— Остановитесь, — произнес Моран ученикам, которые тут же замерли на месте. Каждый из них сжимал вынутый из ножен меч, готовясь к неожиданной атаке.

Люций приблизился к одному из юных дивов и вдруг наклонился к земле. Протянул руку, с которой вновь сорвался темный сгусток, и коснулся гриба с пухлой шляпкой, что неприметно рос из-под земли. Магия впиталась, а гриб вдруг увеличился в размерах, став в два раза больше.

— Это пылевик? — спросила я, подойдя ближе. В своей привычной форме это было весьма безобидное растение. Наступишь на него — и в воздухе повиснет оранжевое облако спор. В детстве я нередко находила их в лесу и, не успокаиваясь, топтала, пока гриб не сравнивался с землей.

— Наверняка. Магия тьмы его изменила. — Люций оглянулся и, кивая на белую шляпку, бросил: — Регис.

— Понял. Иду.

— Отойдите подальше, — приказал Моран ученикам и попятился сам.

Регис подошел и, присев на корточки, накрыл рот кусочком ткани, что вытащил из сумки. Оттуда же див достал и длинную острую иголку, размером больше похожую на шило без рукояти. Только игла оказалась не из металла, а из черного полупрозрачного кристалла. Врачеватель аккуратно проткнул им шляпку, и цвет иглы изменился, сначала приобретя глубокий гранатовый оттенок, а потом стремительно изменив его на насыщенно-зеленый, цвет мха после дождя.

— Он ядовит, — распрямившись, сообщил Регис. — Но яд не смертельный. Вызывает видения.

— Понятно, — протянул Люций, поворачиваясь к ученикам. — Слышали?

Даэвы кивнули.

— Следите за тем, куда наступаете, — предостерег он.

Пылевики росли повсюду. И даже показывались из-под земли за пару секунд до того, как нога опускалась на место, где еще недавно была утоптанная жителями Кервеля дорога. Растения не только не пугал холод, казалось, они чуяли нас и теперь вели охоту, надеясь заманить в ловушку.

Кервель располагался прямо у подножья гор. Скалы вырастали позади домов, словно кто-то разрушил одну из гор и разбросал ее части по округе. Все жилища были низкими и одноэтажными, лишь храм с конусообразной крышей, видневшийся вдалеке, выделялся на фоне однообразных строений. Точно стражник, вырастающий из скалы, он был на защите этого места. Если кто-то и смог спастись, то только там.

Как бы все вокруг ни пытались убедить меня в непримечательности этого места, такие детали, как столбы с прогоревшими печатями и святилище, в создании которых наверняка поучаствовал кто-то из моего народа, настойчиво убеждали в обратном.

Ученики рассредоточились по обеим сторонам улицы, заглядывая в опустевшие дворы. На одного, громко кудахча, неожиданно выскочила курица, заставив юного стража попятиться и едва не придавить гриб.

Это не то, над чем стоило смеяться, но я невольно вспомнила свою первую охоту в Академии Снов. Это был лишь фрагмент, и остальные события оставались смутными, но, видимо, та ситуация оказалась настолько запоминающейся, что даже спустя столько лет не желала меня покидать.

Монстр затаился на болотах, к нему было сложно подобраться, чтобы не увязнуть в грязи, и приходилось, точно белкам, перемещаться с одного дерева на другое. Сражаться мы тоже были вынуждены с высоты. И вот, когда мы запихнули в глотку твари несколько взрывающихся печатей, ту разорвало в клочья, но за долю секунды до этого ветка, за которую цеплялись я и еще один даэв, обломилась. Мы упали прямо в месиво из грязи и останков нечисти. Тогда мне явно было невесело, но теперь то событие казалось почти приключением.

В нескольких шагах от меня я заметила на земле темное пятно. Несомненно, это была кровь. Еще несколько капель уходило дальше, во двор дома.

— Людей нет, — произнесла, когда возле меня оказался Моран.

Солнце уже давно спряталось за горами, и потихоньку тени становились все более черными и зловещими. Наступало их время. Нечисть избегала светлого времени суток, особенно когда чуяла даэвов. Большинство монстров точно животные, самосохранение и голод — их главные инстинкты. Днем они таились от нас, а ночью, становясь сильнее, нападали. Нередко ревенанты, прячась от лучей, закапывались под землю, и как раз сейчас кровавый след обрывался возле свежевскопанного участка.

В воздухе стал витать сладковатый запах гниения. Смрад появился внезапно и теперь был везде. И самое главное — я видела призрачный, едва различимый след энергии Серого мира над вскопанной землей. Видела, а не должна была. Это прерогатива отнюдь не светлых даэвов, а теневых. Могущественных даэвов, в ком внутренней тьмы было так много, что она позволяла увидеть родственную магию.

Пока я размышляла над тем, как поступить, мимо меня стремительно пролетел магический сгусток. Тьма ушла прямо в землю, словно уж, скрывшийся между камней, а потом послышался противный хруст, и почва вдруг просела, будто внизу образовалась пустота.

— Что ты сделал? — обернулась я, хмурясь.

— Уничтожил, — признался Моран. А тьма вдруг вновь поднялась от могилы и скользнула к диву, исчезая в его руке. Но то, что вернулось, было значительно больше, чем изначально.

Я не только увидела это, но и почувствовала.

— Как? — Мой тон прозвучал требовательно. Да и все тело прошиб холодный пот. Я не могла контролировать себя так, как раньше.

Люций отвел взгляд.

— Я забираю тьму, что напитала их плоть. Они больше не могут двигаться, их тела распадаются. Это конец, — твердо проговорил он. Выглядел при этом он отстраненным, но его рука, лежавшая на низком заборчике, поглаживала дерево, выдавая напряжение.

— Это так изменился твой дар? — выдавила я из себя. Меня тяжело было удивить, но последние несколько дней только это и происходило. Впору подвергать сомнению абсолютно все, что меня окружало.

— Да. Этому трюку я научился в первый год, — серьезно кивнул Люций. Если еще секунду назад его лицо показалось мне слишком сосредоточенным, то теперь его скулы расслабились.

— Есть и другие?

— Несколько, — ответил он, двигаясь дальше по улице.

Я направилась следом, отставать было нельзя. Над домами летали вороны. Десятки птиц, что были чернее ночи. Ни их перья, ни глаза не отражали ни света луны, ни сияния огненных печатей, зависших в воздухе, ни голубоватого мерцания грибов. Некоторые из воронов сидели на крыше и прыгали по земле, осматривая и исследуя каждый уголок поселения.

Для мортема создать одно-два небольших существа не проблема, но дальше начинаются трудности. Даже три — уже невиданное могущество. Все это время я гадала, как несколько даэвов создали ту стаю птиц по дороге из Тронга к границе. Но истина оказалась проста и одновременно нарушала все сложившиеся устои. Их сотворил один-единственный див.

При таком положении дел, если бы Люций действительно желал разжечь войну со светлыми, преимущество было бы на его стороне. Но он этого не сделал. Это уже говорило о многом. Раньше отец Морана, глава Северного ордена, останавливал глупого короля Акракса от конфронтации с соседями — похоже, сын шел по тому же пути.