—Так и есть…— отозвалась Долгорукая.— Когда ходишь под смертью, начинаешь ценить жизнь совсем на другом уровне. И не откладываешь на потом ту радость, которую можешь доставить близким здесь и сейчас.

—А еще мне кажется, что после пусть маленькой, но все-таки войны мир стал значительно ярче: я по-другому чувствую даже песок, на котором сейчас стою!

Тут не смогла промолчать главная вредина семьи:

—Песок — ерунда: знала бы ты, какое сумасшедшее наслаждение после таких войн дарят ласки тех, кого искренне и беззаветно любишь!

—Да, пока не знаю!— подтвердила шеллемка.— Но очень надеюсь, что когда-нибудь как следует распробую и эту грань вашего отношения ко всему и вся.

—Распробуешь. Если не позволишь себе сходить с выбранного пути или двигаться по нему не вперед, а назад…— предельно серьезно заявила Хельга, а затем сгладила некоторую жесткость этой фразы мотивирующим шлепком по заднице младшенькой:— Ну, что встала, как вкопанная? Дуй наслаждаться плаванием в компании, вместе с которой любое озеро — по щиколотку, море — по колено, а океан… хм… до места, в котором ноги только начинаются!

Этого намека Юмми и ее тетка, естественно, не поняли, ибо не владели обсценной частью русского языка, ноЯзва сБестией их просветили. После того, как закончили ржать и, конечно же, еле слышным шепотом. Зато потом расхохоталась вся женская часть компании, а я, мысленно вздохнув, ушел под воду, пронырнул метров двадцать-двадцать пять, а затем, вернувшись на поверхность, неспешно поплыл в темноту. А уже минуты через полторы-две оказался в кольце дам, «страшно недовольных» моим побегом, и расчетливо направил их неуемный энтузиазм в нужную колею:

—Помнится, я что-то говорил о бонусе…

—Да!

—Было такое!!

—Ага. И нагло его зажал!!!

—Так вот, в окрестностях Замка сейчас минус семнадцать, безветренно и солнечно. Значит, имеет смысл сгонять вСавватеевку. За мороженым. На снегоходах.

—Мороженое — в такой мороз?!— спросила Юмми и спровоцировала взрыв веселья. А ее тетушка ощутимо напряглась и, дождавшись завершения лекции о правильном отношении к жизни, зиме и мороженому, расстроено вздохнула:

—Я бы с радостью составила вам компанию, но в моих планах пьянка сОльгой Леонидовной, получение тяжелых травм и последующее исцеление…

—Решилась?— зачем-то спросила Маша.

—Да: не хочу откладывать на потом то, чего хочу настолько сильно!

—Тогда поездка за мороженым поможет правильно настроиться на это мероприятие…— авторитетно заявила Язва.— Ведь, как известно, немного адреналина полезно в любых количествах. Кроме того, если ты привезешь Оторве Очень Большую Упаковку клубничного мороженого, то однозначно обрадуешь. И, что самое главное, в данный момент наЗемле середина дня, народ, сваливший вЧиту, наверняка еще не вернулся и… в это время мамашу Рата на пьянку не уговорить.

—Это меняет дело…— заулыбалась Авьен и выкатила нам претензию:— Тогда почему мы плывем не к берегу, а от него?

—Дык вы ж грязные, как чушки!— хохотнула Даша и, объясняя смысл слова, отсутствующего в темрисе, вывесила над водой голограмму с двумя премиленькими поросятами. Потом свалила от«оскорбленных» иномирянок и продолжила их подначивать:— А чушек желательно мыть как можно дальше от любимого пляжа и в две-три пары рук, чтобы они не брыкались и не мешали себя топить!

Догнать Гранда, в процессе вытягивании сродства соСветом иТьмой поднявшегося на восьмую(!) ступень и имеющую сродства как сВодой, так и сВоздухом, шеллемки, естественно, не смогли, поэтому включили головы и атаковали Язву. Бестия, конечно же, приплыла обратно. И отбила несчастных самоубийц у«озверевших» подруг. А потом помогла дотащить вымотанных недолгим сражением, но невероятно счастливых уроженок «мира будущего» до берега. Затем открыла «зеркало» в гостиную покоев Авьен, пообещала дамочкам, что мы заскочим за ними через половину роена и затолкала их в плоскость сопряжения.

В этот момент подала голос Хельга, «споткнувшаяся» при выходе из воды, не«очень удачно» опершаяся на мою руку и«совершенно случайно» влипшая в объятия:

—Чувствую себя в мелодраме — притащили сШеллема двух баб и обеих вот-вот пристроим к нашим мужикам!

—Это все, что угодно, только не мелодрама!— как-то уж очень серьезно заявила Шахова.— Юмми — богиня программирования в мире, до которого Земле еще расти и расти, из-за уже известного вам навета отвергнутая всем высшим светом и поэтому практически не вылезавшая из своих покоев. АСтепановна уже показала забитому ребенку надежную точку опоры, вот-вот подарит убийственную внешность, затем воспитает под себя и, в конечном итоге, намертво привяжет к семье. А это существенно упростит исследования Борисыча и пойдет на пользу роду!

—САвьен все чуть сложнее, но результат будет тем же…— дав ей договорить, усмехнулась Даша, подошла к нам и ввинтилась под мою левую руку:— Она аналитик военно-космических сил. Знаний в области, о которой мы, земляне, не знаем ровным счетом ничего, просто немерено. Дважды была замужем, и оба раза выходила за того, в кого тыкал пальцем покойный глава рода, соответственно, находила моральное отдохновение в службе. Причем не в подъеме по карьерной лестнице, а в добросовестнейшем выполнении должностных обязанностей. Да, даже умудрилась подняться до должности, соответствующей начальнику отдела аналитики при Генштабе Вооруженных Сил, но это не подарило ни дня нормального женского счастья. А тут несостоявшаяся смерть, переход в мир магии, харизматичный мужчина, вызвавший давно забытое томление души. И пусть «немного мутант», но наШеллеме эксперименты с внешностью проводятся больше сотни лет, так что такие роговые чешуйки давно никого не удивляют.

—АРат уже занят. Нами…— мурлыкнула Маша и не угадала:

—Неа: для них он слишком резкий и жесткий. Зато для нас — в самый раз…

6февраля 2113г.

…Переход к бодрствованию получился настолько плавным, что идея, которую я обдумывал во сне, не подернулась туманом забвения и не исчезла, а, наоборот, стала значительно «выпуклее» и понятнее. Поэтому я торопливо изучил собственное ядро, затем сравнил нужный сектор с теми же секторами ядер Язвы иБестии, нервно облизал губы и, выскользнув из захватов этой парочки, на цыпочках вышел в коридор. А там сорвался на бег, в режиме урагана пронесся по обязательной утренней «трассе», примчался в гостиную, упал на диван и открыл «Око» по координатам комма Маришки.

Степановна спала рядом с дедом, разметавшись по кровати, и в любое другое время я бы мгновенно свернул заклинание, а тут коснулся пальцами плеча, дал женщине открыть глаза и отпальцевал три коротких предложения:

«Ты мне нужна. В моей гостиной. Прямо сейчас!»

Не знаю, как она почувствовала мое состояние, но открыла «зеркало» от силы секунды через три, вылетела из него в двух шагах от меня, в спешке огляделась, не нашла ни умирающих, ни тяжелораненых, нахмурилась, в темпе проанализировала мой эмофон и, без особой спешки прикрыв рукой грудь, просвечивающую сквозь полупрозрачную ночнушку, включила режим «злобной бабки»: