Вот сейчас он примирился с небом. С его простором и свободой. И его, вот и смешно, и грешно, примирило нападение глупых голодных мутантов. То, как он смог вернуть себе силу оружия, пороха и огня. То, как он оказался почти равен пилотам и их умению водить воздушные суда.

Жуть, высунувшись из отворота куртки, диковато осмотрелась. Бедная зверушка, явно нагадившая у него за пазухой, приходила в себя.

– Чшш, – Морхольд погладил Жуть. – Все в порядке. Спи дальше.

Жуть спать не собиралась, несомненно ожидая еще одного подвоха в виде грохота и пороховой вони. Забралась к нему за спину, вцепившись в разгрузку, тихо засопела-засвистела прямо в ухо. И тут же дернулась от неожиданности, больно проколов когтями все слои одежды. Зверушку испугал хрипло каркнувший динамик, ранее не замеченный. Внутренняя радиосвязь, прямо магия какая-то.

– Все целы, – Кликман казался очень довольным. – Не спрашиваю, а говорю, что все целы. Мы не подпустили ни одну из пташек. Молодцы!

– Спасибо, – Морхольд нажал на клавишу обратной связи. – Отстегиваться?

– Нет, – в динамиках раздался женский голос, – пока рано. Классно стрелял, сосед.

О как, пулеметным снайпером оказалась женщина. И вряд ли инженер.

– Ты тоже молодец, – Морхольд улыбнулся, – красава, че…

– Хватит трепаться, – Кликман усмехнулся. Хотя в динамике это прозвучало кваканьем, смешанным с бульканьем. – Проверьте боезапас. Сейчас каждому принесут дополнительные ленты. Впереди «лысянка».

– Чего? – переспросил Морхольд.

– То самое место, о котором тебе рассказывали, – ответил Кликман, – где водятся драконы. Их нельзя подпускать ближе десяти метров.

– Что у них?

– Кислота, – отозвалась соседка. – Сейчас… вон, посмотри вниз.

Морхольд посмотрел. Пришлось нацепить очки. Его единственный рабочий глаз крайне жестоко отстегал ветер, лихо ворвавшись в щели гондолы. Слез сейчас еще не хватало, угу.

Почему «лысянка», стало ясно сразу. Пустая огромная плешь, предвещающая степь, небольшие пролески где-то далеко по ее краям. Действительно, очень напоминало лысую макушку, окруженную редкими волосами.

– Твари живут в рощицах, – женщина-снайпер вздохнула. – Скоро увидишь то, что осталось от «Утенка». Его сожгли год назад.

Морхольд не ответил. Что тут скажешь?

Ребра дирижабля виднелись внизу, правее курса. Черные и переломанные, они торчали вверх руками, тянущимися к небу с немой мольбой. Памятники людям, рискнувшим покорять ставшее злым небо и поплатившимся за это жизнями. Морхольд даже был готов простить им работорговлю или… помощь в ее осуществлении. Почти.

– Если появятся, нам надо продержаться минут десять, – Кликман казался очень серьезным, – а потом пойдем на сверхсветовой.

– Че-го? – поразился Морхольд.

Судя по смеху из динамика, остальные стрелки явно знали, о чем речь.

– С приводом у нас все в порядке, – продолжал валять ваньку летун, – мой личный очаровательный Чубакка все сделала в лучшем виде.

– Скажу сестре, чтобы припомнила тебе Чубакку, – соседка тоже улыбалась. – Знать бы, правда, кто это.

Морхольд усмехнулся. Как объяснить детям Беды то, что они никогда не увидят?

– Чубакка хороший, – заявил он, – но…

– Что «но»?

– Большой и волосатый чувак, говорящий с помощью рычания в разных тонах и вариациях. Так что, в принципе…

– Морхольд, ты каналья, – констатировал летун. – Никакой мужской солидарности, сдал со всеми потрохами. За это не расскажу тебе, как мы пойдем на сверхсветовой.

– Уж расскажи, будь добреньким, – Морхольд оглянулся на какой-то шум. В гондолу боком протиснулся давешний парень из палубной команды. Деловито защелкал поднимаемыми крышками и лентами, звенящими свеженькими звеньями.

– Реактивная тяга, чего уж там, – Кликман довольно вздохнул. – Опасно, но куда опаснее ждать вон тех тварей. Уважаемые бортовые стрелки, приказываю прекратить треп и вернуться к вашим прямым обязанностям. Да, Морхольд, оно не особо важно, но ты только что отработал свой долг, возникший по причине несказанной доброты госпожи Ди.

– Ты меркантильная сволочь, Кликман, – проинформировал Морхольд, – жадная меркантильная подлюка.

– Жадность не порок, в отличие от бедности. Ладно, ребят, приготовились. А я пойду займусь ускорителями. Их нам хватит где-то на полчаса лета. Сели все!

Судя по крику, под «всеми» Кликман имел в виду пассажиров. Морхольд проверил, как ходит станок, попробовал педали. Механизмы работали на «ура». Он пригляделся, ища цели. И увидел. И они ему крайне не понравились.

Внизу, мелькая желтыми высохшими волнами, текла степь. Давно не самарская, и даже заметно чужая. Ветер трепал ее, разлохмачивая неровно трепыхающиеся разнотравье и сухостой. Гнул редкий кустарник, торчавший обожженными скелетами. Поднимал пыль от высохшей под его напором земли. Нес дирижабль вперед и вверх. И точно так же помогал новому врагу, видневшемуся пока еще поодаль, плывущему над темными массивами рощиц.

Морхольд прикинул размеры трех пока еще плохо различимых тварей. Эти были куда больше недавних мародеров-крыложоров, да-да. И отличались от них так же, как большая белая акула отличается от черноморского катрана.

Мощные вытянутые тела, казавшиеся отсюда светлыми, в редких черных пятнах, плыли важно и неторопливо. Ошибочно неторопливо, по скорости явно сравнявшись с дирижаблем. И как пока ни старался капитан и команда «Сокола Элвиса», они явно догоняли, пока идя параллельным курсом.

Морхольд пошарил по карманам, помня, что убирал пару самокруток куда-то не так и далеко. Отыскал и, подумав, взял одну из гильз. Придется попробовать курить в нее, опасаясь пепла или случайного огонька. Глупость, конечно, но почему-то курить захотелось до безумия. Да и эти, летящие сбоку, заставляли нервничать.

Он всем нутром чуял исходящий от них животный ужас, нагоняющий даже быстрее своих хозяев. То ли разговоры на рынке так подействовали, то ли остов дирижабля, оставленный позади. Черт знает, в общем. Настроение неожиданно стало просто паскудным. Поселившаяся внутри тоска сплелась с вновь проклюнувшейся болью и на пару с ней выводила крайне интересные рулады на психологически-болевом уровне восприятия.

Высушенная самокрутка должна была быть горькой. Но не была. Дымок пах чем-то сладким, надеждой и ожиданием. Морхольд тихонечко тянул, рассматривая приближающиеся живые дредноуты. Те прямо на глазах, пару раз сильно взмахнув крыльями, становились все ближе и больше. Бинокль бы, или еще какой прибор из оптики, рассмотреть… Морхольд хлопнул себя по лбу. Дурак ты дурак, Морхольд.

В подсумке, висевшем слева, мирно дремал небольшой прицел к вертикалке. Морхольд, торопливо достав его, поднес к глазу. Всмотрелся, ожидая совсем уж серьезной каверзы свихнувшейся природы Беды. И не ошибся. Сюрпризов она подготовила достаточно.