Денису внезапно стало не по себе. Он отступил кокну и закурил, нервно покусывая фильтр сигареты.

Потом вдруг не выдержал, вернулся к отверстию в стене, сдвинул в сторону покрытую коростой времени модель космического корабля и взглянул на титульный лист, что накрывал собой стопку рукописи.

«Денис Велехов. „Звездный Таран“», — прочел он, чувствуя, как холодеет спина.

Чуть ниже стояла дата — «2613 год».

Но ведь он помнил те цифры, что светились на табло бортового компьютера угнанного им «Гранд-Элиота»!..

Неужели минуло сто с лишним лет?!

Денис вернулся к окну, сел на пыльный подоконник, не замечая, что сигарета погасла, и с силой сжал виски…

«Что я делал эту сотню лет?!»

И вдруг воспоминания, четкие, страшные, хлынули в его мозг, словно под их напором рухнула какая-то плотина…

Система Черной луны. Орбитальная станция номер один. То же время

— Хорошо, удвойте охрану и ведите его ко мне!.. — Дорохов раздраженно выключил коммуникатор и встал, по привычке расхаживая по отсеку.

«Черт-те что… — Генерал остановился, глядя как на обзорном экране далекие звезды медленно плывут к правому срезу, это техники проводили очередную коррекцию орбиты. — С Ланге не связаться, штабу флота докладывать запрещено, заперли, как жука в коробочке, вот и командуй!..»

Дорохов откровенно не понимал, что происходит. Завеса строгой секретности отсекла «Черную луну» от всяких сношений с внешним миром с того самого момента, как Джедиан Ланге осчастливил базу своим посещением.

Он был бы рад доложить, например, о сегодняшнем инциденте, что произошел на самой границе пространственных минных полей, да вот беда, не мог. Станция Гиперсферной Частоты — единственный канал сношений с внешним миром — упорно не хотела работать на прямую связь. Функционировал канал, соединяющий компьютерную сеть орбитальных комплексов с рабочим кабинетом самого Ланге, но тот как сквозь землю провалился, лишь электронный секретарь командующего твердил в ответ одну и ту же дурацкую фразу:

«Ждите, господин Ланге сейчас занят. Он свяжется с вами сам, как только освободится».

«Идиотизм!..» — Дорохов никогда не жаловал компьютеры. По мнению генерала, они были хороши на боевых постах, для быстрых расчетов, но никак не на человеческой работе…

В двери отсека постучали негромко, но настойчиво.

— Войдите! — Дорохов вернулся за рабочий стол, по бокам которого возвышались два терминала: один являлся консолью компьютера, а второй дублировал показания некоторых приборов, чьи значения были жизненно важны для контроля над всеми орбитальными комплексами базы.

В дверях отсека показался конвой из четырех космических пехотинцев, вахтенного офицера и штатного переводчика базы. В центре этой плотной группы оказался зажат человек, чье лицо показалось генералу смутно знакомым.

Дорохов пристально посмотрел на него. Потом перевел взгляд на офицера и произнес, садясь в кресло:

— Конвой свободен. Разрешаю подождать в соседнем помещении.

Взгляд генерала опять вернулся к нарушителю.

— Переводчик нужен? — все еще не отделавшись от раздражения, осведомился он.

Задержанный отрицательно покачал головой.

— Садитесь. — Дорохов указал на ряд кресел, что шли вдоль небольшого стола, предназначенного для оперативных совещаний. — Ну? — спросил он, когда двери отсека мягко сомкнулись за спинами космических пехотинцев. — Почему вы требовали встречи со мной? Что за необходимость?

Человек, который час назад на хорошо оснащенном грузовом корабле влетел в зону пространственных минных полей и, заглушив двигатели, послал сигнал бедствия, спокойно посмотрел в глаза Дорохову, усмехнулся своим мыслям и вдруг спросил так, словно они были знакомы всю жизнь:

— Не узнаете, Дмитрий Алексеевич? Генерал, который на секунду опешил, быстро взял себя в руки.

— С какой стати? — спросил он, нахмурившись. — Мы где-то встречались?

Задержанный прищурился.

— Скандинавское скопление, — ответил он, протянув руку за сигаретами, что лежали в специальной подставке на столе. — 2671 год, — уточнил он.

— Ну, положим… — не меняя тона, произнес Дмитрий Алексеевич. — Там было множество людей.

— Да. Но командир ударного крейсера «Игла» должен вспомнить своего старшего офицера.

В глазах Дорохова мелькнула, но тут же угасла искорка понимания.

— Да, я вспомнил вас, лейтенант Фрост. Джон Фрост, — тут же добавил он. — Но я повторяю свой вопрос: что дальше? Вы нарушили границу секретного военного объекта. Мой офицер, по-моему, доходчиво объяснил, что без соответствующей санкции мы не можем депортировать вас с данной территории. В следующий раз будете осторожнее прокладывать курс, господин Фрост, и чаще поглядывать на масс-детекторы, прежде чем подниматься из гиперсферы.

— Полковник Фрост, — мягко поправил его Джон. — Я, между прочим, все еще на службе.

— Да? — Дорохова здорово раздражал этот разговор. Он действительно вспомнил Фроста, но что это меняло? Мало ли офицеров служило под его началом?

— Заглянули поздороваться, полковник? — подняв глаза, осведомился он.

— Нет, господин генерал! — Тон Фроста вдруг стал сухим и официальным. — Я прилетел по делу…

— Стоп! — Дорохов сцепил пальцы рук в замок, как нередко делал это в моменты неприятных разговоров. — Не нужно говорить, что вы нарушили границу минных полей намеренно. Это может только усугубить дело.

— Плевать, — внезапно заявил Фрост. — Я прилетел сюда по поручению президента Элио Антона Эдуардовича Вербицкого.

На этот раз удар достиг цели.

Дорохов побледнел.

— Я привез с собой некоторые документы. Часть из них касается вас лично, генерал. — Фрост сделал едва уловимое движение, как фокусник, что демонстрирует публике свой трюк, и на его ладони оказался крохотный микрочип.

— Меня обыскивали, — поспешил сообщить он, предупреждая вопрос генерала. — Ваши люди не виноваты.

— Это шантаж? — в лоб спросил Дмитрий Алексеевич, взяв со стола чип и зажав его между большим и указательным пальцами.

— Нет. Скорее верительные грамоты, — Фрост говорил спокойно, но для этого ему понадобилось все наработанное годами самообладание. Ведь он знал то, о чем Дорохову еще только предстояло узнать, и мир в его сознании не переставал балансировать на зыбкой грани уничтожения. — Посмотрите эту видеозапись, прошу. Тогда нам будет легче понять друг друга.

Дорохов, несколько поколебавшись, все же вставил маленький носитель информации в считывающее гнездо терминала.

Фрост, наблюдая за ним, откинулся в кресле.