На обратном пути мне в голову вдруг пришла мысль, что для витрины нужно сделать маленькую искусственную ель. Она будет очень мило смотреться между игрушками и привлекать внимание. Венок я почти закончила, и он выглядел очень и очень достойно, поэтому нужно снова подняться в комнату с хламом и поискать среди вещей куски шелка или атласа зеленого цвета. Мы с тетушкой Лонджиной взяли старые вещи только из одного сундука, а их там было, как минимум пять.

До обеда оставалось еще полтора часа. Согревшись с дороги горячим какао, мы поднялись в комнатку с хламом и принялись рыться в пропахшем сыростью тряпье, громко чихая по очереди.

— Нашла! — Сесиль вытащила некогда шикарное платье из изумрудного атласа и восхищенно поднесла его к себе. — Какие же раньше были красивые наряды… Но какие неудобные!

— О! Его юбки вполне хватит на небольшую ель! — я хотела было затолкать обратно то, что вытащила из сундука, но мое внимание привлекла какая-то вещица, лежавшая на самом дне. — Что это…

— Где? — Сесиль подошла ближе и присела рядом. — Я вижу буквы…

Я просунула руку между стенкой сундука и непонятной штуковиной и, потянув ее вверх, изумленно произнесла:

— Ничего себе!

У меня в руках была настоящая доска Уиджа*! Я, конечно, не знала, как она называлась здесь, но эту штуковину можно было часто увидеть в фильмах ужасов, а однажды я видела ее в каком-то эзотерическом магазине, куда зашла ради спортивного интереса.

— Это доска дьявола! — прошептала Сесиль. — Но что она здесь делает? Кто принес ее сюда?

— Наверное, осталась от прежних хозяев имения, — пожала я плечами, разглядывая находку. — Смотри, она в довольно хорошем состоянии.

Действительно, доска Уиджа совсем не пострадала от времени и на ее гладкой поверхности четко виднелись буквы и цифры, а также обычные для этой вещи «да» и «нет». На позолоченной цепочке, приделанной к уголку доски, висела планшетка-указатель с отверстием посередине.

— Я знаю, что иногда так развлекаются, вызывая духов, — глаза Сесиль вдруг загорелись, и она еще больше понизила голос. — Давай попробуем? Возможно, нам удастся поговорить с тем привидением, которое помогло тебе найти сокровища!

Мне было и страшно, и интересно в то же время, но идея выглядела очень заманчиво… Что если призрак покажет еще один тайник?

— Ладно, только никому не говори, что мы нашли доску, — предупредила я подругу. — Займемся этим, когда все лягут спать.

Эрлинг и Лукас прибыли точно к обеду, и я вдруг поймала себя на мысли, что они стали почти родными, и их присутствие было как нечто само собой разумеющееся.

Сесиль и маркиз пошли в столовую, а герцог задержал меня и, сжав в объятиях, спросил:

— Вы готовы дать мне ответ?

— Я хочу венчаться под Рождество, — сказала я и Эрлинг немного удивился.

— Под Рождество? Что ж, тогда пусть это будет двадцать третье декабря. Вы не против?

— Абсолютно! — я взяла его за руку и повела в столовую. — Я успею сшить себе самое красивое платье.

— Ах, ну да! — герцог рассмеялся. — Вы должны быть лучше всех, и я это полностью поддерживаю. Остальные расходы я возьму на себя также, как и подготовку к празднеству. Предвосхищая ваши негодующие возгласы, я объясню вам некоторые вещи. Занимаясь магазином, вы не сможете уделять должное время свадебным приготовлениям. Венчание будет проходить на территории герцогства, а само празднество в моем имении, поэтому я все взвалю на свои сильные плечи.

Последние слова он произнес с иронией, но я не видела в этом ничего смешного, его плечо в последнее время я чувствовала каждый раз, когда мне нужна была помощь. А если честно, я понятия не имела, как здесь устраивают свадьбы, и с радостью согласилась с его доводами.

— Я даже слова против не скажу, — пообещала я, а Эрлинг вдруг остановился и сказал:

— Асти, кстати, в предстоящую субботу нас ждет моя тетушка. Она жаждет познакомиться с женщиной, которая украла мое сердце.

— С удовольствием познакомлюсь с ней, — ответила я, понимая, что очень хочу встретиться с родственниками Эрлинга. — Надеюсь, у нее не ужасный характер?

— О нет! — засмеялся он. — Несмотря на то, что тетушка Аида бывает строга и никогда не лезет за словом в карман, она очень хороший человек и у нее доброе сердце. Это родная сестра моей покойной матушки, и с самого детства она заботилась обо мне как о родном сыне. Можно сказать, что тетушка Аида посвятила мне всю свою жизнь. Я очень люблю ее.

Что ж, это хорошо, что Эрлинг так отзывается о своей тетушке, но всегда нужно быть начеку, особенно, когда дело касается женщин, посвятивших себя своим сыновьям.

_______________

*«Уиджа», или «уия» — доска для спиритических сеансов вызова душ умерших с нанесёнными на неё буквами алфавита, цифрами от 0 до 9, словами «да» и «нет» и со специальной планшеткой-указателем.

Первый широко распространяемый коммерческий вариант доски был запатентован американцем Элайджей Бондом. Партнёр Бонда, Чарльз Кеннард, предложил рекламировать её как древнеегипетскую игру; при этом, согласно некоторым источникам, заявлялось, что словом «уиджа» древние египтяне обозначали удачу. Ещё одна версия гласит, чтоouija— это комбинация двух слов, означающих «да»: французского «oui» и немецкого «ja».

В период Первой мировой войны доска была популяризирована американской спиритуалисткой Перл Курран в качестве спиритического инструмента наподобие китайского ящика фуцзи.

Доска Уиджа изготавливается из любого сорта дерева, имеет ровную, чаще всего лакированную поверхность.

В этот раз Эрлинг тоже прибыл не с пустыми руками и привез Бернарду целый ворох пеленок, одеял и изумительной ручной работы погремушек. Мы с Сесиль рассказали мужчинам о магазине, о наших заказах в столярной мастерской и о том, что через два дня швеи выйдут на работу.

— Отлично, — похвалил нас герцог. — Думаю, в скором времени к вам станут приезжать даже из города.

— Ваша светлость, нам с баронессой очень хотелось бы посетить один из ваших приютов, — обратилась я к нему и Эрлинг сразу же согласился.

— Я не против. Вы могли бы приехать к нам на праздник Святого Мартина. Мои подопечные всегда устраивают милые представления, после которых проходят веселые чаепития.

— Мы с Сесиль с удовольствием приедем! — я очень хотела посмотреть, во что мой будущий муж вкладывал свою душу, ведь было очень заметно, что он говорит о приюте с гордостью. — Да, дорогая?

— Конечно! — баронесса отложила столовые приборы и поинтересовалась: — А сколько детишек живет в приюте?

— Там, где живут малыши до шести лет — двадцать человек, а в приюте со взрослыми детьми — пятнадцать, — ответил Эрлинг. — Смею вас заверить, что все мои воспитанники замечательные ребята, и они обязательно вам понравятся.