– Приветствую вас, друзья мои! – Поскольку пауза неприлично затянулась, я решила заговорить первой и помахала рукой присутствующим. – Прошу прощения, что не по регламенту, но у вас там двери заперты, так что пришлось воспользоваться варварскими методами… – бормотала я что-то невнятное, наивно ожидая, что кто-нибудь придет в себя. Потопталась на месте, коленки все еще дрожали. Я опять облокотилась на Горыныча, тот возмущенно прошипел:

– Ты еще на морду мне сядь!

Но стерпел, не дернулся.

Первым очухался незнакомец. Я так полагаю, Бес из преисподней собственной персоной. Примерно таким я его видела во сне. Выше среднего роста, широкоплечий, в длинном черно-красном плаще, лаковых сапогах и перчатках. Гламурненький такой оказался. Черные пятна вокруг глаз и на скулах делали багряную морду – назвать это лицом язык не поворачивался – похожей на кровавый череп. Сквозь нечесаную черную копну волос прорезались бордовые рога. Симпатичным это чудище назвать было трудно, но до обморока оно не доводило. Бес пытался казаться миролюбивым, на губах заиграло подобие дружелюбного оскала.

– Я так понимаю, это царица царства Трисемнадцатого? – Он любезно мне поклонился. – С опозданием, но очень кстати.

– Нет! – заорал Митька. – Брак расторгнут. Супругой моей эта женщина не является. Он приблизился ко мне и, толкнув Горыныча в бок, прошипел: – Вези ее отсюда подальше… Потом разберемся…

– Не полушится, – прошептал Змей в ответ. – Я облатно вылежти не могу.

Юша действительно пытался пролезть обратно в оконный проем, хотя бы теми двумя головами, которые меня не поддерживали, но безнадежно застрял.

– Ш твоей женой летать – так же, как с Лихом одноглазым! – ворчал Змей. – Шам выпутывайша. – Мой летательный транспорт шевельнул головой, стряхивая меня с себя в объятия Митьки.

– И я тебя рада видеть, любимый! – пролепетала громко. – Как это не жена? Еще как жена! Не было развода! Согласия своего я не давала, подписи царственной не ставила.

Убедившись, что уже вполне могу ходить без посторонней помощи, я пошла к Бесу, поприветствовала его легким поклоном.

– Бес, я полагаю? Из преисподней? Приятно познакомиться! Дарья.

– Рад! Несказанно рад! – разводил церемонии гость.

– Ты никак долги Трисемнадцатого царства пришла заплатить? – тихо поинтересовалась Баба-яга.

– Да вот, хочу…

– Не хочет она! – рявкнул Митька на Ягу. – Предложение было выдвинуто, мы уже все решили! – и сквозь сжатые зубы прорычал на бабку: – Сгною в подземелье, ведьма старая, несмотря на заслуги пред отечеством и радикулит!

Я легонько чмокнула благоверного в носик.

– Что-то ты, милый, разнервничался, тебе бы настоечка из трын-травы не помешла, – и, обращаясь к Яге, поинтересовалась: – Бабуль, у тебя с собой нет?

Яга смотрела на меня настороженно, с некоторым любопытством, будто прикидывала в уме дальнейшее развитие событий. Во взгляде Дмитрия читались тоска и безнадежность. Поняв, что я отступать не собираюсь, он отпустил мою руку и одними губами прошептал:

– Не делай этого.

– Предлагаю не тянуть время и вернуться к переговорам, – сказал Бес. – Эмоции мне ни к чему, после разберетесь, – и, причмокнув, добавил. – Если возможность представится.

– Отличная идея, – поддержала я. – На чем вы тут остановились?

– Я преемника назначил, – объяснил Дмитрий. – Вот, знакомьтесь, Никифор Климов, нынешний царь царства-государства Трисемнадцатого. Род его в договоре не участвовал, долгов перед Бесом не имеет…

– Ну, царем его еще не нарекали… – начал канючить Бес. – Я на уступки пошел… Сквозь пальцы на ваше беззаконие посмотрел…

– Ты согласился уже! – гаркнул Дмитрий.

– Это потому, что царица ваша исчезла в неизвестном направлении, – ответил Бес. И, закатив глаза, передразнил бабулю: – Яга вон клялась, что царица ушла в недосягаемые нашему сознанию области. А она вон, на Горыныче полетала и возвратилась, будто в лес за грибами сходила.

– Ты согласился! – еще раз прорычал Митя.

– Договор не подписывали? Не подписывали! – кривлялся Бес. – На крови обещания заверяли? Не заверяли. А слова что? Суета пустая, тщета, тлен, дым, мишура… – Видимо, на этом словарный запас властителя преисподней закончился.

– Изверг! – фыркнул Дмитрий.

Бес безразлично пожал плечами и уставился на меня с наивным умилением на черно-красной морде.

– Итак, к чему мы пришли? – поинтересовалась я.

– Есть царство – небезызвестное Трисемнадцатое. Вот, права я на него предъявляю. Срок договора на исходе, все честь по чести, – услужливо проинформировал Бес.

– Но если найдется чистая, не обещанная тебе душа, добровольно повенчанная с царем Трисемнадцатого государства… – процитировала пункт пересказанного мне договора, пристально глядя гостю в глаза. – Чистая душа по-прежнему в цене? – хитро прищурившись, я ждала ответа.

– О, разумеется, – проворковал Бес.

– Штоб этот ижверг швое упустил? Как же, дождешься! – ворчал Горыныч, оставив попытки вырваться из оконных тисков и с любопытством наблюдая за происходящим.

– Ну и как проверять будем? – поинтересовалась я. – Мне местные обычаи неведомы, может, кто ознакомит?

Я говорила громко, отчетливо проговаривая каждое слово. Наверное, со стороны казалось, что я необыкновенно храбра и самоотверженна. На самом деле у меня тряслись от страха не только коленки, но и поджилки, даже те, о существовании которых я не подозревала.

– Чаша жадеитовая, поди, с тобой? – подала голос Баба-яга – Та самая, которую ты у Кощея Бессмертного еще лет сто назад спер?

– Ну вот, опять – спер? Почему сразу спер? Честно приобрел! Обменом, – фальшиво возмутился Бес.

– ОбмАном, а не обмЕном! – фыркнула Яга.

Бес не удостоил старуху взглядом. Жестом фокусника извлек из-под плаща небольшой, вырезанный из мерцающего желтого камня сосуд. Поставил на возникший из ниоткуда кованый столик.

– Прошу! – Сама любезность и обходительность с рогами. – Душу свою выставляешь?

– Свою!

– Условия знаешь? – ехидно выспрашивал Бес.

– Знаю!

– Если душа чистая, не обещанная – царство свободно, если нет – царство мое. Но ты, царица, в любом случае идешь со мной.

– Хорошо, – согласилась я. Возникший рядом Дмитрий стиснул мою руку и прошептал в самое ухо:

– Еще не поздно, одумайся! Ты не представляешь, что такое преисподняя! Там, откуда ты пришла, нет ничего даже отдаленно похожего!

Мне хотелось сказать ему: «Милый, там, откуда я пришла, я пережила эпидемию коровьего бешенства, пару кризисов, птичий грипп, пандемию ковида и убойную инфляцию – не надо пугать меня преисподней, ты не стоял в московских пробках!» Но я только легонько погладила его по щеке.