– I was thinking about you, аnd I missed you very much (Я думал о тебе и очень скучал. – англ.)

Улыбаюсь совершенно дурацкой, но счастливой улыбкой.

Ответа его слова не требуют, но не могу сдержаться и всё же произношу:

– Me too (Я тоже. – англ.).

Давид вновь припадает к моим губам, но наш поцелуй уже не длится так долго, так как нас снова прерывают.

На этот раз телефон.

– Извини. Этот рингтон у меня на маму. Я ждал её звонка.

Заволновавшись, просто киваю, а сама смотрю на него, желая понять, что же он от неё должен услышать и почему ждёт звонка. Давид выпускает меня из объятий и принимает вызов.

– Hei, deda. Gtkhovt, mkholid k’argi ambavia (Привет, мама. Пожалуйста, только хорошие новости. – груз.), – взволнованно отвечает.

Давид выслушивает ответ, и довольная улыбка освещает его лицо.

– Deda miq’varkhar (Мама, люблю тебя), – с такой нежностью произносит, что в груди сердце сжимается от необоснованной ревности. Не знаю, что он сказал, но уверена – что-то очень личное. А я очень хочу услышать такое в свой адрес.

Договорив, он возвращается ко мне и снова заключает в объятия.

– На чём мы закончили, м? – заговорщически шепчет и вновь припадает к моим губам.

Отвечаю ему, впускаю его наглый язык, позволяю хозяйничать у себя во рту. А сама запускаю руки в его густые волосы и с удовольствием сжимаю, ощущая их жёсткость.

Отрывается от меня, но не отпускает. Своим лбом упёрся в мой и с мордой сытого котяры смотрит в глаза.

– Чего ты такой довольный, как сметаны объелся, м?

– Просто. Мне хорошо.

Смущённо улыбаюсь на его искренний ответ.

– Что тебе мама сказала?

– Она меня очень выручила. Ди-джей именинника укуренный сейчас валяется в подсобке. Я уже голову сломал, думая, как и кем его заменить. А потом обратился к маме за помощью. И вуаля, она отправила к нам на вечеринку очень крутого и нынче модного ди-джея. Артём офигеет, когда услышит его имя.

– Она у тебя такая крутая?

– Мегакрутая, я бы сказал, – с гордостью произносит Дэв, – Очень требовательная на работе, но иначе никак успеха не достичь в её бизнесе. За какое бы она дело ни взялась, всегда его доводит до конца. Максимально эффективно проработав все детали и шаги.

– А дома она какая?

– Дома? Нежная и любящая мать. Мне повезло, она разграничивает работу и семью. На работе она – жёсткий начальник, который никому не дает спуску и поблажек, а дома – заботливая жена и любящая мать.

– И как она это всё успевает? Я искренне восхищаюсь женщинами, которые преуспели в бизнесе и не забросили семью при этом. Это мегасложно.

– Да, архисложно. Но она справляется. Конечно, у неё есть партнёры. И она делегирует какие-то обязанности им. Но последнее слово всегда за ней, так как свою компанию она построила сама.

Хочу ещё кое-что спросить о его маме, но к нам в дверь снова стучат.

– Давид, можно войти? Я понимаю, ты занят. Но тут поставщик пришёл, согласовать бы, и подпись твоя нужна. Срочно!

– Чёртова вечеринка. Подождёшь меня тут?

Вспомнив про свой пакет и то, как мне не хочется светить им перед Давидом, говорю:

– Давай так, я сейчас вниз спущусь на некоторое время, а после поднимусь, и ты как раз освободишься.

Он размышляет, а потом отвечает:

– Хорошо. Только недолго. Я тобой ещё не насытился. Осталась парочка организационных моментов, и я освобожу свой вечер для тебя.

– Отлично, как раз расскажешь, где провёл прошедшие дни.

– Ой, да там ничего интересного.

– Я девушка любопытная, хочу знать, чем занимается… – и проглатываю слова «мой парень», а вслух произношу, – крутой парень по имени Давид.

Подмигиваю ему. В этот момент снова стучат. Усмехаемся, и Давид отвлекается на дверь, а я быстро беру в охапку чехол с одеждой внутри и выбегаю из комнаты, в дверях сталкиваюсь с двумя парнями. Смущаясь, закрываю лицо и быстро прохожу мимо них, дальше по коридору, а после вниз. Надо пойти на парковку и закинуть шмотки в автомобиль Сашки.

Спускаясь по ступенькам, замечаю у стены Соню, как она наблюдает за всеми. Романова рядом нет.

Подхожу к ней.

– Что стоим?

Она вздрагивает от моего появления, а после с недовольным видом сообщает:

– Кто-то обещал вернуться быстро. Вот, стою жду.

– Ну, прости. Меня задержали.

Соня внимательно меня осматривает, потом неуверенно произносит:

– Что-то случилось? Ты какая-то другая, что ли.

– Да нет, всё нормально, – смущаюсь и заливаюсь краской, оттого что все мои эмоции на лице и ничего не скрыть.

– Нет, определённо, у тебя что-то произошло. У тебя как будто глаза… э-э-э… сияют, что ли, если можно так сказать.

Отвожу от неё взгляд, но улыбка, которую не могу утаить, сдаёт меня с потрохами.

Сонька несильно бьёт меня по плечу.

– Что это? А ну, признавайся. Ты кого-то встретила, влюбилась?! – последнее она прокричала, и если бы не громкая музыка, все работники клуба стали бы свидетелями моего позора.

– Ты что орёшь! Слушай, я не хочу тут ничего говорить. Дома, окей?

– Учти, дома от тебя точно не отстану!

– Обещаю, всё расскажу. Но позже. А пока можно попросить об одолжении?

– Да, конечно.

– Можешь взять у Саши ключи от машины? Хочу вещи положить.

– А сама что?

Тихо смеюсь.

– Не хочу и перед ним спалиться.

Соня понимающе, но с укоризной кивает, а после уходит.

Через некоторое время возвращается с двумя связками ключей.

Протягивает мне Сашкины.

– А вторые чьи?

– Давид оставлял какому-то Юре тачку, и тот вернул их Сашке. Нужно передать Дэву.

– Забираю оба комплекта.

– Эй, – только и успевает крикнуть мне Соня.

– Я сама ему передам.

Подмигиваю ей и, виляя задницей, довольная, ухожу в сторону подсобных помещений, а дальше на парковку.

Свою ношу кладу в автомобиль Саши, а после возвращаюсь обратно в клуб.

Соня стоит там же, где я её оставила. Отдаю ей ключи от машины Саши, а сама устремляюсь к Давиду. Хочу ещё немного понежиться в его объятиях. Возможно, сегодня он определит статус наших отношений, и мы признаемся друзьям, что нравимся друг другу.