в письме Фергюса. Эта опушка была в стороне от дорог, ведущих к Депьярго. Через двое суток их друг должен был появиться с картой горных районов, как они надеялись. Оставалось только ждать.

В течение этих двух дней Нелли готова была пристукнуть и обозлённого Торментира, и собственную мать. Их пикировки достигли своего апогея. Мелис сразу просто удирал куда-нибудь подальше под благовидным предлогом, а Лидброт покачивал головой и пытался сгладить конфликт. Нелли только вздыхала: «А ещё взрослые люди называются!».

— Мама, — однажды сказала она. — Чего ты так злишься? Он же просто ревнует тебя к Фергюсу, разве это не ясно?

— ЭТО мне ясно, — подчёркнуто спокойно ответила Эйлин. — А ещё мне ЭТО безразлично.

— Ну, ма-а-ма, — протянула Нелл. — Мне его даже жалко. Ты разговариваешь с ним с таким презрением. Или с ненавистью, даже не знаю.

— Я очень вежливо разговариваю, очень спокойно. Это он мне корчит рожи на каждом шагу. Всё ему не нравится, всё ему не так.

Нелли отступала. Из намёков Мелиса она поняла, что Торментир что-то такое сказал её маме, на что та очень обиделась. Но Нелл не поверила этому. Ладно, решила она про себя, вот появится Фергюс, и тогда станет веселее. Глядишь, Торментир лопнет от злости, а мы посмотрим, как мама кинется его лечить. Вот тогда всё станет как прежде.

Но время шло, а Фергюс не появлялся. На исходе назначенного дня его отсутствие у всех вызвало нешуточную тревогу.

— Он попал в ловушку, и теперь надо идти выручать его, — волновалась Эйлин.

Торментир выразительно хмыкнул:

— Он не попал, а нам подстроил ловушку. Кто-то пойдёт его искать, его поймают, а оставшихся найдут и перебьют.

Лидброт нахмурился, Нелли и Мелис стали возмущаться, а Эйлин гневно сказала:

— Фергюс ничего плохого нам не делал! Он всегда хотел нам помочь! Просто он сейчас попал в беду, а мы должны выручить его! Солус, признайся, что он тебе не нравится. Ты просто неблагодарный…

Эйлин не успела закончить фразу, как Торментир взвился:

— Я — неблагодарный?! А ты какова?! Все тебя выручают, готовы защитить, а ты отсиживаешься за спиной у Лидброта, у меня, и потом говоришь, что я неблагодарный!

У Эйлин перехватило дыхание от гнева, ноздри раздулись, но она взяла себя в руки и спокойно ответила:

— Значит, я отсиживаюсь у тебя за спиной? Не волнуйся, больше это не повторится.

— Я предлагаю подождать ещё один день, а потом принять решение, — вмешался Лидброт.

Ни Эйлин, ни Торментир ничего не ответили.

В лагере поддерживали небольшой костерок, чтобы Фергюс, на чьё появление не переставали надеяться, смог найти их стоянку. Наконец Посвящённых сморил сон. Ночь вступила в свои права.

Глава 95. Эйлин ушла

Нелли проснулась рано утром. Светило солнце, вовсю щебетали какие-то птицы, и день обещал быть ясным и погожим. Внезапно она вспомнила:

— Мама, Фергюс не появлялся?

Никто не отозвался, только раздавалось сонное сопение Мелиса. Нелли озабоченно сдвинула брови и пошла осмотреть лагерь, не забыв при этом толкнуть ногой Мелиса в его спальном мешке:

— Не храпи!

Мелис что-то промычал, а Нелли продолжила свой обход. Спальник Эйлин был пуст, под тентом тоже никого не было. Торментир и Лидброт мирно спали на своих местах. Девушка встревожилась:

— Мама, мама! — настойчиво звала она. Ответа не было.

В конце концов она убедилась, что Эйлин куда-то ушла. Нелли быстро подняла всех на ноги:

— Никто не видел, куда девалась моя мама? Кто знает, где она?

Быстрее всех отреагировал Торментир. Он моментально вскочил, откуда только силы взялись:

— Её что, нигде нет?

— Нет, — мрачно ответила Нелл.

— Посмотрите вот сюда! — позвал всех Лидброт, склонившись над спальным мешком Эйлин. Под ним белел листок бумаги.

Лидброт прочитал вслух то, что там было написано: «Я отправляюсь в город. Убеждена, что Фергюс влип в историю. Постараюсь его выручить. Вернусь или подам весть о себе в течение дня».

Лица Посвящённых помрачнели. Обычно Эйлин рассуждала весьма здраво, и такого фокуса от неё никто не ожидал. Более всех была расстроена Нелли:

— Почему она ушла, даже не предупредив? Это же такой риск! А если теперь и с ней что-нибудь случится?!

— Будем надеяться, что в Депьярго она поведёт себя осторожно, — глухо обронил Торментир.

Нелли обратила на него взгляд:

— А что это вы такое сказали ей, уважаемый магистр Торментир, что она так ринулась на спасательную операцию? — с каждым словом она распалялась всё больше, переходя на крик. — Я знаю, что ты чем-то её обидел, она сердилась на тебя все эти дни! А вчера ты ей сказал, какая она неблагодарная и… и трусливая, что ли!!! Да, что-то в этом роде! А ведь она так хорошо к тебе относилась! А теперь она ушла и, может быть, никогда не вернётся! Это ты, ты виноват!!!

Выпалив всё это Торментиру в лицо, Нелли не стала дожидаться его реакции. Она круто развернулась и убежала под спасительную сень леса, размазывая по щекам слёзы.

Все были ошарашены таким приступом гнева. Торментир был бледен и молчал. Лидброт печально произнёс:

— Случилось то, чего я боялся. Личные счёты и неприязнь взяли верх над благоразумием и необходимостью держаться вместе. Правда, остаётся небольшая надежда, что всё закончится хорошо. Пойду-ка я разыщу Нелли, чтобы и она не натворила чего-нибудь сгоряча.

Лидброт поспешил вслед за Нелли в глубину незнакомого леса, и Мелис остался вдвоём с Торментиром.

— Как вы думаете, магистр, она… ещё жива? — робко спросил Мелис.

Торментир не смотрел в лицо юноше:

— Думаю, да, — отрывисто бросил он. И неожиданно для самого себя добавил. — Иначе я бы почувствовал.

Мелис набрался храбрости:

— Это же потому, что вы… любите её, правда?

Торментир упорно молчал, но это молчание и стало для юноши ответом, и он продолжил:

— Я ведь знаю, за что госпожа Эйлин так ужасно сердилась на вас…

— За что же? — Торментир сильно подался вперёд, придвинув своё лицо прямо к лицу Мелиса. В этот момент он сильно напоминал какую-то хищную птицу со своим крючковатым носом и бледным худым лицом.

Но сейчас страх Мелиса испарился. Он видел перед собой не грозного мага, а несчастного человека, на которого все набросились, а он и сам не знает, в чём