– А как все выглядит на самом деле?

– Если она на кого-то и работает, то настолько чисто, что предъявить ей что-либо трудно. Да, предполагать можно все что угодно. Вопрос: кто способен предъявить ей хоть какие-то реальные обвинения?

– Как же она умудряется до сих пор держаться на плаву?

– Порой мне кажется, что исключительно благодаря своему умению покорять сердца европейских монархов, правящих и отрекшихся. Во всяком случае, точно известно, что деятельность Анны отмечена всевозможными наградами, которые ей лично вручали коронованные особы или же члены правящих семейств Швеции, Британии, Италии, Бельгии, Нидерландов, Лихтенштейна… Румынский король Михай, кстати, тоже не удержался от приема графини и проявления монаршей милости к ней. Ну и сам тот факт, что она входит в высшее руководство Красного Креста и нескольких международных благотворительных фондов; наконец, ее аристократическое происхождение, которое здесь, в Европе, все еще ценится. Словом, в умении формировать имидж общественной деятельницы международного масштаба ей не откажешь.

– Не знал, что фон Жерми действует с таким размахом.

Морару увидел в нескольких метрах от ворот, у машины, саму графиню и понизил голос:

– Никто не сомневается, что она – авантюристка, но… высокого класса. В конце концов, самые известные авантюристы происходили именно из аристократической среды.

– То есть загадка международной авантюристки фон Жерми пока что так и остается неразгаданной, – подытожил их разговор подполковник. – Это взбадривает.

Впечатление, которое произвел на Дмитрия этот рослый подтянутый «румынский англичанин», оказалось совершенно несовместимым с тем впечатлением, которое несколько минут назад высказал фон Штуберу. Но, вспомнив о предубеждении относительно Морару самого барона, подполковник вновь вынужден был прибегнуть ко все той же древней мудрости, давно ставшей главной заповедью контрразведки: «Никогда не знаешь, с кем имеешь дело».

Он попрощался с румыном и приблизился к безмятежно улыбающейся графине.

– Поздравляю, подполковник, теперь и вы причислены к плеяде агентов мировой разведывательной элиты.

– Боюсь, как бы в Союзе мне не оказаться причисленным к печально известной плеяде «врагов народа», приговоренных к высшей мере наказания.

– Если уж честно, – произнесла графиня, отдаляясь от такси, – то, зная дикий нрав подручных «вождя всех времен и народов», я тоже этого опасаюсь. Именно об этом мы и поговорим сейчас с атташе-генералом Волынцевым. Кстати, в разговоре будет участвовать и его коллега из Италии, полковник Рогов.

– Волынцев решил подключить к операции еще одного агента?

– Точнее, итальянского резидента. А еще точнее, атташе-генерал здесь ни при чем. Подключить итальянского атташе полковника Рогова – это моя затея. И каяться по этому поводу не собираюсь.

– Но каков смысл? Лишний «ствол» всегда предполагает лишний шанс провала.

– Ваш будущий провал в Италии никого здесь не интригует. Другое дело, что мы должны сделать все возможное, чтобы не опасаться провала в России. Потому-то я и втянула Рогова в сию авантюру, дабы не выглядело так, будто игра в поддавки с фон Штубером, – всего лишь ваша с Волынцевым сомнительная затея. Придадим ей вид массированной зарубежной операции. Чем больший круг людей – в пределах разумного, естественно, – будет вовлечен в эту муть, тем она будет казаться внушительнее. И тем беспечнее вы как основной исполнитель будете чувствовать себя во всем этом международном разведывательно-диверсионном балагане.

– С какой стати такая забота обо мне?

– О том, что я хоть сейчас готова обеспечить ваш «уход на Запад», мы уже говорили. О том, что особой пылкой любви друг к другу ни я, ни вы уже не ощущаем, тоже молвлено.

– Извините, ничего подобного я, насколько помнится…

– Не отвлекайтесь на сентиментальные изъяснения, подполковник. Лично вам они – ни по сану, ни по чину… Я всего лишь хочу сказать, что принадлежу к той породе людей, которые способны жестоко мстить врагам.

– В этом я имел возможность убедиться.

– А зря старались. Лично для вас важно убедиться, что графиня фон Жерми не способна предавать друзей. Поверьте, для женщины это редкое свойство характера. Так что, решаетесь бежать на Запад прямо сейчас?

– Исключено. К измене склоняете, госпожа фон Жерми, к самой банальной измене.

– А если удариться в бега ночью, из отеля? – пропустила Анна мимо ушей его обличение. – Существует и такой вариант, при котором о вашем исчезновении узнают лишь через семь-восемь часов, когда вы будете за пределами псевдонародной псевдостраны Албании.

– Вы что, успели организовать в этой стране свой пограничный коридор?

– Запрещенный прием, подполковник Гайдук. Не тот случай, когда позволительно отвечать вопросом на вопрос. Однако я вам отвечу. Мне пришлось немало потратиться, чтобы уже известный вам полицейский офицер Доноглу с сегодняшнего дня возглавил службу безопасности Влёрского региона. Зато теперь ничто не помешает нам, под прикрытием этого «наполеончика местного разлива», отправиться хоть в Грецию, а хоть сразу в Швейцарию, а оттуда – в мой спасенный Богом Лихтенштейн. Но желательно бы, конечно, в Италию, на борту эсминца сопровождения, который завтра выйдет в море с итальянским экипажем «Джулио Чезаре». А уже оттуда – в Швейцарию.

– Хотите, чтобы барон фон Штубер пристрелил нас обоих прямо там, на борту?

– Он покинет Албанию раньше. На пароме до итальянского Бриндизи, оттуда – самолетом в Вену. Не исключено, что там его будет ждать Отто Скорцени.

– Спасибо за разъяснение, теперь многое проясняется. Но за мной станут охотиться и германцы с итальянцами, и наши, той есть и белые, и красные.

– Если окажетесь под моей опекой, мы до поры до времени пересидим в таком райском закутке мира, куда ни те, ни эти обычно не добираются. К тому же под охраной. А со временем все уладим. – Графиня в очередной раз умолкла, чтобы позволить Дмитрию прийти в себя, а потом ошарашила: – Впрочем, бежать вы все равно не решитесь.

– Предавать не решусь.

Услышав это, Анна Жерми загадочно как-то ухмыльнулась. И, по выражению ее лица, подполковник понял: она обладает теми же сведениями о его пленении на базе «Буг-12», что и штурмбаннфюрер СС фон Штубер.

– Где нас ожидают Волынцев и Рогов? – сухо поинтересовался он. – Мне бы хотелось как можно скорее встретиться с ними.

– Они ждут нас в отеле.

– Ждут… нас?

– В отличие от вас, атташе-генерал Волынцев по достоинству оценил мое участие в операции «Пленение Цезаря».

– Впервые слышу о таковой.

– Потому что не были привлечены и удостоены… Операция продолжается уже несколько месяцев. Видят Бог и Центр, к прибытию во Влёру вашего албанского конвоя я сумела подготовить благодатную почву.