Поднимаю бровь.

– Королева ни за что не подписала бы указ о заточении Норриса. Дуэль – не преступление. Но вы напугали Норриса и вынудили его бросить вам вызов. В результате показали всем, что не спустите убийства ваших людей. В то же время сделали это безупречно, лишив родственников Норриса права на месть. Съёрд сам напросился на дуэль.

– У Норриса много родственников?

– Из близких – только младший брат. Но он обрадуется: вы сделали его съёрдом.

– ?

– Понятно, что он этого не скажет вслух. Однако, не убей вы Норриса, ему пришлось бы идти в армию. Вы будете драться с Брейди, босс?

Смотрю на начальника СБ. Это он к чему?

– Сквайр – хороший человек! – продолжает Элсли. – Честный и правдивый.

– Зачем он влез?

– Вы прилюдно оскорбили его, сказав, что дуэль с Диззи была подлой. Брейди ничего не оставалось, как вызвать вас. Иначе с ним перестали бы разговаривать.

Черт! Скоро полгода здесь, а все никак не привыкну к их феодальным заморочкам.

– Брейди из небогатой семьи, младший сын, приехал в Ним искать службу.

Как-то странно он ее искал…

– Норрису он всего лишь знаком. Подвернулся под руку, когда съёрд искал секунданта.

Элсли успел навести справки. Можем, когда захотим!

– Хочешь взять Брейди к себе?

– Да, босс!

– Под твою ответственность!

Элсли кивает. Тем временем труп Норриса унесли. К нам с пистолетом в руке приближается Брейди. Выглядит он подавленно, хотя шагает твердо. Неплохо держится. Брейди кладет пистолет на стол.

– Пистолет не нужно перезаряжать, – говорит тускло. – Съёрд не успел из него выстрелить. Всего лишь подсыпать пороху на полку.

– Желаете продолжить дуэль, сквайр?

– А у меня есть выбор? – вздыхает он.

– Выбор есть всегда. Мне совершенно не хочется вас убивать, черр. Более того, вы понравились Элсли, и он готов взять вас на службу. Согласны?

Глаза Брейди вспыхивают, но тут же угасают.

– Я должен отказаться от поединка?

– Разумеется.

– Благодарю, черр, но не могу. Меня посчитают трусом. А после того, как меня возьмут на службу, все подумают, что меня купили.

С гонором, значит.

– Можно обменяться выстрелами, – встревает Элсли. – Прицелитесь в сторону – и все!

Брейди задумывается. Похоже, такой вариант ему в голову не приходил.

– Вы можете меня ранить, черр? Неопасно?

Странное желание. Зачем ему рана? Ради чести? Вряд ли. Гадом буду, не обошлось без сердечных дел. Где-то на балконе с замиранием сердца ждет результата этой дуэли женщина. А Брейди не глуп. Раненый герой – это совсем не то, что герой без раны.

– В руку или ногу? – интересуюсь деловито.

– В руку! – спешит сквайр. – Левую. Только…

– С двадцати шагов я попадаю в пенни, – успокаиваю его. – Стреляйте первым, после чего замрите и не двигайтесь. Получите царапину.

Брейди кивает. Элсли поворачивается к публике спиной и, закрыв от нее столик, ловко вытаскивает из ствола кремневого пистолета пулю. Договор договором, а страховка не помешает. Затем Элсли поворачивается к балкону боком и у всех на виду сыплет на полку порох. Теперь нет сомнений, что пистолет в порядке. Жулик! Хотя… В земной истории на дуэлях мухлевали еще не так. И пулю в пистолет противника не вкладывали, и стреляли без сигнала, и шпагой кололи еще на пути к барьеру. Это в кино дуэлянты сплошь благородные. Жизнь – не роман. Умирать не хочется…

Заряжаю «Дерринджер». Брейди косится, но старается не подавать виду. Черр может передумать и запулить ему в лоб. Кто ему помешает? И, главное, кто упрекнет? Соглашение тайное, свидетелей нет…

Элсли вручает Брейди пистолет и поворачивается к балкону.

– Достопочтенные черры! Мой босс, черр Айвен, удовлетворившись смертью съёрда Норриса, благородно предложил сквайру Брейди прекратить дуэль…

Элсли делает паузу. Вот клоун! Ему бы в цирке выступать – шпрехшталмейстером. На балконе шелестят вздохи, лица разочарованные. А как же зрелище?

– Но черр Брейди отказался!

На балконе вопят. Особенно неистовствуют женщины. А вы думали, они здесь добросердечные? Для местных дам нет большего счастья, чем смотреть, как мужики убивают друг дружку из-за них. Среди раскрасневшихся от удовольствия лиц замечаю одно грустное. Однако! И личико красивое, и платье богатое. Голубой шелк в Ниме недешев. У Брейди губа не дура.

Идем с противником к барьерам, встаем друг против друга.

– Начали!

Брейди опускает пистолет. Целится на метр в сторону, хотя видел трюк с пулей. Демонстрирует лояльность. Делаю вид, что замешкался.

Бах!

Горящий пыж падает далеко в стороне. Если обратят внимание… С балкона доносится дружный вздох. Не любят меня здесь… Вскидываю «Дерринджер». Брейди замирает и слегка оттопыривает в сторону левую руку – на всякий случай. К балкону мы стоим боком, там не заметят. Вообще сквайр молодец. Добровольно пойти под пулю… А если у съёрда дрогнет рука? Во дворе устанавливается тишина. Слышно, как в отдаленной конюшне ржет лошадь. Совсем конюхи дело забыли.

Бах!

Брейди подпрыгивает, зажимает плечо правой рукой, после чего театрально опускается на колено. Переигрывает, на мой взгляд. Пуля его едва царапнула. Поворачиваюсь к дворцу. На крыльце вновь орут, но уже не так яростно. В этот раз Айвену ничего не угрожало. На балконе замечаю волнение. Женщина в голубом платье проталкивается к выходу. Вскоре она появляется на крыльце и, растолкав слуг, бежит к Брейди. За раненого можно не волноваться. Окружат заботой и теплотой – в прямом смысле этого слова.

Сую «Дерринджер» за пояс и иду к дворцу. На нижней ступеньке дворца меня встречает его правительница.

– Подавай завтрак, Мардж! – говорю громко. – Я проголодался.

На самом деле есть мне не хочется. Но так нужно. Завтра весь Ним будет знать: у Айвена прорезается аппетит после того, как пристрелит парочку благородных. Родится еще один слух. Любви ко мне он не добавит. Ну, и бог с ней! Oderint, dum metuant. Пусть ненавидят, лишь бы боялись!

После ампутации ног за мной прислали самолет из Брюсселя. В госпитале имперской армии мне сформировали культи на голенях, из легких извлекли осколки ребер. Шрамы на груди остались. Мне предлагали их удалить, но я отказался. Пройдя курс реабилитации, я научился пользоваться протезами и со временем восстановил физическую форму. На это ушел год. Все это время я следил за новостями. Империя не собиралась за меня мстить. Ей плюнули в рожу, и она утерлась, сделав вид, что ничего не произошло. Журналистам сказали: принц находился в Могадишо как частное лицо. Прискорбно, что он пострадал, но посещение Африки европейцами – дело рискованное.