Темный проход, поворот, снова клацание замка, потом тихий щелчок выключателя. Комнатушка – четыре шага вдоль и три поперек. Стол у дальней стены. Встык, буквой «Т», еще два. Десяток казенных, канцелярских стульев. Шкаф с полуоторванной дверцей. Какие-то выгоревшие и отсыревшие фотографии на стене. Пожелтевшая таблица с трафаретным заголовком: «График дежурства». И в углу – новенький вентилятор на высокой «ноге».

Расселись. Поговорили о погоде, о работе-учебе-семье… Кто-то пожаловался на духоту – замельтешили под проволочной решеткой лопасти, начали гонять подвальную затхлость из угла в угол.

Подходили опоздавшие. Запыхавшись, ссыпался по ступенькам белобрысый Стас в темном от пота хайратнике. Начал оправдываться некими совершенно мистическими причинами, но под насмешливым взглядом Натальи стушевался, забормотал что-то совсем невнятное и скромно сел поближе к двери. Андрей спокойно поздоровался со всеми, улыбнулся Татьяне. Нахмурился:

– Танюша, что-то случилось?

– Ничего, – девушка отвела глаза. Очень неудачно – пришлось смотреть на рыжую копну. Отвернулась, стала разглядывать асфальтовое пятно на каблуке. – Настроения нет.

– Поня-атно… – парашютист громыхнул стулом, подсаживаясь ближе. Нашел под столом руку, чуть сжал шершавой ладонью. – Уже успели испортить? Ладно, исправим.

– Вряд ли.

– Подожди, там видно будет. У тебя на нынешний вечер какие планы?

– Сидеть и учить. Послезавтра экзамен.

– Крайний?

– То есть? – изумилась Татьяна. Собеседник чуть смущенно рассмеялся.

– Привычка… Точнее, маленькое суеверие. Никогда не слышала?

– Не-ет…

– Ну, тогда начинай собирать современный фольклор. И никогда не говори «последний прыжок», «последний вылет» и прочее в том же духе. Почему, объяснить или уже не нужно?

– Нет, спасибо, сама догадалась. А что, часто сбывается?

– Редко говорят, – улыбка исчезла, зато чуть нахмурились брови. И потемнели глаза. – Но если уж кто сказал – бывает, что и последний.

– Извини… Не надо было спрашивать, наверное?

– Почему? Все нормально, дело житейское. А жизнь у нас сейчас такая, что и суеверия иной раз сбываются, и хорошие приметы не помогают. И вообще, парашют – не самый опасный вид спорта. Особенно если все делаешь правильно и не ищешь лишних приключений.

– Так, все наговорились? – вмешался в разговор Костя. На председательском месте он смотрелся совершенно неприступно и недостижимо. Как и полагается старшему среди старших. – Хорошо. Тогда первый вопрос: еще народ ждем или сразу делами займемся? Предупреждаю, сегодня работы много и вся серьезная. Лишнего трепа не будет.

– Слушай, в такую жару и еще серьезные дела? – Стас беспокойно заерзал на своем стуле. – Тогда давай я хоть за пивом… – И тут же поперхнулся. Взгляд у Кости был такой, что холодно стало всем. Даже вентилятор показался лишним.

– Теперь по существу, – снова скрежетнули жернова. – Девять Старших здесь, сегодня вопрос строго по моей специальности, так что веду я. Восемь голосов, потому что идея тоже моя. Кто не пришел – значит, тому не нужно.

– Подожди! – вскинула голову Наталья. Прислушалась к чему-то.

Медленно и гулко отозвались чьим-то ногам ступеньки. Еще несколько неторопливых шагов – и в дверном проеме показался Алексей. Молча кивнул. Взял свободный стул, но поставил его не к столу, а в угол, рядом со шкафом. Сел, откинулся на спинку, закрыл глаза.

– Что-то случилось, Леша? Помочь? – забеспокоилась рыжая ведьма. – Ты как себя чувствуешь?

– Нормально, – ответ был вялым. Не безжизненным, но чуть живым. – Сейчас, ребята, посижу только немного.

– Слушай, но я же вижу…

– Не приставай, Наталья, – перебил холодный голос. – Не

ребенок. Сказал «нормально» – остальное его дело. Алексей, ты в заседании участвовать будешь?

– Буду. Для того и пришел, – глаза так и не открылись. – О чем сегодня речь?

– Отлично. Значит, девять голосов из двенадцати, три четверти. Любое решение – от всего Народа. Точнее, от Древних города Желтогорска, – поправился Костя. Взяла верх профессиональная любовь юриста к точным формулировкам. – Первый вопрос, который сегодня выносится на обсуждение: об официальной регистрации нашей общины.

– Каким образом? – тут же поинтересовался Андрей. – Как клуба

по интересам или еще как?

– Как общественного объединения. Так проще всего. Сразу уточню, есть одна тонкость: можно регистрироваться как организация, движение или учреждение. В первом случае необходимо фиксированное членство, и мы сразу можем сказать, кто наш, кто нет, и почему на нас нельзя чужие дела навешивать. Если движение – тогда никакого членства, от имени всех говорит выборный орган управления.

– А если этот орган не голова, а какой другой? – тихонько проворчал кто-то. Костя кивнул и продолжил:

– Вот и я об этом же. Набегут всякие… шустрые мелкие Игорьки,

и потом будем еще что-то регистрировать. Поскольку большинство решит двигаться в другом направлении, то есть тусоваться и радоваться своей крутости. А мы большинству будем всячески мешать, грузить и вообще станем не Старшими, а устаревшими. Больших денег у нас нет и большой политикой мы не занимаемся – значит, и толпу повернуть в нужную сторону не сможем. Или у кого-то есть предложения?

Предложений не было.

– Ну и третий вариант. Учреждение. Есть учредители, есть совет без права распоряжения имуществом и вообще с совещательным голосом, нет никакого членства. Просто оказываются определенные бесплатные услуги – хоть юридические, хоть культурные. Могут потребоваться лицензии и куча других бумаг. Поэтому лучше уж членские билеты распечатать – дешевле обойдется и может пригодиться. По крайней мере будет что показывать, если дяди с дубинками поинтересуются.

– Это точно! – радостно поддержал Стас. – Приходят менты тусовку разгонять, а мы им – корочки!

– В результате они разгоняют не тусовку, а несанкционированный митинг, – лениво заметил Андрей. – Костя, я прав? С юридической стороны?

– Не совсем, но почти. Если кому-то нужно будет, то и толпой по проспекту пройти – уже шествие. Найдут у всех эти самые корочки, припишут нарушение общественного порядка, особенно если гопа к нам прицепится. Так что все будет зависеть от того, насколько мы понравимся в большом белом доме. Который у бронзового Ленина за спиной. Поэтому я и считаю, что организация – именно то, что нам сейчас нужно. Плюс участие в официальных мероприятиях.

– Каким образом? – поинтересовался из своего угла Алексей. – Показательный магический фейерверк? Сеансы массового оздоровления? Или костюмированное представление?

– Может, и представление. Может, и массовиками-затейниками пойдем. Детишкам утренники устраивать. А еще лучше – появляться пред светлые губернаторские очи на конференциях, круглых столах и прочая, и прочая. И подписываться под теми обращениями, которые сверху на этот стол упадут. Понятно? Или у тебя с твоими юными туристами не то же самое? Не выводишь их на площадь, не устраиваешь «показухи» по праздникам?