«Блин, что опять стряслось? Все ж классно было утром?» — думал я, намыливая свои крепкие ладони.

Причина может быть только одна… ладно, буду все отрицать, если что. Пройдя на кухню, я сел за стол. Там меня уже дожидалась тарелка картофельного пюре и котлеты из оленины.

Лена достала вискарь, налила мне в стакан и уселась напротив. Пронзив пристальным взглядом, она сказала:

— Саша, нам нужно серьезно поговорить…

Я замер, не донеся ложку до рта. По спине пробежал неприятный холод.

Глава 50

Подготовиться можно ко всему. К ядерному Апокалипсису с нескончаемой зимой, к отсутствию ресурсов, к радиации и ордам обезумевших бандитов и мародеров. Нужны только соответствующие навыки, оружие и припасы. Единственное, что может повергнуть в трепет и уныние бесстрашного выживальщика, это извечная женская фраза: «Нам нужно серьезно поговорить…» Блин, будто до этого общались не серьезно, а так, со смехуечками. Лучше остаться один на один против голодного мутанта, чем пытаться лихорадочно вспомнить возможные и невозможные косяки, которые могла накопать твоя «вторая половинка».

— Говори, — велел я.

— Это насчет Альбины, — медленно произнесла Лена.

Отпив вискарь, я закинул в рот содержимое ложки. Ни один мускул не дрогнул на моем лице.

— А что с ней?

— А ты будто не догадываешься? — она вскочила со стула.

— Ты успокойся для начала. И говори прямо. Я не понимаю твоих намеков.

— Я спокойна! А ты не прикидывайся дурачком!

— В чем проблема? Завтра ее уже тут не будет.

— Ах, в чем проблема? Знаешь, я была о тебе лучшего мнения. А ты… ты поступил очень глупо!

— В смысле? Ты что несешь? Я это затеял только для спасения Вована.

— Твой десантник — полный придурок! Из-за него началась эта война!

— Но-но… полегче, — мрачно сказал я, отодвигая пустую тарелку. — Ты Вована не трогай, женщина. Он выручал много раз…

— А еще больше подставлял!

— Хватит, заколебала! Чего тебе надо от меня?

Лена заморгала, сейчас вот-вот заревет:

— Саша, зачем ты привел в наш дом эту бабу?

— Я уже объяснял зачем! — резким движением воина я опустошил стакан.

— Ты будто не понимаешь, о чем я, Саша!

— Не понимаю!

— Она видела Схрон! Она все расскажет этим бандитам!

— Но я же вел ее с завязанными глазами.

— Думаешь, они не начнут прочесывать лес, чтоб разыскать Схрон?

— Блин…

Наверное, паранойя заразная штука. По правде сказать, был резон в ее словах. После того как Альбина поведает о нашем укрытии, моя легенда о принадлежности к армии развеется, как облако дыма после атомного удара. Впрочем, Лена не узнала главного.

Незаметно с облегчением выдохнув, я спросил:

— И что ты предлагаешь? Оставить ее у нас? А как же Вовчик?

— У нас?! Ты совсем спятил? Нет. Не знаю как, но эта черноволосая шлюха не должна выжить. Когда Вован будет в безопасности, ты убьешь ее.

Я задумался. Раньше не приходилось убивать женщин. Тем более симпатичных. Тем более, с которыми был секас. Но, похоже, другого выхода нет. Лена напряженно глядела на меня.

— Обещай, что сделаешь это, Саша.

Подняв голову, с улыбкой кивнул.

— Хорошо, дорогая. Я убью Альбину.

***

Я проснулся в шесть утра отдохнувшим и бодрым. Хоть Лена полночи и не давала спать, была особо нежна со мной. Старалась. Я это оценил. Моя рука не дрогнет, когда придет время жать на курок.

Сборы не заняли много времени. Все давно было готово. Неужели сегодня мы вновь услышим басовитый хохот и матерки Вована? Да. Ведь накладок быть не должно. А после этой операции надо будет взять отпуск на пару недель, восстановить силы, отсидеться в Схроне. И выработать новую стратегию безопасности.

Позавтракав, я спустился вниз. Альбина уже приводила себя в порядок после сна. Поморщившись, я заставил ее вынести и сполоснуть ведро.

— Как жаль покидать это гостеприимный дом! — картинно вздыхала она, пока я связывал ей руки за спиной.

— Заткнись.

— Опять носком угрожать будешь, аха-ха?

Лена, скрестив руки на груди, наблюдала за этим цирком. В глазах ее сияли нотки торжества.

— Саша, не забудь завязать ей глаза, — милым голоском произнесла она, протягивая тряпку не самого свежего вида.

— Радуйся, что не носок, — усмехнулся я, завязывая тряпицу.

Альбина, хотела вякнуть что-то дерзкое, но, видимо, передумала и поникла. Так-то лучше.

Взвыл холодный ветер, когда открылась герметичная дверь. Я попрощался с Леной, поправил Сайгу и, подтолкнув заложницу, вышел в ледяную тьму. Ну и погодка, полное дерьмо! Снегоход натужно запердел, заводясь. Фара разрезала клубящуюся мглу. По коням!

Усадив Альбинку спиной назад, я привязал ее эспандерами, чтобы не свалилась. Затем натянул защитные очки и плавно выжал газ. Ехал осторожно, стараясь не врезаться в дерево и не перевернуться на поваленных стволах. Дорога заняла чуть больше времени, чем в прошлый раз. Ну, да ничего. До рассвета еще много времени. Вряд ли местные нагрянут в потемках.

Загнав снегоход в кусты, я потащил Альбину к пещере. Ее мелко трясло, походу замерзла, пока ехали. Ничего, подруга, скоро твои мучения закончатся. Что-то вроде угрызений совести заворочалось внутри. Ну, вот этого еще не хватало. Все-таки это подло — стрелять в спину, нарушая условия сделки. Но что поделаешь, если от этого зависит наше с Леной выживание. И будущее нашего ребенка.

Я снял повязку. Альбина испуганно разглядывала сумрачное жилище Вована, которое высвечивал луч фонаря. Усадив ее на камень, я начал разводить костер. Пусть хоть согреется перед смертью, а то вон, зуб на зуб не попадает. Вскоре дрова затрещали, озаряя логово теплыми всполохами. Вытащив нож, я направился к пленнице. Распахнув глаза, она уставилась на суровое лезвие. Я обошел сзади и разрезал путы.

— Спасибо, — выдохнула девушка. — А то я рук совсем не чувствую.

Она потянулась ко мне, но я отпрянул.

— Не за что. Скоро вернешься к своим. — сказал я и двинулся к выходу.

— Саша…

— Чего тебе?

— Послушай меня, пожалуйста! Хоть ты был груб со мной, но я не хочу возвращаться в эту поганую деревню. Я поняла, что люблю тебя и хочу быть с тобой!

— Ты что сдурела? — опешил я.

— Я тебе совсем не нравлюсь?

— У меня есть Лена. Она моя женщина. И точка.

Альбина всхлипнула:

— Я понимаю… но ты разве не видишь, как она манипулирует тобой? Эта рыжая хорошо устроилась на всем готовеньком. Ты разве сам не видишь? А я буду любить тебя, выполнять все твои желания! Ну, если не хочешь, можешь ее не выгонять. Я готова смириться… ты бы знал, как мне было больно, когда ты обнимал