в гостиной, маленький кабинет с письменным столом, книжными стеллажами, современной компьютерной техникой и окошком в сад, который каждой весной утопает в сирени.

В 1999 году, в своеобразный юбилей нашей семейной жизни, Борис шутя цитировал стихи Пушкина, написанные словно про нас: «Жил старик со своею старухой ровно тридцать лет и три года. Они жили в ветхой избушке…»

А не шутя написал (жаль, что не закончил) строчки, помеченные последними днями жизни:

Земли бесплодной (маленький) клочок

На… песчаного холма.

Полдюжины кустов,

Избушка да земли клочок,

Домишко деревянный —

Вот все, что у судьбы я вырвать смог,

Вернее — что дала она сама…

Мне оставил в наследство бесценный дар — свое честное имя. Потомкам — настоящую поэзию.

Глядишь,

Еще настанет срок

И для твоих

Шутливых строк…

Своему читателю Борис Заходер посвятил самые последние строчки в последней книге стихов:

Ты —

Вдохновенный и озаренный,

Ты, мой читатель,

Душой одаренный, —

Ты мне нужнее, чем сердце в груди.

Жду. Приходи.

Иллюстрации

Отец поэта Владимир Борисович Заходер.

Мать Полина Наумовна Герценштейн.

Боря Заходер. 1920 год.

Галочка Романова. Мне еще «нисколько» лет, а Боря уже написал в школе реферат на тему «Эволюция эволюции».

С подругой. Нам по 15 лет. Здесь главное — шляпка. Дизайн и исполнение — мои.

Боря между двумя войнами. Примерно 1940 год.

Нина Зозуля и Борис. «Дележ бубликов 27.IV.39». (Подпись на обороте.)

Март 1940 года. Возвращение с финской войны студентов Литературного института. Михаил Луконин правую руку заложил за борт шинели, Иван Куприянов левой рукой держится за пряжку ремня, а Борис Заходер — правой. Стоят: Иван Бауков, Георгий Лысенко, Платон Воронько, Григорий Цуркин, Семен Хайкин.

1944 год. До возвращения с Отечественной войны старшего лейтенанта Бориса Заходера еще два года.

1950 год. С сыном.

1963 год. Уже не весна, но еще и не осень.

1952 год. И эту косу я отрежу через 12 лет ради нового платья!

1952 год. На берегу Клязьмы. Стойка на коленях мужа подруги. (Не видна коляска с двухмесячным сыном Андреем.)

1963 год. Вид сзади.

1965 год. Новогодний вечер. Вручение почетной грамоты, за что — не помню. На мне то самое платье с «невообразимым» декольте.

1963 год. «У тебя такой взгляд, что если бы я видел этот снимок раньше, то задумался бы — делать тебе предложение или нет», — заметил однажды Борис.

1963 год. Такой увидел меня Борис, только не на пьедестале. Фото Виктора Колтыпина.

На лыжах, вернее, на дереве.

1967 год. «Когда я думаю о счастье, то представляю жизнь Дара. Как бы я хотела быть собакой в доме Заходера», — говорила Рина Зеленая.

Осенняя уборка в саду с самой любимой подругой Галей Галэнской.

70-е годы. Сок из собственных ягод.

1986 год. Америка, штат Айова. Фото Harri Bauert.

Март 1968 года. Валентин Берестов с Борисом в пионерлагере «Орленок».

Как я люблю такие минуты!

В руке у Бориса одна из последних сигарет. Он окончательно бросит курить в 1970 году и переведет «Алису».

То не медведи. То Заходеры лакомятся малиной.

Алексеевский фонарь, на который «смотрел сам Чехов», теперь облюбовал наш Краш.

Разговор поэта с птицей.

Катька охраняет ботинки обожаемого хозяина.

«Краш, Краш!» — выкликает он вороненка. Краш отозвался и летит.

1968 год. С Даром и Катькой.

Еще к вопросу о питании серой вороны, или Что тигры действительно любят.

Медь подсвечника, старый «Беккер» и вечно юный Шопен.

Возвращение главы семьи с охоты.

Не только писатель, но и читатель.

Вот так они и жили — тридцать лет и три года…

1982 год. Нам хорошо, ведь мы в Париже, а фотографирует нас Саша Некрич.

1944 год. Фронтовая зарисовка. Художник Александр Короткий, друг Бориса.

Фото Юрия Владимирова. 1994 год.

Фото Harri Bauert. Америка, 1986.

С другом из Гватемалы. Америка, штат Айова. 1986 год.