– Ни хрена ж себе, – сказала Далия, дослушав рассказ. Глаза у нее к тому времени разве что на лоб не лезли. – Ты уже поговорила об этом с матерью? У нее есть какие-нибудь мысли насчет того, где сейчас может быть талисман?

Виви покачала головой.

– Я ей позвонила, но она не хочет ничего рассказывать. Только сказала, что я в опасности и должна быть осторожной.

– Да, но про это мы и так знаем, ничего нового. Где она живет? Как насчет того, чтобы нанести ей визит и поискать Геносис?

– Я даже не знаю, в каком она сейчас штате. Она отказалась мне сообщить. – Виви почувствовала укол стыда. Мало того, что ее мать похитила бесценный магический артефакт, она теперь еще и пустилась в бега. Однако Далия сохраняла спокойствие.

– Попробуй еще раз. Скажи, что ты в безвыходном положении и нуждаешься в помощи.

– Уже говорила. Не помогло.

– Значит, надо выходить на следующий уровень, – сказала президент. – Пробуди внутреннюю Дженнифер Лоуренс и сыграй так, чтоб за это «Оскар» полагался.

– О’кей, – неуверенно протянула Виви. Как и мать, она никогда не была особенно хорошей актрисой, и Дафна всегда вычисляла ее ложь. – А что будет, если я все-таки смогу найти талисман? Мы действительно отдадим его похитительнице Тиффани?

– Как только он будет у нас, я с помощью заклятья репликации сотворю фальшивку. В таком случае магические силы не окажутся в плохих руках. – Далия помолчала. – В наихудших руках, какие только бывают.

Виви кивнула, вытащила телефон и набрала номер матери. Раздалось несколько гудков, и в какой-то момент девушка встревожилась, что Дафна просто не ответит, не желая вновь оказаться втянутой в спор насчет талисмана. Уже решив, что сейчас включится автоответчик, она услышала слабое:

– Алло.

– Мама, это я. Слушай, я знаю, ты не хочешь об этом говорить, но это очень-очень важно. Мне надо с тобой увидеться.

Она старалась говорить как можно убедительнее, хоть и сомневалась, что ее голос может звучать еще более отчаянно, чем сейчас, ведь от того, найдут они талисман или нет, в прямом смысле зависела жизнь Тиффани.

Дафна немного помолчала, а потом произнесла:

– В нескольких милях от кампуса есть гостиница под названием «Роза и шип». Встретимся там через час.

Далия рядом с ней принялась бормотать заклинание.

– Взываю к Луне и Башне, источнику теней, стремящихся накрыть собою все, что лежит под ней.

– Мам, я не могу остаться в Саванне, – сказала Виви, делая шаг в сторону от старшей девушки. – Ты не понимаешь, тут опасно для… – Она ахнула и прервалась на полуслове, увидев себя в зеркале.

Оправленное в золоченую раму, оно висело за письменным столом Далии, отражая не Виви, точнее, не совсем ее. Кожа отражения была бледнее и даже с зеленцой, а лицо раздулось и потеряло форму, как у утопленницы. Из уха выполз червяк, и Виви при виде его издала полувсхлип, полувизг.

– Виви? – резко проговорила Дафна. – У тебя все в порядке?

Та отвернулась от зеркала и глубоко вздохнула.

– Виви? – снова спросила мать, на этот раз более тревожно. – Скажи, что с тобой?

– Ты была права, мне опасно здесь находиться. – Когда голос наконец вернулся к девушке, в нем слышалась дрожь. – Пожалуйста, мама, пожалуйста, мне надо уехать отсюда. Скажи мне, где ты.

На этот раз ее мать не колебалась:

– Я на острове Джейкилл, он немного южнее Саванны. Вистерния-Лейн, дом тридцать восемь. Тут ты будешь в безопасности, не сомневайся.

– Скоро увидимся. Очень скоро, – слабо выдавила Виви.

Закончив разговор, она обернулась и увидела, что Далия с улыбкой смотрит на нее.

– Отлично сработано, – сказала президент.

– Это и правда было необходимо? – Виви махнула в сторону зеркала, где ее отражение, к счастью, вернулось в норму. Несмотря на глубокие вдохи-выдохи, коленки у нее до сих пор подрагивали, а сердце билось слишком быстро. Не особо приятно видеть себя покойницей!

Далия пожала плечами:

– Зато у нас все получилось, правда? А теперь ты готова к небольшой поездке?

– Мы собираемся остановить Гвен, а не чаи гонять, – пробормотала Скарлетт, вылетая через входную дверь.

Она напугала Мэй, которая вздрогнула и рассыпала по крыльцу можжевельник, пачули и ромашку – растения, помогающие защитить от губительной магии. Едва девушка ощутила их запахи, как в голове осталась лишь мысль о ведьме, сворачивающей в сарае крысиную шею. Теперь нескольких травинок и веточек недостаточно, чтобы сделать их дом безопасным.

– Куда ты собралась? Мы же должны держаться все вместе! – крикнула ей вслед Мэй.

Ничего не ответив, Скарлетт прошагала по выложенной кирпичом дорожке и вышла за ворота. Впервые с момента поступления в Вестерли у нее возникло ощущение, что внешний мир безопаснее и приветливее, чем Дом Каппы.

Идя меж корпусов студенческих обществ, она миновала здание Пи-Ка с его величественными колоннами. Сердце разрывалось, а мозг услужливо подсовывал картинки того, что ее бывший парень, которого она всего несколько дней назад считала любовью всей своей жизни, проделывает с ее Младшей.

В последние два года Скарлетт четко представляла свое будущее и видела его. Оно жило у нее в голове, ясное до мельчайшей черточки, как будто уже существовало и просто ждало, пока они с Мейсоном в него войдут. После исчезновения Тиффани у Скарлетт не было возможности оплакать это совместное будущее, но сейчас, когда она торопливо шла по дорожке, переступая корявые корни деревьев там, где те пробились сквозь трещины в асфальте, на нее нахлынули равные по силе горе и гнев.

Как могла их первая встреча на Пикики стать всего лишь эпизодом закончившихся отношений? Как могло все, что они создали за два года, включая каждую общую, понятную лишь им одним шутку, каждый разговор, каждое признание в любви, просто исчезнуть, рассыпаться прахом, стать пылью под ногами, утратить всякое значение? Как ей пройти мимо Мейсона, встретив его где-нибудь в кампусе, будто он совершенно посторонний для нее человек? Как она могла целоваться с ним в последний раз, даже не зная, что этот поцелуй – последний?

А еще, думала Скарлетт, смахивая злые слезы, как он мог уже влюбиться в другую девушку? Как он мог так поступить с ней и с ее Младшей? И как могла Младшая так поступить с ней?

К тому же Виви была не единственной предавшей ее Воронихой. Вместо того чтобы устроить той разнос, Далия разве что не посмеялась над ситуацией. Такое вообще на нее не похоже. Президент знала, как много Мейсон значит для Скарлетт. Знала, как долго они были вместе. И какой это кошмар, когда одна сестра предает другую.

Того, в чем Скарлетт не сомневалась, осталось теперь не так много, но кое-что было ей предельно ясно: она намерена спасти Тиффани, причем без помощи так называемых сестер.