– Мам, – дернула меня за руку Настенька.

Но я неотрывно смотрела на Славу.

– Мам, я пить хочу, – сказала Настенька. – Пошли домой.

– Пойдем, – ответила я, обращаясь к Славе.

Мы поднялись в квартиру, я поставила букет в вазу, вручила дочери пакет сока, они с восстановившей у меня на руках силы Джессикой понеслись в детскую, мы же со Славой отправились на кухню.

– Как ты? – спросила я.

– Твоими молитвами.

– Я на самом деле молилась за тебя…

Слава накрыл мою руку своей.

– Прости меня, – произнесла я и заревела. – Мне так стыдно!

Слава бросился ко мне, обнял, прижал к себе, поцеловал в макушку и вдруг обеспокоенно спросил:

– Грудь больше не болит?

– Нет, – покачала головой я. – Душа болит…

Потом мы сидели, взявшись за руки.

– Скажи мне, где ты, а где Сюзанна? И вообще, почему ты не пошла в театральный? – проговорил Слава с улыбкой.

– Но ты ведь, наверное, с самого начала знал, что я – не Лариса.

– Так то я. Другие не заметили подмены. Но даже я опешил в первый момент, когда услышал тебя по телефону. Помнишь наш первый разговор про кота? И потом, когда я наблюдал за тобой, мне иногда становилось не по себе… Казалось, что Лариса вернулась с того света.

– Ты знал, что она мертва?

– Я видел запись: Костя ввел ей смертельную дозу героина, – сказал Слава и посмотрел мне прямо в глаза. – Мои знакомые установили записывающие устройства в Костином любовном гнездышке. Меня это устраивало. Записи до сих пор хранятся в надежном месте. Костика нужно держать на коротком поводке.

Я открыла от удивления рот.

– Она меня достала, Лида. А тут еще эта история с деньгами… Вернее, целых две… Давай я расскажу тебе все по порядку. Ты же оказалась впутана в это дело. И я рад, что мои родственники впутали именно тебя. Как говорится, нет худа без добра. Я встретил тебя и считаю это наградой за все мучения.

Еще до знакомства с Ларисой из фирмы, которую создали на пару Анатолий Александрович Селянкин и его старший сын Слава, стали какими-то неведомыми путями исчезать деньги. Потом убили Анатолия Александровича – или все считали, что убили.

– Так к нам тогда на самом деле приезжал твой отец?!

Слава кивнул.

– Вместо него в гроб положили восковую куклу, а он отправился на Кипр под другой фамилией, где его ждали вилла и переведенные туда денежки.

– То есть он сам воровал у себя?

– Фирму в основном тянул я. И кредиты пришлось выплачивать мне. То есть получается, что оплачивать комфортную жизнь папочки на солнечном Кипре. И еще он кое у кого денег назанимал, я даже не знал про это, но те люди решили, что папочку пристрелил один из других кредиторов. В общем, от каких-то долгов получилось отвертеться, от других не получилось. Но я потерял все. Я начал жизнь с чистого листа. В тот трудный для меня период я встретил Ларису. Тогда она была совсем другим человеком. Она меня поддержала, помогла…

Жизнь постепенно наладилась, но и Лариса стала превращаться в другого человека. Одно дело, когда мы были бедны, а другое – когда появились свободные деньги. Она стала пить, потом колоться. А затем у меня снова начали уходить деньги со счетов.

– И ты решил, что это Лариса? Но ведь в первый раз это не могла быть она!

– Я не знал, кто уводит деньги. Но Лариса могла воспользоваться идеей – она же знала, что тогда произошло. Я нанял очень дорогих специалистов.

– И они выяснили, кто тебе вредит?

Слава кивнул.

Оказалось, что за уводом денег оба раза стоял новый муж Шуры, мачехи Славы и родной матери Кости. Этот Филипп, теперь – гражданин Германии, учился с Шурой в одном классе и был влюблен в нее со школы. Но она предпочла другого. Филипп уехал на постоянное место жительства в Германию, как этнический немец, но про Шуру не забывал.

Филипп был высококлассным программистом и деньги в основном зарабатывал хакерством. Он вел свое собственное наблюдение за мужем любимой Шуры и понял, что тот несколько неумело переводит деньги за рубеж – неумело для Филиппа. Филипп перехватил все эти денежки, потом связался с Анатолием Александровичем и предложил сделку.

Он переведет деньги так, что никто не найдет концов (естественно, не за бесплатно, а за тридцать процентов), Анатолий Александрович может после этого отправляться на все четыре стороны, но отдать ему Шуру, то есть отправляться без Шуры, бросив ее, так сказать, голой и босой.

– А если она все равно с тобой не поедет? – спросил тогда Анатолий Александрович.

– Поедет. Она же в свое время предпочла тебя именно потому, что голым и босым был я. Но это стало для меня хорошим стимулом. И теперь я могу снять любые деньги с любого счета. Тем и живу.

– А не боишься? – спросил потенциальный клиент.

– Клиентов не трогаю. Дело чести. Репутация… Потом можешь меня кому-нибудь рекомендовать.

В результате договорились на двадцать пять процентов и Шуру. Она с радостью поехала в Германию, оставив бизнес, в котором участвовала, сыну и подруге.

– И они через несколько лет снова стали у тебя воровать?! – поразилась я. – Им мало было?

– Так у папаши деньги закончились. То есть, конечно, не совсем, но ведь он привык жить широко, плюс кризис на Кипре, в Европе… Но тут я уже был начеку. Да и Филипп стал весьма известным человеком в определенных кругах.

– И ты вроде бы как попал в аварию, чтобы разобраться?

– Мне было интересно посмотреть, кто что предпримет. Хорошо, что у меня есть верные друзья. Без них я бы не справился. Везде, где возможно, установили записывающую аппаратуру. Из-за нее пришлось отказаться от сигнализации – чтобы ребята могли без проблем посещать мою квартиру. Конечно, последней каплей стала Лариса – надо же совсем выкурить мозги, чтобы взять деньги у драгдилера!

– Эти деньги у тебя?

– Нет, у Костеньки. То есть теперь, конечно, уже нет. Костенька благодаря им расплатился по всем кредитам. Алена тебе все правильно сказала – все магазины теперь принадлежат им. Хотя когда еще Алена сможет побывать в магазине?

– Она в тюрьме?

– Да, получила весьма приличный срок.

– А про меня…

– Не волнуйся. Ты нигде не фигурируешь. Это было невыгодно Косте, Нине Петровне, Алене… И я заплатил следователю, чтобы все твои показания, подписи исчезли из всех дел. Тебя не было и нет.

– А Лариса? Как следствие представило исчезновение Ларисы?

– Костя объявил, что Алена убила ее из ревности. Алена орала, что убивал он. В общем, там была такая склока… Следствию было удобнее представить, что всех прикончила Алена. Стройная версия получалась. И Косте с Ниной Петровной тоже – ведь если не ревность, то что? Всплыли бы деньги. Им это было не нужно. А Алена все равно садилась за убийство Семена. Твой родной город не всплыл. Эту тему вообще замалчивали. И так хватило.