Магическая дымка, до сих пор скрывавшая его, начала рассеиваться, но еще какое-то время она продержалась, и благодаря этому ему удалось оторваться от преследователей. Но его догнала женщина-оборотень. Ощетинившаяся серо-черным мехом, пуская слюни и пузыри, она пыталась вцепиться в Тэгана. Он обернулся и на ходу, сделав выпад шпагой, отсек ей руку, а затем прикончил оборотня ударом в сердце.

Налегая на весла, Дорн с товарищами добрались, наконец, до военного корабля еще до того, как на берегу вспыхнул пожар. Жители Элмвуда подожгли один из домов, чтобы отвлечь внимание зентов. Это было ветхое полуразвалившееся строение. По словам Тоянны, там никто не жил с' тех пор, как два месяца назад обитавшая там старая дева умерла от старости и лихорадки. Можно было ожидать, что если огонь не перекинется дальше, то убытки будут незначительными.

Те из зентов, кто еще не спал, собрались на палубе и глазели на прорезавшее темноту ночи пламя. Казалось, пожар не очень их встревожил, — именно этого Дорн и ожидал.

И все же пока кое-кто из захватчиков вглядывался в темные, покрытые рябью воды залива, Дорн не мог отделаться от желания пригнуться и спрятаться, несмотря на то, что никто в его сторону не смотрел, а если бы и смотрел, то в сумерках разглядеть что-либо было невозможно. Желание спрятаться не покидало его даже несмотря на то, что не слышно было ни скрипа весел в уключинах лодки, ни всплесков воды, когда весла опускались в воду. Павел с помощью заклинания заглушил все звуки, которые могли выдать их приближение. Но у зентов тоже были заклинатели, и ни за что нельзя было поручиться.

Они направили судно к высокой корме военной галеры. Когда их лодка коснулась корпуса галеры, Уилл взял прочную пеньковую веревку, к концу которой было привязано тяжелое свинцовое грузило, и подбросил его вверх. Грузило перелетело через перила палубы — веревка сделала петлю — и упало прямо в руки хафлинга.

Уилл ловко, как паук по паутине, взобрался вверх по канату, оглядел планшир и, вскарабкавшись на корму корабля, исчез из виду. Вскоре он выглянул сверху и сделал знак рукой, чтобы остальные тоже поднимались.

Дорн полез следом. Взобравшись на борт, он вышел из круга тишины, созданного Павелом. Он слышал скрип мачт, как на любом крупном судне, даже если оно стоит на якоре, храпение зентов, спавших на палубе, завернувшись в одеяла, и чей-то разговор. Один из говорящих выражал надежду на то, что деревушка со всеми ее жителями сгорит дотла. Тогда Черное Сообщество перевезло бы туда своих людей и построило бы нечто вроде сторожевой заставы, которая ему так необходима.

Дорн бросил взгляд за борт. Аламарайна никак не могла взобраться по канату, и он стал тянуть веревку вместе с ней, пока жрица не оказалась на палубе. Оставалось только надеяться, что жрица Луны на борту окажется проворнее. Хотя он отнюдь не был в этом уверен. Не каждое духовное лицо обладало такой смелостью и военными навыками, как Павел. Но жрица, как и другие старейшины городка, настояла на своем участии в рейде. Эзрил и Тоянна отправились на другую галеру вместе с Павелом и Рэруном.

Как только Аламарайна оказалась на борту, они оба принялись за дело. Завернувшись в черные плащи, они надеялись незаметно прокрасться по кораблю, где их могли принять за зентов в черных мантиях. На Уилле были его собственные темные одежды, в руке, под складками плаща, он держал охотничий кинжал. Хафлинг осторожно пробирался среди спящих на палубе матросов.

Зенты все были людьми, среди них не было ни одного хафлинга. Если бы хоть кто-то обратил внимание на Уилла, тотчас же поднялся бы крик. Но бывший вор заявил, что никто его не заметит, и Дорн согласился. Его партнер обладал недюжинным, почти сверхъестественным талантом по части всевозможных хитростей и уловок.

Уилл высматривал магов и жрецов Бэйна. На всех трех галерах наверняка были заклинатели, и именно они представляли наибольшую опасность. Поэтому охотники надеялись обезвредить их, прежде чем зенты поймут, в чём дело.

Может, им бы это и удалось, если бы они не возились так долго. Из-за того, что они разделились на три группы, не имевшие возможности сообщаться друг с другом, было практически невозможно действовать одновременно. И, по мнению Дорна, Кара поспешила с нападением. Он еще не видел ее — наверное, она, в соответствии с планом, прилетела с северной стороны, тогда как все внимание зентов было приковано к горевшему на берегу городу, расположенному на юге, — но ее певучее заклинание прорезало ночной воздух. С военного корабля послышался грохот, шум и стоны — Кара наслала на корабль и находившихся на нем людей целый шквал льдинок. Люди вопили. Через мгновение дракониха выпустила на палубу струю пламени, и огненный искрящийся поток осветил ночное небо.

Те, кого она застала врасплох, скорее всего были уничтожены, но зенты на других галерах сразу сообразили, что они в опасности. Их лучники при удачном стечении обстоятельств могли бы свалить дракона, но это было маловероятно, потому что большинство стрел просто полетели бы в темноту ночи, даже не задев жертвы, тем более что против обычных стрел дракон надежно защищен чешуей. А вот колдуны и жрецы могли преуспеть там, где обычное оружие было бессильно.

Поэтому, как только один из грабителей разбудил остальных громким криком и полусонные люди, побросав свои одеяла, кинулись врассыпную, Дорн, прищурившись, пытался определить, кто из них заклинатель. Он заметил длинноногого мужчину с амулетом, не снимавшего стальную перчатку даже на ночь. Почти наверняка это был один из служителей Черной Руки. К сожалению, он был далеко впереди. Уилл мог бы подкрасться к нему, но, когда на палубе началась суматоха, хафлинг куда-то исчез.

Дорн решил, что попытается сам. Он опустил капюшон пониже, плотно закутался в плащ, чтобы не видна была железная сторона тела, и начал осторожно пробираться по палубе. Путаница и неразбериха, царившие на корабле, были ему на руку. Зенты, поглощенные происходящим на другом корабле и необходимостью как следует вооружиться, не обращали внимания на какую-то темную фигуру, ничем не выделявшуюся среди прочих.

Вдруг один из зентов наклонился, чтобы поднять упавшую перчатку, и, взглянув вверх, увидел лицо Дорна, наполовину скрытое капюшоном. У него вырвался возглас удивления. Дорн размахнулся и железной рукой размозжил ему голову.

Дорн уже был недалеко от священника, он сделал еще один прыжок. С топором в руке на него бросился один из воинов, но, вовремя заметив это, Дорн выставил вперед искусственную руку, и железные шипы раздробили грудь зента.

К нему подбежали еще двое грабителей с мечами. Дорн развернулся, встав так, чтобы они не могли напасть на него одновременно. Отражая атаку одного воина, он схватил второго воина за вытянутую руку и, что было силы дернув, отбросил зента в сторону.

Первый воин поднял меч и застыл на месте. Благодаря долгим годам, проведенным рядом с Павелом, Дорн научился распознавать этот вид магии. Способности Аламарайны пригодились в бою. Дорн не знал, где она сейчас, но ей удалось парализовать нападавшего зента. Дорн сбил его с ног и оказался лицом к лицу со жрецом Бэйна.