— Да, но что именно — я не знаю. Он говорил, это у тебя с рождения.

— Но что у меня с рождения? — спросила Аня, пытаясь найти ответ, хотя никто из них этого не знал, — Зачем ему это нужно?!

Антон пожал плечами. Даниэлд ведь не все сообщил своей любовнице, но суть передал, и теперь эта суть ясна Ане. Аня попала в полное отчаяние и не знала теперь, что ей сейчас делать.

— Я…я…я верю тебе… — слабо прошептала Аня, глядя Антону в глаза, — я чувствую, что мне и вправду стирали и мне казалось, будто моя новая охрана давно была мне знакома, как и ты…Андрей… Хотя почему-то мне кажется, что это не твое имя…

— От тебя ничего не скроешь, — улыбнулся ей парень, — меня на самом деле зовут Антон Вершинин, я просто представился именем своего давнего недруга, так как боялся, что меня здесь раскусят, но пока этого не было, да мне уже все равно…

Аня коснулась рукой к его щеке и, слабо улыбнувшись, прошептала:

— Антон… да…мне кажется, после твоего рассказа я начинаю что-то вспоминать… такой город, с двадцати шестью этажами, четырехэтажная школа, мой папа, семья, школьная подруга Вероника, Полина, сестра твоя, ты…

— Да, это наш город, в котором мы жили когда-то, Блатогорск называется, — сказал Антон, чувствуя сильный жар в теле. Кровь прильнула к его лицу, окрасив щеки ярким огнем.

— Да… я этот город во снах видела, он меня беспокоил, и теперь поняла, откуда он в моей голове… похоже я и вправду все вспоминаю, но не могу понять, как… Как будто внутри меня что-то сидит, и оно пытается вернуть мне забытые воспоминания, так как недовольно моей новой жизнью…

Аня перестала улыбаться и начала смотреть на одну точку, вслух размышляя:

— То есть, если тебе верить, то Петер является последней печатью, и благодаря ему Эрамгедон вернет эпоху своего древнего мира?

Антон слабо кивнул. Ему захотелось все это рассказать Петеру, сказать, что если он победит в войне, то не сможет вернуть Царство своей династии, а взломает четвертую печать и вернет эпоху Эрамгедона, сам даже не заметив этого. Петеру не удастся сопротивляться ему, так как он и есть четвертая печать, которая выполнит вскоре свое предназначение. Каждая из этих печатей, взломавшись, откроет двери к тому миру, который исчез давным-давно. Технологии все уничтожатся, планеты, уже не три, а триллионы, будут гнить в опустошении и в тотальном контроле нового правителя. И, как сказал Аристарх, те, кто чудом выжил после войны, не выживут в этой эре, и уничтожить злодея будет невозможно…

— Ох, как же все тяжело! — качала головой Аня, — Но меня сейчас беспокоит то, как мне жить дальше после твоего рассказа? Я чувствую, что Даниэлд врет мне, я вижу в его глазах фальшь… Но я не могу просто так взять и сбежать, хоть и хочу, так как мне жить такой жизнью очень тяжело… Но я замужняя, правительница…

Антон задумался насчет ее слов, захотел помочь ей выжить в этой ситуации, но в библиотеку забежала новая охрана Ани. Оля и Пит, подбежав к ней, сделали низкий поклон. Антон посмотрел в их лица и, в отличие от Ани, он не увидел никакого намека на то, что они тоже что-то вспоминают. В отличие от Ани, лица Оли и Пита были очень серьезными и совершенно иными, не такими, какие были раньше. И парню было обидно видеть свою жизнерадостную и улыбчивую подругу в строгой униформе и с отсутствием какой-либо радости на лице.

Оля объявила:

— Ваше Величество, мы вас повсюду ищем. Горничные сообщили то, что вы пошли в библиотеку, и мы вас мигом отыскали! Вас зовет муж, корабли королевской семьи Сомбреро совершают посадку на Лэндране. Вы должны их встретить.

По лицу Ани было видно, что ей трудно слышать от своих забытых друзей обращение к ней «Ваше Величество». Аня кивнула им и, поднявшись с кресла, сказала Антону:

— Спасибо тебе, я теперь смотрю на этот мир иными глазами. Я подумаю насчет наших последних слов, — сказала она с намеком на побег, чтобы охранники ничего не заподозрили.

Антон слабо кивнул, попрощавшись с ней взглядом. Аня изо последних сил махнула рукой и, грустно вздохнув, пошла вместе с охранной встречать иноземную королеву. Антон тоже поднялся с кресла и решил рассмотреть библиотечные книги.

Но ему и дышать теперь было тяжело. Парень почувствовал сильное сочувствие к Ане, ведь она в полной ловушке: сбежать из дворца невозможно, охрана тут кишит повсюду, и Даниэлд не захочет подавать на развод, пока не получит у нее эти тайные «девяносто восемь процентов».

Как же ему стало отвратительно, отвратительно за жизнь Ани, отвратительно и мерзко за Даниэлда и ужасно и тревожно от Эрамгедона. Что если и вправду скоро настанет эта эра Возрождения Древней Империи?

Антон одиноко бродил между стеллажами, стал около одного и, разозлившись от мыслей про Даниэлда и Эрамгедона, стукнул кулаком. Из одной полки выпали три книги. Увидев это, парень наклонился и взял их в руки. Когда он поставил две книги на место, заметил третью, с ярко-сверкающей синей обложкой, где было написано «Король Стафан Родригес».

Антон ощутил, как по спине пробежал холод… «Это имя…Это же автор той статьи про Аристарха, которую я вычитал в космо-самолете. А он, оказывается, король…»

Также в бункере на Титане ребята находили книгу Аристарха и Стафана, где они оба рассказали об ивенгах.

Ничего особенно в этой книге не было, кроме фотографии на обложке, где был изображен светловолосый молодой мужчина, одетый в похожую одежду, какую носит сейчас Даниэлд и рядом стоящий с ним Аристарх Аридверский.

«А вы, значит, были хорошо знакомы». — думал парень, наблюдая за их лицами. Аристарх и Стафан светло улыбались.

Антона заинтересовала обложка. Сев на кресло, парень раскрыл книгу и увидел, что она хоть была тоже старой, но буквы были голографические, страницы невидимые. Когда он перелистнул одну страницу, буквы все взмыли в воздух, и перед лицом появился голографический текст, который он смог прочитать:

Король галактики Сомбреро Стафан Родригес и его лучший друг — новый правитель Царства Аридверских Аристарх в последних днях Великой Космической войны вместе чем-то были заняты. Они что-то хотели сделать, или даже избавиться от кого-то, но от кого — до сих пор неизвестно. После Аристарх погиб, а его друг Стафан уехал вместе со своею женой на планету Таррас ради своего спасения, и