американский десерт, изготавливаемый на костре во дворе или в летних лагерях в Северной Америке, Мексике и других странах. Состоит из поджаренного зефира и кусочка шоколада, сложенных между двумя крекерами), так что повторяй за мной.

— Как вообще кто-то может стать чемпионом по смор? — спрашивает Джулия, крутя в руках шпажку для зефира.

— Легко. — Я раскладываю ингредиенты: крекер, сверху шоколад, еще один крекер и зефир. — Ты должна идеально поджарить зефир и рассчитать время приготовления сэндвича. Все дело в температуре и времени.

— Это звучит нелепо, и студенты в колледже наверняка сплотились, чтобы надрать тебе задницу.

Я искоса смотрю на нее.

— К твоему сведению, первые два года в колледже я не умел готовить смор как следует. И только после того, как занялся исследованиями на втором курсе, я по-настоящему освоил это ремесло и преуспел в своем мастерстве, и это притом, что в то время я был никем, просто одним из многих придурков братства. Так что можешь взять свою теорию о надирании задницы и засунуть ее в свою собственную, идеального размера задницу. — Я протягиваю ей зефир, который она принимает с улыбкой.

— Ты очень серьёзно относишься к смор.

— Не сомневайся в моих способностях.

— Ты ведешь себя так, будто лучший во всем.

Я наклоняюсь к ней и шепчу на ухо:

— Потому что так и есть.

Положив ладонь на ее руку, я опускаю наши шпажки к небольшому пламени и начинаю процесс жарки. Нежно разговаривая, прижимая ее тело к своему, я рассказываю о самом важном в приготовлении идеального смор.

— Все дело в прожарке.

Она прижимается ко мне, прислоняясь головой к моему плечу, и ощущение ее близости и безопасности вызывает в моей груди прилив гордости. Она моя. Эта блестящая, добросердечная женщина — моя. Ничто не сравнится с тем, что я обладаю сердцем этой женщины.

— Прожарка, да? Дело не в ингредиентах?

— Шоколад Hershey’s, зефир Jet Puffed и крекеры Honey Maid — вот и весь секрет, никаких наворотов. Но когда жаришь, нужно запастись терпением. Нужно держать палочку высоко и постоянно вращать, вот так. — Накрыв ее руку своей, показываю технику, которую она быстро усваивает. — Ты обжариваешь изнутри, чтобы центр стал липким, и, когда зажмешь начинку между крекерами, зефир начнёт сочиться по бокам.

— И чтобы это выяснить, тебе понадобилось провести исследование? — поддразнивает она.

— К твоему сведению, я очень скрупулезный.

Она смеется и качает головой. Сосредоточившись на огне перед собой и вращении шпажки, она говорит:

— Можно кое-что спросить?

— Все что угодно.

— Почему ты решил пригласить меня на свидание именно сейчас? Почему не после колледжа? Почему не несколько лет назад? Почему именно сейчас?

— Честно? — Она кивает. — Помимо того, что мне нужно было зализать и залечить свои раны после твоего последнего отказа, — она драматично закатывает глаза, — я хотел убедиться, что ты готова.

— А как ты смог определить, что я готова?

— Ну, во-первых, я не собирался спрашивать тебя, когда ты училась в колледже. Отказ был слишком свеж, и тебе нужно было время, чтобы сосредоточиться на учебе. А когда ты закончила колледж и получила докторскую степень, я понял, что у тебя нет времени на свидания, хотя ты и пыталась, заводить какие-то дерьмовые отношения. Я был уверен, что твои отношения не продлятся долго, и не хотел проявлять инициативу, когда твои отношения заканчивались. Поэтому я ждал. Ждал, пока ты получишь докторскую степень и наладишь свой бизнес, ждал, когда ты будешь готова выделить время для себя.

— Как ты узнал, что нужно подождать?

— Потому что я знаю тебя, Джулс. Ты целеустремленная, и ничто не может и не должно стоять на твоем пути к достижению цели. Теперь, когда ты добилась желаемого, я почувствовал, что сейчас идеальное время, чтобы применить свое обаяние. — Я приподнимаю брови. — Когда я увидел тебя на сборе средств у Рэта, такую беззаботную и безмятежную, то мгновенно понял, что ты готова. Поэтому разработал план, и так получилось, что он сработал в мою пользу.

— Как и всегда.

— Я слышу сарказм?

Протягиваю руку и продолжаю вращать ее шпажку, напоминая ей о секрете успеха в приготовлении сэндвича.

— Возможно, чуть-чуть.

Она толкает своим плечом мое.

— Признайся, тебе нравится.

— О чем ты? Хочешь услышать, что ты не только хорош во всем, но и всегда прав?

— Я не во всем хорош, — поправил я.

В ее глазах сомнение, когда она смотрит на меня сверху вниз.

— Да брось, назови хоть одну вещь, в которой ты не преуспел? Черт, ты даже умеешь проигрывать, когда хочешь.

Я подмигиваю ей.

— Главное — стратегия.

— Ну же. — Она подталкивает меня локтем, отчего мой зефир опасно погружается в огонь. Я быстро исправляю ситуацию и бросаю на нее осуждающий взгляд. Она просто смеется. — Покажи мне свои недостатки.

— Знаешь, их не так уж много.

Она пристально смотрит на меня.

— И все же, просвети меня.

— Хоть я и ненавижу признаваться в том, в чем меньше всего преуспеваю, вопреки неверию, но в моей жизни есть области, в которых мне нужно совершенствоваться… — Она закатывает глаза, но наклоняется, рассматривая меня, словно бешеная собака в поисках пищи. — Если честно, я мог бы одеваться лучше.

Ее лицо вытягивается, губы приоткрываются.

— Ты ведь шутишь, да?

Я качаю головой и осматриваю свой наряд.

— Я одеваюсь слишком просто для человека моего статуса.

— Ты смешон. — Джулия качает головой и пытается отстраниться от меня, но я быстро обхватываю ее за талию и притягиваю ближе. — Это не недостаток.

Я смеюсь ей в ухо, а затем нежно целую мочку.

— Мне нравится, когда ты становишься такой раздражительной со мной.

— Не испытывай меня, Брэм. Я могу стать гораздо более раздражительной.

— Мне не терпится это увидеть.

Она снова закатывает глаза и отворачивается к огню, между нами воцаряется тишина.

Я, прикусывая щеку, пытаясь придумать достойный ответ на ее вопрос, такой, который удовлетворит ее любопытство, потому что именно этого заслуживает Джулия. Она не задает вопросы просто ради любопытства. Она спрашивает, потому что ей искренне интересно, и это одна из тех вещей, которые я больше всего в ней люблю.

И тут меня озаряет.

— Я не умею готовить на гриле.

Джулия поворачивается ко мне, и на ее лице отражается растерянность.

— Ты не умеешь пользоваться… грилем?

— Нет. — Торжественно качаю головой. — Как бы ни старался, сжигаю мясо нахрен. Любишь слегка палёные бургеры? Я тот мужчина, который тебе нужен.

— В это трудно поверить. Ты всегда зависал у гриля в доме братства.

Я хватаю ее за ногу и сжимаю.

— Все дело в восприятии, Джулс.