ОГПУ докладывали о грандиозных хищениях и множественных арестах: «Из дел о хищениях, раскрытых ОГПУ за отчетные две недели, обращают на себя внимание крупные хищения хлеба, имевшие место в Ростове-на-Дону. Хищениями была охвачена вся система Ростпрохлебокомбината: хлебозавод, 2 мельницы, 2 пекарни и 33 магазина, из которых хлеб продавался населению. Расхищено свыше 6 тыс. пуд. хлеба, 1 тыс. пуд. сахара, 500 пуд. отрубей и др. продукты. Хищениям способствовало отсутствие четкой постановки отчетности и контроля, а также преступная семейственность и спайка служащих. Общественный рабочий контроль, прикрепленный к хлебной торговой сети, не оправдал своего назначения. Во всех установленных случаях хищений контролеры являлись соучастниками, скрепляя своими подписями заведомо фиктивные акты на недовоз хлеба, на списание усушки и на развес и т. п. По делу арестовано 54 человека, из них 5 членов ВКП(б)».

В той же записке содержалось описание еще нескольких случаев крупных хищений из, казалось бы, небольшого Таганрога: «В ЗРК завода имени Сталина в Таганроге (военный завод с 9000 рабочих) вскрыта большая хищническая организация в составе 82 человек, расхитившая из фондов рабочего снабжения продовольствия на 435 тыс. рублей по твердым ценам. В эту организацию входили служащие местных рыбзавода и мясокомбината». И еще: «В Таганрогском отделении Союзтранса ликвидирована организация в составе 62 шоферов, грузчиков и портовых служащих, среди которых выявлено значительное количество быв. кулаков, торговцев, а также преступного элемента. Организация при перевозках похищала в дороге грузы, перевозившиеся из порта. О размерах хищений можно судить по тому, что только зерна и муки расхищено около 1500 пудов».

Расследование экономических преступлений имело свою специфику и требовало от сотрудников уверенных знаний и навыков в хозяйственной области. Так назрел вопрос передачи этих функций в ведение специальной разыскной службы. В 1937 году таким органом стал Отдел по борьбе с хищениями социалистической собственности и спекуляцией (ОБХСС) в составе Главного управления милиции НКВД СССР. Первостепенной задачей новой службы стояла борьба со спекуляцией и хищениями социалистической собственности. Она комплектовалась за счет привлечения наиболее опытных сотрудников уголовного розыска. Начальник ОБХСС В. Я. Громилов, представляя отчет за 1940 год, отмечал результаты первых лет работы отдела: «В 1940 году агентурно-осведомительная сеть по борьбе с хищениями, спекуляцией и фальшивомонетничеством количественно и качественно значительно возросла, причем возросла она за счет первостепенных объектов: спекуляции, госторговли и потребкооперации, снабженческо-сбытовых организаций и т. д.».

За первые годы работы ОБХСС создал разветвленную сеть агентов и осведомителей. В том же отчете Громилов подчеркнул: «Сейчас редкий аппарат ОБХСС не имеет квалифицированных агентов <…> От балласта агентурно-осведомительная сеть в основном была очищена». По состоянию на 1 января 1941 года на службе правоохранителей находились 173 900 агентов и 127 000 осведомителей. Они активно использовались при расследовании преступлений. Первых внедряли в криминальные группы, на предприятия и учреждения, вторые негласно получали и передавали сотрудникам ОБХСС ценную оперативную информацию.

Агентурно-осведомительная сеть позволила существенно повысить эффективность разыскной работы. По итогам 1940 года начальник ОБХСС Громилов сообщал о более чем двукратном росте раскрываемости преступных групп по сравнению с показателями годом ранее. В 1940 году правоохранители выявили и ликвидировали 2065 «наиболее выдающихся хищнических, спекулятивных и фальшивомонетческих групп». Среди них в большом количестве числились группы «хищников», промышлявших в торговых организациях. Например, в филиале № 1 Ленинского показательного универмага, магазинах «Гастроном» и системе Мосплодоовощторга города Москвы были обнаружены и арестованы преступники, занимавшиеся обманом потребителей (обмеривание, обвешивание и т. п.). Численность криминальных групп составляла 20–30 участников, а нанесенный ущерб хотя и не подлежал точной оценке, но в каждом случае превышал 100 тысяч рублей.

В поле зрения сотрудников ОБХСС попало значительное количество «хищнических» групп на советских предприятиях, в снабженческо-сбытовых, заготовительных и сельскохозяйственных организациях. Так, на московском мясокомбинате им. Микояна было вскрыто 2 крупных и несколько более мелких преступных групп с более чем 150 участниками. За 1939–1940 гг. они расхитили 2,4 млн рублей государственных средств. При обысках у ряда преступников нашли и изъяли 900 тысяч рублей наличными. В Грузинской ССР в системе «Пищепромсоюза» раскрыли 2 крупные криминальные группы численностью 45 и 25 человек. Следствие показало, что совокупный ущерб от их грабительской деятельности исчислялся в миллионах рублей. Отдел БХСС управления милиции Украинской ССР выявил в системе «Заготзерно» преступную группу, которая похитила в общей сложности 400 тонн зерна. В Московской области на Павло-Посадском хлебокомбинате городской отдел милиции установил «хищническую» группу общей численностью в 62 участника. Только за 1939–1940 гг. они присвоили хлебных изделий на сумму свыше 1 млн рублей.

Деятельность ОБХСС продолжалась в военные и послевоенные годы. В 1947 году отдел БХСС был преобразован в Управление, а в 1979 году — в Главное управление. Несмотря на это, все советские жители продолжали именовать службу прежней аббревиатурой. Страх перед ОБХСС испытывали все, кто занимался снабжением, производством, распределением и продажей товаров. Проверки и аресты могли случиться в любой момент. Службы по борьбе с экономическими преступлениями боялись не только торговые работники, но и социальная элита того времени — партийные служащие. В народе даже возник вопрос-каламбур: «Почему КПСС боялась ОБХСС?» В целом создание специальной службы по расследованию хищений стало ответной реакцией на высокий уровень экономической преступности. Только профессиональные сотрудники, получившие исключительный опыт в розыске растратчиков и расхитителей, могли противостоять возросшему мастерству экономических преступников. Служба ожидаемо заняла значимое место в государственной, партийной и социальной жизни советского народа.

Цеховики

Несмотря на запрет проявления частной инициативы в экономике, в стране появились нелегальные производство и торговля. Созданию индивидуальных хозяйств способствовал ощутимый недостаток отдельных промышленных товаров. В 1960–70-е гг. в разных регионах возникли полноценные цеха по производству дефицитной продукции. Нелегальный выпуск промышленных товаров особенно процветал в республиках Кавказа и Средней Азии, где контроль центральной власти был некоторое время ослаблен. Так, в Грузии развивалось теневое производство трикотажных изделий. В Армении подобные цеха в большом количестве выпускали известную по всему Союзу обувь. Такие подпольные предприятия, как правило, создавались при государственных фабриках и заводах, откуда они получали нужные материалы и рабочую силу. Для прикрытия незаконной деятельности цеховики имели высокопоставленных покровителей в местных партийных органах. Например, грузинских цеховиков прикрывали первые чины местной коммунистической партии.

Показательным примером нелегального дела являлась трикотажная империя грузинского цеховика Отари Лазишвили. Он начинал с подпольного производства хозяйственных сумок-авосек, поэтому в криминальном мире он получил известность под прозвищем Сумчатый волк. Заработав первый капитал, он развернул выпуск рубашек и заграничных плащей. На последние он наклеивал поддельные этикетки иностранных брендов и продавал на черном рынке под