Никита достаточно его пугнул, был удовлетворен, хотя и не получил сведений, глядя ему в спину, подумал: «Завтра же сам придет, прискачет в милицию, выхода у него нет». А когда завел мотор, вдруг почувствовал жуткую усталость, которая валит с ног. Кое-как добрался домой, дотащился до кровати и рухнул плашмя, не раздеваясь.

Проснулся ночью, поднялся, попил воды, постелил постель и снова завалился спать. Так бывает с людьми, работающими в напряженном ритме в течение долгого времени, потом они могут неделями отсыпаться, вставая лишь поесть да попить. Никита и дальше спал бы, но звонок разбудил. Не хотел брать трубку, в конце концов, имеет он право однажды устроить себе выходной, ни с кем не общаться, никого не видеть? Телефон перестал звонить – ну и ладно. Нет, не ладно, он зазвонил снова. Никита не тот человек, чтоб сделать вид, будто он не дома, взял трубку:

– Старцев слушает.

– Никита…

Это была Алиса, небось намучилась без его ласк, что ж, с ней он не прочь, ее легче раскочегарить, чем секс-символ Лолу, которая к сексу относится как к производственному совещанию.

– Да, Алиса, слушаю, – сказал мягко, почти нежно.

– Никита… они попросили меня позвонить тебе…

– Кто – они?

– Не знаю. Меня забрали… мне страшно…

– Алиса, кто забрал, я не понимаю… Где ты?.. Лиса…

Гудки. Одни гудки. Сна как не бывало. Два часа дня – ну и соня же он. Никита вскочил, оделся и умылся за считаные секунды, анализируя звонок. Это шутка? Лиса соскучилась, а признаться, что хочет быть с ним, не может, гордость не позволяет, придумала способ заманить… Но голос, интонация, паузы… Нет, это он обманывает себя, боится даже подумать о худшем варианте. Лучше не думать. Он поедет к ней, Лиса дома, Никита обнимет ее, поцелует, о шутке не вспомнит… все будет хорошо! Итак, вперед, к Лисе…

Его нервозность передалась и автомобилю, который чихал, хрюкал, подскакивал, тормозил резко. При чем здесь автомобиль? На светофоре Никита успокаивал себя: «Все нормально. Еще ничего страшного не случилось. Чего заранее психовать? Так недолго и врезаться».

Во дворе выскочил из машины, забыв закрыть ее, вспомнил у подъезда, да махнул рукой: хрен с ней, украдут, туда и дорога.

Проскочил второй этаж… третий… Уф, дверь. Дыхалки не хватает, курить надо поменьше.

Никита позвонил. Ни звука. Он достал свой ключ, открыл квартиру, вошел:

– Алиса… Алиса…

Обежал всю маленькую квартиру, заглянул и в кухню, и ванную, и в туалет, разве что под кровать не залез. Пусто. Следов борьбы, признаков посторонних людей он не заметил. Значит, Лиса вышла сама…

Никита упал на пуфик в узкой прихожей, достал мобильник и посмотрел на последний звонок ему. Номера нет. Ну, да, олухи, что ли, номер давать. И звонить больше не будут, так как сигнал можно запеленговать. Нет, ну когда-то позвонят. Когда? Откуда? И… кто? Вот интересный вопрос – кто? Кому он сильно поджарил задницу?

– Нет, не может быть, – пробормотал Никита, поднимаясь.

Чуть удар не хватил от одной мысли… Он покинул квартиру Алисы, заперев ее на ключ, машину, к счастью, не угнали.

Никита влетел к Эдуарду Дмитриевичу и без приветствия кинул ему вопрос:

– Остапа задержали?

– Не задержали, – облил его ушатом холодной воды тот. – Приехали в офис, его уже там не было, Лола куда-то исчезла, никого не предупредив, куда уходит, ее машина стоит у офиса. Поехали на Кукушку, там одна мать живет этого Остапа. Я звонил тебе вечером, ты не брал трубку.

– Спал! – беспомощно развел руками Никита и как угорелый заметался по кабинету. – Я спал. Да. Устал.

– Ночами нужно спать в прямом смысле этого слова. Желательно регулярно спать по семь-восемь часов.

– Дмитрич, оставьте шутки. Лиса у Остапа.

– Что?!! – взревел Эдуард Дмитриевич. – Как тебе сообщили?

– Лиса звонила. Сказала, что ее забрали, ей страшно. Голос у нее был такой… сдавленный… такой… дрожащий…

– Откуда ты знаешь, что она у Остапа? Лиса сказала?

– Нет, ей не дали больше говорить, я догадался.

– Значит, условий еще не поставили тебе.

– Нет. Был только звонок, Лиса… А! – в сердцах махнул он рукой.

– Кто же ему настучал? Охранники в здании, где офис Лолы, не могли узнать, за кем приезжали, там не один офис Лолы. Мать сообщила, что на Кукушку за ним приезжали? Нет!

– Что – нет?

– Мать не сообщала, у нее в доме засада.

Никита побегал из угла в угол, потирая небритый подбородок, внезапно остановился как вкопанный.

– Стас! – процедил Никита. – Ах ты, сволочь жидкая… Ублюдок недоношенный…

– Объясни, в чем дело? – спокойно спросил Эдуард Дмитриевич. Если и он впадет в бешеный раж, то кто головой будет думать? А кричит он, когда вокруг спокойствие, для порядка кричит.

– Я вчера ездил к нему, хотел признания добиться, ну, помните, еще вам говорил?

– Я не склеротик. Даже помню свой ценный совет: остудить голову. И что?

– На диктофон записал нашу беседу, хотите послушать?

– Давай уж.

– Нет, сначала отдайте распоряжение на задержание Станислава.

– Основания где? У тебя есть доказательства, что он участник убийства Валеры? Добыл их?

– Нет, – стух Никита. Но разве ему устоять на месте? Разве он способен свесить лапки и не искать выхода? – Я думал, Остапа уже задержали! Думал, он уже в СИЗО. Дмитрич, хватайте Стаса, пока не поздно. Улики косвенные есть же! Или пусть ребята над ним поработают, он трусливый, сдастся быстро, не пройдет и часа. Стас – это слабое место в банде Остапа.

– Что мне с вами, кровожадными, делать? – беря трубку бурчал Эдуард Дмитриевич. – А потом нас склоняют во всех газетах и обвиняют во всех грехах.

– Грех, Дмитрич, когда преступникам удается уйти.

– Алло! Группу на задержание. – И поднял глаза на Никиту. – Адрес называй.

– Сначала в офис, если его там нет, улица Краснова, дом…

В экстренных случаях минуты ожидания самые томительные, почему-то они замедляются до нереального предела, кажется, пережить их не хватит сил. Никита сидел на стуле у стены, запрокинув голову, и смотрел в потолок, в руке он держал мобильник, беспрестанно поглядывая на время. А оно тянулось невыносимо медленно… Наверно, так происходило из-за бурного брожения мыслей, за секунду их вспыхивало сотни, тысячи, и все впивались иголками в воспаленный мозг. Через короткие промежутки он выходил курить на лестницу, это хоть какое-то действие, какое-то убивание времени.

Закончились сигареты, Никита поднялся, сминая пачку, промямлил, не обращаясь к Эдуарду Дмитриевичу, а вскользь: