Капитан караула попятился и кинулся к поезду, от которого в разные стороны разбегались запаниковавшие люди. Уэйн прижался к стене, сверился с карманными часами и подождал, пока не представился шанс поднять скоростной пузырь. Кажется, никто не заметил.

Снял шляпу. Бросил трость и вывернул пиджак, превратив его в коричнево-желтую куртку военного образца, как у караульных. Стянул накладной нос и вытащил из сумки, которую бросил у стены, треугольную тканевую шапку.

Надел ее вместо джентльменской шляпы. Для дела всегда требовалась правильная шляпа. Это был ключ ко всему. Снял брюки, под которыми находились форменные солдатские, и нацепил на ремень пистолет. Потом убрал пузырь и побежал за угол, к путям. Там он нашел капитана, который выкрикивал приказы своим людям. Рядом спорили друг с другом какие-то сердитые аристократы.

Груз не разгружали. Это хорошо. Уэйн считал, что они просто откажутся от поездки, невзирая на всю шумиху, но Вакс не согласился. Он сказал, что Текиэли раздули из «Несокрушимого» такую сенсацию, что парочка небольших сбоев их не остановит.

«Дураки», – подумал Уэйн, качая головой.

Фарнсвард, в которого он перевоплотился, был не согласен с таким решением. Он служил в частной армии Дома Текиэль вот уже десять лет, хотя большей частью во Внешних Владениях со своим лордом, который страдал хроническим недугом. Фарнсвард многое повидал на своем веку и убедился, что бывают причины, ради которых надо рисковать. Чтобы спасти жизнь, чтобы победить в битве, чтобы защитить доброе имя Дома. Но рисковать из-за того, что ты чего-то там пообещал? Какая глупость.

Уэйн подбежал к капитану, с которым разговаривал раньше, и отдал честь:

– Сэр, я Фарнсвард Дабс. Меня прислал лорд Эвенстром Текиэль!

Говор Внешних Владений с толикой аристократичности, позаимствованной за счет столь долгого проживания бок о бок с высшим обществом.

Начальник караула выглядел измученным.

– Ладно. Думаю, нам не помешает еще один человек.

– Простите, сэр. – Уэйн подался вперед. – Лорд Эвенстром временами легковозбудим. Я знаю, как это бывает. Он не в первый раз послал меня помогать тому, кто не нуждается в помощи. Мы с Бреном не будем путаться у вас под ногами.

– С Бреном?

– О, он же был прямо у меня за спиной… – Уэйн растерянно завертел головой.

Вакс выскочил из-за здания вокзала, одетый в форму, похожую на форму Уэйна. У него имелось также накладное брюхо внушительного размера, в котором были спрятаны некоторые особые материалы, необходимые ему этой ночью.

– Вот же он! – воскликнул Уэйн. – Тупой деревенский олух, сэр. Должность унаследовал от отца, но можно всю ночь бить кремнем по его кресалу и не высечь ни искры, если вы понимаете, о чем я.

– Ладно, охраняйте этот пост, – махнул рукой капитан. – Не позволяйте никому приближаться к вагону, как бы они ни выглядели. – Он оставил новичков и побежал к компании аристократов.

– Ну что, Вакс, – сказал Уэйн, поприветствовав друга прикосновением к шляпе, – готов оказаться проглоченным?

Ваксиллиум посмотрел на здание вокзала. Гражданские рассеивались. На земле тут и там валялись шляпы и носовые платки.

– Ты должен позаботиться о том, чтобы они отправили поезд, Уэйн. Что бы ни случилось, он обязан двинуться в путь.

– Ты же вроде был уверен, что они слишком сильно опозорятся, если не отправят его.

– Касательно первой части – да, уверен. Насчет второй – не очень. Сделай так, чтобы все получилось, Уэйн.

– Конечно, дружище. – Уэйн сверился с часами. – Она опазды…

Внезапно раздались выстрелы. Ружейные. Хотя Уэйн их ожидал, они все равно заставили его вздрогнуть. Караульные вокруг закричали, принялись выискивать источник выстрелов. Ваксиллиум завопил и рухнул, из его плеча брызнула кровь. Уэйн поймал его в тот же момент, когда другой караульный заметил вспышки на крыше здания.

Караульные открыли огонь, а Уэйн попытался утащить Ваксиллиума подальше от опасности. Он принялся озираться, а потом с безумной поспешностью запихнул Ваксиллиума в открытую дверь вагона. Несколько караульных взглянули на него, но никто не сказал ни слова. Глаза Ваксиллиума мертво глядели в пустоту. Другие охранники, наверняка терявшие друзей в стычках с бандитами или мелких войнах между Домами, все поняли. В пылу битвы следовало поместить раненого в безопасное место, а куда именно – проклятье, какая разница?

Стрельба с крыши вокзала прекратилась, но теперь началась со стороны ближайшего здания. Несколько пуль высекли искры из верхней части ближайшей опоры.

«Слишком близко, Мараси», – с досадой подумал Уэйн.

Почему каждая встреченная им женщина пыталась его подстрелить? Просто потому, что он мог исцелиться. Все равно что забрать чужое пиво, потому что тот, кому оно принадлежало, может заказать еще.

Уэйн нацепил обеспокоенную мину.

– Они пришли за грузом! – заорал он.

Потом схватился за дверь большого грузового вагона, передвинул рычаг противовеса и побежал вперед. Дверь «Несокрушимого» закрылась – Вакс остался внутри, а сам Уэйн снаружи. До того, как кто-то сумел его остановить.

Перестрелка прекратилась. Караульные, нашедшие укрытие неподалеку, в ужасе уставились на Уэйна. Дверь вагона щелкнула, запираясь.

– Ржавь и Разрушитель! – воскликнул один из солдат. – Что ты натворил?

– Закрыл груз! – ответил Уэйн. – Смотри, они больше не стреляют.

– Внутри должны были быть солдаты! – подбегая, заорал капитан.

– Они пытались забраться внутрь до того, как вагон закроют, – возразил Уэйн. – Вы же видели, что они делали. Теперь им до груза не добраться. Мы победили!

Капитан караула выглядел обеспокоенным. Он посмотрел на аристократов, которые поднимались с земли. Уэйн затаил дыхание, когда они набросились на капитана с руганью. Капитан, однако, в точности повторил слова Уэйна.

– Но мы же их остановили, – объяснил капитан, зная, что ему – а не Уэйну – предстоит понести наказание, если будет решено, что произошла ошибка. – Они перестали атаковать. Мы победили!

Уэйн отошел и прислонился к колонне, ожидая караульных, которых послали проверить, кто стрелял. Они вернулись с большим количеством гильз от патронов для винтовок, собранных в нескольких местах. На самом деле большинство выстрелов было холостыми. Нескольким беспризорникам заплатили, чтобы те постреляли в воздух, а потом сочинили истории о мужчинах, которые поспешно садились в повозки и уезжали прочь.

Менее чем через час поезд тронулся в путь, а в Доме Текиэль все были убеждены, что отразили большое нападение умыкателей. Поговаривали даже об официальной благодарности для Уэйна, но он переложил всю славу на капитана и ускользнул до того, как кому-то пришло бы в голову спросить, какому же лорду он служил в качестве телохранителя.