– Какие отношения, ты о чем? – рассмеялась Наталья. – Андрюша, я за тебя замуж не собираюсь. Встречаться – одно, а жить с тобой – совершенно другое. Мне надо присмотреться к тебе, а Марина уже свой выбор сделала. Или не сделала. Уехала в город – значит, ты свободен.

Мы посидели, помолчали. Наталья первая вернулась к разговору:

– Андрей, скажи, а почему ты не рыкнешь, кулаком по столу не стукнешь: «Ах, вы все решили, а вот хрен вам, все по-другому будет!»

– Наташа, если бы ты не нравилась мне как девушка и как человек, если бы я не ощущал к тебе непреодолимую тягу, все ваши сговоры за моей спиной были бы не более чем пустой звук. Обстоятельства обстоятельствами, но я не собираюсь поддерживать отношения с девушкой только ради того, чтобы она мне ужин готовила. С другой стороны, вы ведь еще не до конца решили, какой конец в нашей пьесе будет? Марина сама себя в массовку списала, а ты что-то солировать не спешишь. Хватит о Марине! Вернемся к Седову.

Она опасливо посмотрела на меня.

– Наташа, – раздраженно сказал я, – что ты мнешься весь вечер? Я уже тебе объяснил, что спрашиваю об учителе в чисто практическом плане. Давай я тебе помогу. У вас с ним детей общих нет?

– Какие дети, ты что, с ума сошел? – изумилась она.

– Наташа, я уже не знаю, с какой стороны к тебе подъехать. Если детей нет и вы на пару не ограбили местную сберкассу, то в чем секрет?

Она вздохнула, посмотрела в дальний угол, еще вздохнула и… решилась.

– После окончания школы мы пошли в турпоход. Есть у нас в поселке такой обычай – учителя и выпускники идут в лес, жгут костер, вспоминают годы учебы, делятся планами на будущее. Естественно, с собой берут спиртное. В тот день, вернее той ночью, я в первый раз в жизни напилась пьяной. Седов увел меня от костра, уложил на землю и… ничего не смог сделать. Мы вернулись на поляну, разошлись в разные стороны, и на этом – все!

– Он тоже был пьяный? – призадумавшись, уточнил я.

– Совершенно трезвый. Он здорово выпил после того, как мы вернулись.

– События происходили не в окрестностях Волчьего лога?

– В другой стороне.

– К Паксеевой Нельке он после похода посватался или до него?

– После. Седов предложил Неле пожениться где-то в августе или в самом начале сентября. Могу сказать точно – картошку еще не копали.

Я закурил, помолчал, прикинул, что к чему.

– Значит, так, – подвел я итог своим размышлениям, – с Седовым все понятно – мужчины в своих половых неудачах всегда винят женщин. Ты свидетельница его мужского фиаско, любить тебя Анатолию Сергеевичу не за что. Теперь ты. Седов поступает по отношению к тебе подло. Он решил воспользоваться твоим состоянием, добивается от тебя близости, в итоге ты раньше времени познала обратную сторону интимных отношений. Твое отношение к Седову понятно, тебе есть за что презирать его. А вот твоя родня, они-то что против него имеют?

– После этого похода в поселке поползли слухи, что я и Седов уходили в лес и все такое. Андрей, я же не стану той же Марине рассказывать, чем все закончилось? Ты первый человек, кому я рассказала всю правду.

– Как твой отец не убил его? Учитель крупно рисковал, когда тебя в кусты повел.

– Папа спросил: «Что у тебя в походе было с учителем?» Я ответила, что все это выдумки: никуда мы не ходили и ничего «такого» между нами не было. Он поверил мне, но, наверное, не до конца. Скорее всего, папа думает, что Седов просто приставал ко мне и дальше слюнявых поцелуев дело не зашло.

Я налил себе стопку водки, залпом выпил.

– Хватит уже! – Наталья убрала бутылку со стола. – Завтра гости придут, в каком виде ты их встречать собрался?

Я ничего не ответил. Мысленно я был в своем рабочем кабинете, сводил воедино дебет и кредит сегодняшнего разговора.

Учитель в начале лета обламывается с Натальей и начинает лихорадочно искать средство от импотенции. Лучшее лекарство от «постельного» стресса – это переспать с другой женщиной, но Седов идет другим путем, он верит в чудодейственную силу таблеток. Пилюли от импотенции в аптеке не купишь, их надо искать на «черном рынке», а там все стоит очень и очень дорого. Он ищет деньги, не находит, а тут у Сергея Паксеева свадьба – новенькая «Волга», квартира в городе. Неля Паксеева рассказывает учителю про банку с золотом. Седов предлагает Неле выйти за него замуж, Юрий Иосифович посылает его куда подальше. Жениться на Неле без приданого учитель не собирается. Ему деньги нужны, а не мать его сына. Проходит три года. Тесть убивает Сыча, учитель рисует руну на стекле… Забавно получается: Наталья стала причиной сексуальной нервозности учителя, а ее папаша открыл Седову путь к сокровищам.

Наталья помыла посуду, протерла стол. За окном стало темно. Чтобы не сидеть как в аквариуме, на виду у всей улицы, я задернул шторку.

Закончив с уборкой, Наташа остановилась посреди комнаты, с наслаждением потянулась:

– Андрей, Марина видела твою губу?

– Конечно, видела. Я сказал, что в автобусе ударился.

– Какой ты врун, Андрей! Кто за тебя замуж пойдет?

Я встал и выключил свет.

Утром Наталья ушла домой переодеваться. Закрыв за ней дверь, я вернулся к кровати и замер как вкопанный:

«Вот так дела! Как я вчера ничего не понял? Первая девственница в моей жизни, а я об этом узнаю только по простыне. Что дальше делать? Идиотизм какой-то. Могла бы предупредить».

В смятении я прослонялся по дому до ее прихода. Наталья вернулась не скоро. С собой она принесла полную сумку всякой снеди.

– Давай быстренько позавтракаем и будем на стол накрывать, – сказала она.

– Наташа, ты не подскажешь, что это? – Я показал рукой на кровать.

Она улыбнулась.

– Если ты сам не догадался, то я подскажу – это называется «первая любовь». Дефлорация. За простыню ты не переживай. Застираю – никаких следов не останется.

– Ты не могла меня предупредить?

– Зачем? По-моему, вчера все получилось очень даже неплохо.

Я стоял и не знал, что сказать. Пока она не пришла, я продумал несколько вариантов разговора, но вот момент настал, а словарный запас неожиданно закончился.

– Андрей, я что хотела, то получила. Давай больше не обсуждать эту тему. У меня нет к тебе никаких претензий или требований. Мне двадцать лет, я давно знаю, чего хочу и как этого добиться.

– Наташа, – я непроизвольно посмотрел на кровать, – если хочешь, я на тебе хоть завтра женюсь.

– Вот из-за этого «хочешь» жениться на мне не надо. – Она, улыбаясь, посмотрела мне в глаза. – Андрюша, ночью я была счастлива, как дальше будет, я не знаю.

– Между нами теперь что-то изменится? – Я чувствовал себя дураком. Вместо того чтобы открыто спросить: «Ты переезжаешь ко мне или нет?» – я стал выискивать какие-то нейтральные фразы. Куда только вся самоуверенность подевалась?